Шериф медленно вышел наружу и остановился. Яркое солнце освещало его лицо. Защищаясь от его палящих лучей, он надвинул на глаза шляпу и пошел по пустынной улице. Из-за занавесок за ним наблюдали жители, но он, не обращая внимания на их взгляды, решительно шел по улице. Рубашка намокла от пота, линялые в заплатах джинсы обтягивали худые, слегка искривленные ноги. На груди сверкала звезда.

На убийце была шикарная одежда и ярко начищенные сапоги. В глазах его сверкали ненависть и желание убить, рука, словно гремучая змея, застыла на кобуре. Они посмотрели друг другу в лицо. В глазах убийцы отражалась радость схватки, а глаза шерифа были полны печали.

Убийца первым рванул револьвер, но в мгновение ока в руке шерифа появилось оружие и раздался выстрел. Убийца рухнул на спину, револьвер вылетел из его руки, его тело дважды содрогнулось, и он затих.

Шериф постоял немного и медленно опустил револьвер в кобуру. Повернувшись спиной к мертвецу, он пошел по улице. Из домов начали выскакивать люди. Но шериф продолжал идти, не обращая на них внимания.

На крыльцо вышла девушка. Глаза ее были полны слез. Шериф остановился перед ней. Затем посмотрел вокруг потухшим взглядом. Внезапно на его лице появилось презрительное выражение. Он испытывал чувство отвращения и к девушке и ко всем жителям городка, которые требовали одного – жертв. Рука его потянулась к рубашке и, рванув шерифскую звезду, швырнула ее в пыль под ноги девушке. Затем он повернулся и пошел.

Девушка в оцепенении посмотрела на звезду, потом на удаляющуюся спину шерифа. Она было рванулась за ним, но остановилась. Шериф вскочил в седло и, покачиваясь, поскакал прочь от этой жизни к свободе и яркому солнцу. Экран потух.

В полной тишине зажегся свет. Рина повернулась к банкиру, который восторженно улыбнулся, прокашлялся и сказал:

– Первый раз кино так подействовало на меня.

– Как ни странно, на меня тоже, – хрипло сказала Рина, чувствуя подступивший к горлу ком.

Банкир взял ее за руку.

– Здесь Берни Норман, я хочу пойти поздравить его.

Они протиснулись через восторженную толпу. Норман оказался грузным человеком с толстыми щеками, глаза его радостно светились.

– Ну как вам этот парень, Невада Смит? – спросил он. – Вы видели когда-нибудь что-либо подобное? И после этого вы хотите, чтобы я снимал Тома Микса?

Банкир рассмеялся, и Рина с удивлением посмотрела на него, так как смеялся он довольно редко.

– Том Микс? – хихикнул он. – А кто это?

Норман похлопал банкира по плечу и радостно воскликнул:

– Этот фильм принесет чистых два миллиона. Я немедленно приступаю к съемкам нового фильма с Невадой Смитом в главной роли.

Лимузин свернул к подножию холма, проехал через железные ворота со знакомыми инициалами и стал подниматься по узкой дороге к вершине. Рина посмотрела в окно и увидела громадный дом, белая крыша которого казалась кроваво-красной в лучах заходящего солнца.

Она испытывала какое-то странное чувство. Что она делает здесь? Это не тот Невада, которого она знала. Внезапно она открыла сумочку и стала рыться в ней, разыскивая телеграмму от Невады. Только прочитав ее, она успокоилась.

Она вспомнила, как месяц назад послала ему телеграмму из Швейцарии. Она не имела от него известий уже три года, три года, в течение которых она пыталась убежать сама от себя. Первые полгода она провела в Бостоне, потом заскучала и отправилась в Нью-Йорк, а затем в Лондон, Париж, Мадрид, Константинополь, Берлин. Там были вечеринки, романы, страстные мужчины, обворожительные женщины. Но чем дальше пыталась сна убежать, тем сильнее становились страх и одиночество.

И наконец наступило то утро в Цюрихе, когда она проснулась от лучей солнца, бьющих прямо в глаза. Она лежала на кровати, совершенно голая, накрытая белой простыней. Во рту было до того сухо, что, казалось, она не пила несколько месяцев. Она протянула руку к графину, стоящему на ночном столике, и, не найдя его, наконец сообразила, что находится не в своей комнате.

Комната, обставленная дорогой европейской мебелью, была ей совершенно не знакома. Рина огляделась в поисках ночной рубашки и обнаружила, что ее одежды нет. Где же, интересно, она находится? На столике лежали сигареты и спички, и она закурила. В этот момент открылась дверь.

В комнату вошла привлекательная темноволосая женщина и остановилась, увидев Рину сидящей в кровати. Она подошла ближе.

– Ты уже проснулась, дорогая? – ласково спросила она, наклоняясь и целуя Рину в губы.

– Кто ты? – удивленно спросила Рина.

– Ах, моя любовь, неужели ты не помнишь меня?

Рина отрицательно покачала головой.

– Может быть, это освежит твою память, дорогая, – женщина сбросила халат и прижала голову Рины к своей обнаженной груди. – Ну, теперь ты вспоминаешь, как сильно мы любили друг друга?

Она начала гладить Рину по лицу, и Рина сердито оттолкнула ее.

Дверь снова открылась, и вошел мужчина. Он был абсолютно голый и держал в руке бутылку шампанского. Он улыбнулся женщинам.

– Ну вот мы и опять вместе. Гулянка, правда, уже становится скучной.

Он подошел к кровати и протянул Рине бутылку шампанского.

– Выпей вина, дорогая. Ужасно просыпаться с такой жаждой.

Рина прижала руки к вискам и почувствовала, как бьется пульс. Это был дурной сон, это не могло быть реальностью.

Мужчина заботливо погладил ее по волосам.

– Болит голова? Сейчас принесу аспирин, – сказал он и вышел из комнаты. Рина с испугом посмотрела на женщину.

– Пожалуйста, – умоляюще произнесла она, – мне кажется, я схожу с ума. Где мы?

– В Цюрихе, конечно, у Филиппа дома.

– В Цюрихе? – спросила Рина. – Филипп? Это был Филипп?

– Ну, конечно, нет. Это Карл – мой муж. Ты что, не помнишь?

– Я ничего не помню, – покачала головой Рина.

– Мы познакомились три недели назад на бегах в Париже, – сказала женщина. – Ты сидела одна, рядом с ложей Филиппа, твой друг тогда не смог прийти. Ну, вспоминаешь?

Рина закрыла глаза, припоминая. Она поставила на прекрасную чалую лошадку, а мужчина из соседней ложи нагнулся к ней и сказал: «Очень мудрый выбор. Это моя лошадь. Я граф де Шайен».

– Граф из соседней ложи! – воскликнула Рина.

Женщина кивнула и улыбнулась.

– Вспомнила? Гулянка началась в Париже, но там было слишком жарко и мы махнули сюда – к Филиппу в замок. Это было почти две недели назад.

– Две недели?

– Неплохо погуляли, – сказала женщина и села рядом с Риной. – Ты просто чудесная девочка.

Рина молча уставилась на нее. Дверь отворилась и вошел Карл, неся в одной руке аспирин, а в другой шампанское. За ним появился высокий блондин в пижаме. Он бросил на кровать несколько фотографий.

– Как тебе это нравится, Рина?

Рина посмотрела на фотографии. К горлу подступила тошнота. Это не могла быть она – голая, с женщиной и мужчинами. Она беспомощно взглянула на присутствующих.

Граф улыбнулся.

– Должно было получиться лучше, – извиняющимся тоном произнес он, – но, видимо, что-то случилось с выдержкой.

Женщина взяла фотографии.

– А по-моему, получилось вполне хорошо, – она засмеялась. – Это было так забавно – наблюдать, как ты трахаешься со вспышкой в руке.

Рина хранила молчание. Карл нагнулся к ней.

– Наша маленькая американочка все еще плохо себя чувствует, – нежно сказал он, протягивая ей две таблетки аспирина. – Возьми, будет лучше.

Рина обвела всех троих взглядом.

– Я бы хотела одеться, – слабым голосом произнесла она.

– Конечно, – кивнула женщина. – Твоя одежда в шкафу. – Она повернулась и вышла из комнаты.

Рина встала и быстро умылась. Она хотела принять ванну, но отбросила эту мысль. Ей хотелось побыстрее уйти отсюда. Она оделась и вышла в другую комнату.

Женщина по-прежнему была в халате, но мужчины уже надели рубашки и фланелевые брюки. Рина попыталась молча пройти мимо, но Карл окликнул ее: