— Несомненно. Вам следует привыкнуть к обожанию, включая одного трудолюбивого доктора.

— Вы имеете в виду моего создателя! Все, что изображено на этой странице, творение ваших рук.

— Но только до пояса. Все остальное у вас было и раньше, но вы настолько были уверены, что это все ординарно, что даже и не пытались одеться так, чтобы не скрывать свои достоинства.

— Теперь я буду умнее, — пообещала она.

— Мне бы очень хотелось теперь взять скальпель и удалить ваше второе «я», которое не помнит, что делает.

Жанет задумчиво кивнула:

— Меня это тоже беспокоит. Как я могу знать, что оно не заставит меня сделать что-нибудь, что оно хочет, может, даже… — Девушка замолкла, не закончив фразы, но он понял, что ее беспокоит.

— Я не думаю, что ваша вторая личность сможет заставить вас вступить в половые сношения с кем-нибудь, — попытался он успокоить ее, — по крайней мере я молюсь, чтобы это ей не удалось.

— Как мы можем быть уверены?

— Вы любите меня, хотя еще не признались в этом, и глубоко внутри вас эта любовь не позволит второй личности завести вас слишком далеко, но как бы вы на это ни смотрели, вам нужна консультация психиатра. Я встречаюсь с Рандалом Маккарти во второй половине дня в понедельник, чтобы нанести последние штрихи на его портрет. Он видел вас, контролируемую второй личностью, и я уверен, что он не откажется исследовать вас чисто с психиатрической точки зрения.

— А если вторая личность опять возобладает, мы можем доверять ему?

— Думаю, что да. Чтобы вас не упекли в психбольницу, это, похоже, наилучшее решение, по крайней мере на сегодняшний день. Я попрошу Рандала навещать вас в коттедже время от времени в профессиональном качестве, но сторонитесь Роджера и Риту Ковен. Им я не доверяю.

Она лукаво улыбнулась:

— Не волнуйтесь. После того спектакля, который я, должно быть, разыграла в тот вечер в «Таверне Милано», Рита не захочет оставаться со мной в одной комнате, если там еще будут мужчины. К тому же она говорит, что Роджер проводит все время в Вашингтоне или в лаборатории, которую он устроил в гараже у коттеджа.

— Мне придется дежурить в больнице в следующие выходные, но вы не будете скучать в одиночестве, — сказал Майк перед отъездом на следующее утро, — я попрошу вашего дядю Джорджа приехать и провести эти дни с вами.

— Это будет здорово, — сказала она, — в течение многих лет мы мало общались.

— Вы одержали очередную победу, — сказал Майк Маккарти, когда психиатр вошел в его приемную сразу же после ленча, — над моей медсестрой.

— Да, вибрации там были положительные. Вы не возражаете, если я приглашу ее на ленч… и другое?

— Ленч — пожалуйста, но ничего другого, — сказал Майк твердо, — она счастлива замужем и мать двоих детей. Давайте посмотрим на эту складку кожи под вашим правым ухом. Наверное, мои ножницы сбились, когда я срезал излишки.

Майку едва ли потребовалось десять минут, чтобы ввести новокаин под основу этой складки, удалить излишки и зашить небольшую ранку несколькими стежками.

— У вас есть несколько свободных минут? — спросил Майк, когда накладывал повязку.

— Конечно. Рита делает себе прическу, а Роджер занят в Комиссии по атомной энергии. Мы встречаемся у Юнион Стейшн в пять.

— Они интересная пара. Вы рассказывали, что знаете их уже давно.

— Больше десяти лет. Как я уже говорил зам, у нас с Ритой много общего, хотя она и не профессионал.

— Однажды она упоминала об Ок-Ридж.

— Их направили туда из Дюка. Они провели там несколько лет, пока Роджер не приступил к выполнению более специальной работы в Чикагском университете в прошлом году. Это был центр атомной физики с момента первого подземного испытания во время второй мировой войны.

— Похоже, они довольно известны.

— Как все талантливые люди в академическом мире. Кроме того, Роджер и сенатор Магнес друзья с детства, а учитывая то, что Магнес является большим человеком в Комиссии по атомной энергии с тех пор, как проиграл на перевыборах два года назад, Роджер мог выбирать любую работу, и он выбрал Вашингтон.

— Я кое-что помню об этих выборах, — сказал Майк, — и Магнес был очень расстроен, да?

— Естественно, недобрать восемь голосов, при том, что все они и еще ряд других были сомнительны. Но Магнес республиканец, а в условиях правления демократического Конгресса у него не было никаких шансов. Он отдал свой штат Никсону и за это получил место в Комиссии. Однако я вас отрываю, а мне надо еще заехать в университет на секунду. Так что же вас беспокоит?

— Эта вторая личность, которая временами контролирует тело Жанет. Может ли быть так, что она всегда была там и проявилась только сейчас?

— Насколько мы знаем, именно так и происходит, но должен признать, это трудно объяснить. Так же трудно объяснить, как один может доминировать, а другой ничего не помнит, когда происходит переключение.

— Как раз это и не дает мне покоя.

— Мы много с ней беседовали в больнице, когда оба были еще пациентами. Из всего ею сказанного я сделал вывод, что Жанет всегда была девушкой с сильной волей во всем, что касалось ее собственной работы и интересов. Полная противоположность общительной порхающей бабочке, типичного члена женского клуба. Тогда неудивительно, что организации, к которым она принадлежала в школе и колледже, объединяли отличников. Она редко ходила на свидания, поскольку не была по общепринятым стандартам привлекательной, что еще раз показывает, насколько глупы мужчины в оценке красоты. Кроме маленькой груди, которую вы прекрасно исправили, она сложена, как сказочная красавица. По моему мнению, недостаток ее популярности был связан с тем, что, в отличие от других учениц, в те дни она не опрокидывалась на спину перед любым парнем, который хотел поваляться на сеновала.

— Дай Бог ей сил.

Маккарти улыбнулся;

— Вы рассуждаете, как потенциальный муж. Как бы там ни было, Жанет прекрасно знала, что может завоевать популярность, если действительно этого захочет, и частичка ее эмоционального «я», по ее словам, постоянно упрекала ее за чрезмерную скромность. Но она сдерживала себя усилием воли, сконцентрировав всю свою энергию на строительстве своей карьеры журналистки высокого класса, и была уже на пути к этому еще до того, как случай с Лин Толман сделал из нее знаменитость.

— Лучше сказать звезду.

— Так или иначе, она продолжала делать карьеру и завидовать красивым девушкам, когда познакомилась с Джеральдом Хатчинсоном. Он был первым, кто серьезно за ней приударил, и Жанет не успела опомниться, как оказалась с ним обрученной.

— Не могу понять, почему с самого начала она не смогла распознать в нем пустышку.

— Может быть, и распознала, но не показывала этого, потому что он был симпатичным и выбрал ее. Потом она в беспамятстве вылетает через стекло кабины пилота и встречает прекрасного принца, который делает из нее неописуемую красавицу и дает ей сознание того, что теперь она может заполучить практически любого мужчину, включая вас. Естественно, она разрывается между своим прошлым обликом и тем, чем она запросто может стать, будь то идол публики практически в любой области — шоу-бизнес, социальные круги Вашингтона и все что хотите.

— Я бы хотел видеть жену и мать, но, судя по тому, как вы это излагаете, у меня практически нет шансов, — сказал Майк угрюмо.

— С учетом раздвоения ее личности, нет. Ее вторая личность просто могла выйти на поверхность в результате удара головой в аэропорту. И поскольку Жанет весьма сообразительная девушка, она не может не понимать, что приобрела в вашем лице.

— Готовы ли вы помочь ей избавиться от этого состояния? Я имею в виду как психиатр?

— Конечно. Это один из самых интересных случаев, с которыми я когда-либо сталкивался. Но сможете ли вы мне доверять?

— Как ни странно, да, несмотря на вашу репутацию, заверил его Майк, — и я еще надеюсь, что любовь ко мне не позволит второй личности Жанет завести ее слишком далеко в отношениях с кем-нибудь еще.