— Благородный длинный нос Сирано не помог ему как любовнику, — заметила Жанет.

— Это потому, что он хотел только Роксану, моя дорогая. Я же всегда расставляю сети шире, и многим женщинам нравится благородный клюв вроде моего. Я в этом уже убедился. Почему же, как вы думаете, я просил Майка оставить его без изменений?

— Я уже писала об этих сумасшедших культах, о которых вы говорите, Майк, — сказала она, — на мой взгляд, это действительно сумасшествие.

— А что вы скажете о культе, где Лин Толман была главной служительницей?

— Я не могу сказать точно, что Лин была шарлатанкой. Но она и сама не претендовала ни на что большее, чем земное воплощение зла, титул невесты самого дьявола.

— А это вообще существует? — спросил Майк. — Я имею в виду дьявола?

— По словам самой Лин, она переселялась в некоторые другие тела, кроме того, которое использовала в тот момент. Помните те четыре убийства в Алабаме, когда там были расовые беспорядки?

— Смутно.

— Лин утверждала, что это ее рук дело. Она рассказывала, что работала официанткой в клубе курильщиков гашиша и фактически заставляла тех мужчин совершать убийства, пообещав переспать с ними.

— А почему она не оставалась в новых телах?

— Она утверждала, что может переселяться из одного тела в другое, но я никогда ей не верила.

— А она могла переселяться по желанию?

— Я не думаю, что для этого требовалось согласие принимающей стороны, однако Лин обладала очень сильным характером. Похоже, она всегда добивалась своего… даже в таких случаях.

Жанет повернулась к Маккарти:

— Вы специалист по паранормальным явлениям, Рандал. Никаких демонов в действительности нет?

— Моя дорогая, мы не можем ни в чем быть уверены в этом сумасшедшем мире, — сказал Маккарти снисходительно, — если бы я верил в Бога, но это не так, я бы также верил в эту абсурдную историю о том, как Бог сотворил мир, а затем дал мятежному ангелу по имени Люцифер право вести с Ним борьбу за обладание душами людей.

— По одной теории, — сказал Майк, — Бог послал своего сына Иисуса из Назарета на борьбу с Люцифером за обладание этими душами, что примерно уравняло их шансы. По крайней мере, священник, с которым я разговаривал, верит в это.

— Чушь! — возразил Маккарти. — Злых духов вообще не существует, только хорошие и плохие влияния борются в человеке за обладание его душой.

— Значит, вы признаете существование души, даже если не верите в Бога, — сказала Жанет торжествующе.

— Душа представляет собой сущность, наподобие электрического заряда. В лучшем случае она способна гальванизировать, используя термин электричества, группу клеток, превращаясь в живое функционирующее тело. Это не просто набор химических элементов, сваленных в кучу. Когда тело отслужило свой срок или разрушено, электрозаряд, душа, или назовите это как хотите, должна уйти в землю или в пламя со всеми остальными химическими элементами, составлявшими тело человека, если, конечно, она не найдет более подходящее тело для своего существования.

— Речь настоящего фундаменталиста, — сказал Майк с улыбкой, — признаюсь, никогда не ожидал услышать от вас такое.

— В современной парапсихологии нас не занимает, что душа, или назовите это как хотите, делает после смерти. Когда нам удастся определить источник, из которого она берет электрический заряд или что-то другое, что заставляет человеческие клетки функционировать, мы сможем освободить себя из клетки, которой является наше тело, и, используя секреты таких вещей, как астральное путешествие, мы можем послать наши эфирные тела куда захотим.

— И делать что захотите? — спросил Майк.

— Естественно. В этом весь смысл.

— А вы верите в эту чушь, как он сам это назвал? — спросил Майк Жанет.

— Когда я слушаю Рандала, я могу поверить практически во все, что он говорит, — призналась она с улыбкой, — он говорит очень убедительно. Жаль, что у меня не было таких учителей, как он, когда я училась в колледже. Но когда его нет, все, похоже, становится на свои места.

— Жанет сказала мне, что собирается пожить в вашем коттедже недалеко от Головы Индейца на той стороне реки, где расположен Мэриленд, доктор, — сказал Маккарти.

— Она снимает его на время работы над своей книгой, — подтвердил Майк.

— Двое моих знакомых, Роджер и Рита Ковен, хотели снять домик на июль и август на заливе Чесапик и приглашали меня пожить с ними, пока мое лицо не перестанет напоминать лицо негра, но ничего подходящего не нашли. А в вашем районе на Потомаке сдаются коттеджи?

— Не знаю, ко могу дать вам координаты агента, который сдавал мой коттедж, когда я был на стажировке в Нью-Йорке. Это Маджи Персонз. Ее бюро находится у нее дома у Головы Индейца.

— Я позвоню Рите домой, и она свяжется с вашим агентом. Роджер работает в Комиссии по атомной энергии, а Рита — стенографистка. Несколько лет назад мы все работали в Дюке.

— Ну, мне пора, — сказал Майк, — вы не хотите пройти со мной в вашу палату, Жанет, и показать мне, куда поставить эту бронзовую голову?

— Конечно. — Она встала с кресла. — Мы еще увидимся, Рандал.

— Не спешите. Я хочу прилечь после завтрака, — сказал он радушно, — если, конечно, моя психическая сила не поможет мне завлечь одну симпатичную медсестру, на которую я положил глаз, в отдельную палату.

— Вам не понравилась идея Маккарти поселиться возле вашего коттеджа на Потомаке, да? — спросила Жанет Майка, когда они направились в ее палату.

— С чего вы взяли?

— Определила по вашему голосу. Видите ли, я начинаю вас познавать все глубже.

— А я не знаю почти ничего, кроме того, что рассказывал ваш дядя о Жанет Берк, которая существовала до катастрофы самолета.

— Тогда вы знаете обо мне практически все.

— Я постараюсь проводить больше времени с вами, когда вы приедете в коттедж, если, конечно, вам не потребуется полное одиночество для работы.

— Нет же. Я рассчитываю, что вы будете приезжать на выходные и всегда, когда захотите.

— Я надеялся на ваше приглашение. Если Маккарти тоже будет там, я смогу следить за вами обоими, пока экхимоз не сойдет. Кроме этого, я никогда не был уверен, могу ли ему доверять, хотя и не знаю точно почему.

— Сначала мне тоже так казалось, но никто не был так внимателен ко мне с тех пор, как мы с ним оказались на одном этаже в больнице. Может быть, мое первое впечатление было ошибочным. До операции он походил на человека, который щиплет официанток и заглядывает в окна женских душевых.

— Я изменил его лицо, но больше ничего не исправлял.

— Тогда давайте оставим все это под сомнением. Подождем и посмотрим, — предложила Жанет.

Майк только что вернулся из кафетерия, когда позвонила Маджи Персонз, агент по недвижимости.

— Хочу поблагодарить вас за совет Ковенам обратиться ко мне, Майк, — сказала она, — я сдала им Лейк-коттедж у Лейбор-Дей. Миссис Ковен просила разместить их поближе к вам. Теперь они будут в четверти мили от вас.

— Вы нашли им место по телефону?

— Сначала миссис Ковен мне позвонила, но тут же приехала сама и привезла чек в оплату за первый месяц. Она прямо красавица.

— Я никогда их не видел. Один из моих пациентов, доктор Рандал Маккарти, будет жить с ними. На время поправки после операции.

— Вы сказали — Маккарти?

— Да, а что?

— Чек, который она дала мне, подписан Рандалом Маккарти. Наверное, он хочет быть поближе к вам из-за перенесенной операции.

— Не вижу причины. Я сделал ему только подтяжку лица.

— Значит, вы делаете такие операции мужчинам тоже. Надо будет на него взглянуть. Я тоже хотела сделать себе подтяжку. Если вы можете сделать мужчину симпатичным, то стоит попробовать.

— В любое время, Маджи, — сказал Майк, — я даже дам вам скидку. Да, где-то через десять дней мисс Жанет Берк приедет в мой коттедж. Она заканчивает работу над книгой, и ей нужно уединение.

В пятницу, во второй половине дня, Майк и Жанет приехали в коттедж. Она была за рулем взятого напрокат автомобиля, он следовал за ней на своем «порше». Они свернули к югу от Мэриленд Стейт-роуд 210 по направлению к Потомаку. Оставалось еще два часа до заката, когда они остановились на перекрестке у магазина примерно в двух милях от коттеджа. Майк зашел купить продукты на выходные дни и для Жанет, чтобы ей хватило до среды, когда он снова приедет.