Профну пришлось остановиться, чтобы вдохнуть.

– Но мало того! Мы нашли бы признаки на самой Земле, если бы гости смыли за собой в туалете или бросили бутылку коки в палеозойское море. Да наши геологи и палеобиологи засекли бы чуждые, внеземные бактерии в тот же миг, как они появились бы. Разве не так?

Нет, с логикой старины СЕТИ что-то было неладно. Но вот появился этот чудесный галактический артефакт. Только сейчас…

Он воздел палец, и одна из его активированных косичек мгновенно поднялась.

– Теперь кажется, что жизнь вполне обычное явление, и…

…разумная жизнь, способная создавать технологии, вовсе не редкость – и…

…возможны некоторые формы межзвездных путешествий – и…

…мирное сообщество уже существует…

Лейси жестом остановила профессора, который уже поднял четыре пальца и четыре дреда. Глянув в окно, она увидела, что яхта, которая перенесла их из Чарльстона в Вашингтон, идет по Потомаку. Вскоре они минуют порт цеппелинов и мемориал Дня ужаса и причалят у Морской исследовательской лаборатории. Она не возражала против такого способа путешествовать: на судне она поддерживала постоянную связь со спасателями, которые искали ее сына, – но пришла пора более энергичных действий.

– Хорошо. Предположим, существует галактическая федерация, в которую нас приглашают вступить. Разве это не противоречит всему, что вы описали? Особенно пустому космосу, который мы до сих пор наблюдали?

– Похоже на то, мадам. – Профну кивнул, отчего кольцо в его серьге и одна из косичек столкнулись. – Значит, у нас противоречие в контекстуальном пространстве? Между былой гнетущей видимостью пустого космоса и нынешним представлением о космосе, полном цивилизаций?

Неудержимая страсть собеседника к рассуждениям не мешала Лейси. Яркий, источающий приятные ароматы Профну превращал свою интеллектуальную лихорадку в нечто беззастенчиво мужское. Откровенно говоря, его попытки флиртовать, приправленные научным жаргоном, заполняли пустоту, которую в жизни Лейси когда-то занимал секс.

– Очевидно, они используют такие капсулы вместо радио! Я полагаю, такие звездные послания дешевы, легки и доходят относительно быстро. – Он рассмеялся, хотя Лейси не понимала, что он сказал смешного. – Они также позволяют чужакам путешествовать в виде суррогатов – полностью оцифрованных личностей. Это может доказать мое предположение о сети связующих отверстий.

«Или они избегают радио, зная нечто такое, чего не знаем мы, – подумала Лейси. – Возможно, они считают, что нера-зумно привлекать внимание Вселенной к своему дому. Из-за того, что такое внимание почему-то опасно».

Эта мысль заставила Лейси вздрогнуть: последние сто лет Земля совсем не молчала.

– Но, мадам, подумайте только, какие препятствия должен был преодолеть этот кристалл – Артефакт, пока не оказался поблизости от астронавта, который поймал его своей болой для сбора мусора. Без каких-либо видимых средств маневрирования! Случайность? Или там, в космосе, есть и другие?

Лейси кивнула. Это может объяснить, почему Великий Китай, Индия, США, Земной Союз и Азиатский Союз объявили о новых космических программах. Нужно поручить нескольким агентам – реальным и виртуальным – выяснить, что это за программы.

Что-то в словах о «других возможных артефактах» разбудило ее воображение.

Почему он только один? А если…

Но мысль ускользнула: разнесся усиленный динамиками голос капитана. Пришла пора остановиться для проверки на кордоне безопасности Морской исследовательской лаборатории. Конечно, капитан Коль-Феннель уже сделал все, что нужно. Остановка будет недолгой. Лейси пожала плечами.

– Вы говорили о противоречиях, профессор. Как объяснить, что мы до сих пор не видели ни следа разума во Вселенной, которая, как выясняется, полна разумной жизни?

– Да… удивительно. – Он поджал полные выразительные губы. – Отчасти головоломку можно решить использованием других средств связи помимо радио. Другое объяснение может быть представлено «гипотезой зоопарка».

Эту гипотезу Лейси хорошо знала.

– Якобы молодые расы вроде нашей держат в карантине. Сознательно оставляют в неведении.

– Да, мадам. Было предложено множество объяснений, почему старшие расы могут пойти на такую ужасную меру. Одно из них старое, но правдоподобное – страх перед «человеческой агрессивностью». Или «директива невмешательства», согласно которой молодые расы оставляют в одиночестве, чтобы у них было больше шансов выжить, хотя это лишает их ответов на многие вопросы.

Или чужаки молчат, одновременно прочесывая наши коммуникационные сети, черпая у нашей культуры – искусства, музыки и оригинальных идей, – ничего не давая взамен. Я называю это гипотезой воровства. И мысль о том, что они могут оказаться такими бесчестными, меня искренне огорчает! О чем я собираюсь спросить у этих существ в первую очередь? Каковы их законы об интеллектуальной собственности? Межзвездный мир и дружба – все это прекрасно… но я хочу получать свои гонорары!

Лейси вежливо усмехнулась, поскольку он, по-видимому, этого ожидал. Глаза Профну блестели, он жестикулировал, мысленно делая заметки для своего шоу.

Сама она размышляла…

Не лучше было бы ничего из этого не предавать огласке?

Профессор считает, что участие в некоей галактической федерации предполагает расширение прав и привилегий. Но что, если чужаки назначат за вступление цену? Изменение нашей социальной структуры или управления? Или верований? Могут ли они потребовать что-нибудь ощутимое в обмен на знания и торговлю? Например, какие-нибудь крайне редкие вещества?

Однажды Лейси видела в юмористическом журнале циничное объяснение, почему правительство США тормозит развитие медицины и скрывает правду о гостях из космоса – потому что чиновники продают кораблям чужаков топливо для их «раковых двигателей».

Но нет. НЛО – это все глубокомысленная болтовня.

Скорее им нужна дешевая рабочая сила с Земли, привлечение наших масс к труду. Что, если их граждане и роботы слишком избалованы, чтобы работать? Программы могут странствовать между звездами, так не станет ли Земля предприятием по разработке программ с потогонной системой? Или межгалактическим колл-центром?

Лейси поняла:

Если бы этот контакт произошел за закрытыми дверьми – наша элита разговаривала бы с их, – тогда у нас была бы возможность выбора. Возможность сказать: «Нет, спасибо. Не договорились. Не сейчас.

Пока нет.

И может, никогда».

Лейси откровенно шокировало то, в каком русле текли ее мысли. Куда девался фанатик, чья взрослая жизнь вся прошла в поисках именно этого – Первого Контакта? Когда пришло время действий, она оказалась консервативной и инертной, как все прочие.

Откуда у меня странное ощущение, что нас ждет какая-то ловушка?

Она по-прежнему была настроена мрачно, когда профессор Нузон помог ей спуститься по трапу яхты туда, где несколько молодых мужчин и женщин в крахмальных мундирах ожидали ее, чтобы приветствовать. День был ясный. За портом цеппелинов, где вокруг гигантских воздушных фрейтеров суетились летающие краны, Лейси видела очертания восстановленного Вашингтонского Монумента и башни Нового Смитсонианского замка. Но даже это не улучшило ее настроение.

Пока слуги переносили ее багаж и научное оборудование Профну, Лейси по очереди поздоровалась за руку со всеми встречающими. Она пыталась подавить горькое – и иррациональное – чувство гнева, вызванного тем, что моряки вынуждены оставаться здесь, когда могли бы участвовать в поисках ее сына. Конечно, только усталость могла вызвать столь нелепое негодование.

Ничего не могу с собой поделать. При всей этой суматохе из-за камней из космоса, при всех научных загадках и философских проблемах я все-таки прежде всего мать.

– Скоро начнется прием в честь наших досточтимых советников, мадам, – сказал Лейси прикрепленный к ней подтянутый энсин, немного похожий на Хакера. – Я вначале провожу вас в вашу гостевую каюту, чтобы вы могли освежиться…