Держа сердечник руками-протезами у полоски полированного камня астероида, Тор поворачивала его, и сердечник блестел в свете ее фонаря. Эта каменная стена – ее величайшее открытие. Эти высеченные линии и фигуры – ее слава. Рядом с этим все прочее блекнет. Камень, на который она смотрела, был размером с кулак. Именно о нем она думала – привезенном с Земли, округлом, обработанном мастерами эпохи мезолита.

Поэтому я привезла тебя сюда, за полмиллиарда километров от дома? Быть представителем темных веков наших предков? Чтобы хоть как-то рассеять здешний мрак?

Этот сердечник высекли и обработали вручную пещерные люди, которые, глядя на звезды, видели подмигивающих богов. Но они смотрели вверх. И тем самым начали путь, который привел сюда…

…опять в подземелье. Мы поменяли факелы на лучи лазера, чтобы снова увидеть пещерное искусство. Слабое тяготение. Отсутствие воздуха. Эта пещера слышала голоса шестьдесят миллионов лет назад.

Тор протянула орудие каменного века к стене-посланию, где были изображены картины опустошения. Одно из вырубленных в камне углублений оказалось точно по размеру. Невероятно!

Тор, повинуясь порыву, вставила сердечник орудия в нишу в этой гораздо более древней стене. Сердечник удержался, он был здесь точно на месте, окруженный вырубленными из камня фигурами и лучами, стал частью доисторического рассказа о битве и бедствиях, о нападении грубой, безжалостной и воинственной силы.

«Мне не хватает моей «умной толпы», – думала Тор, разглядывая свое добавление к Великой Хронике размером двенадцать на четыре. – Сейчас они уже предлагали бы массу корреляций и пробные переводы. Постчеловеческий разум, состоящий из десятков тысяч сознаний умных людей и их ир и инструментов».

Да, но разве это не одна из причин, по которым она покинула Землю? Лишенная радостей плоти, не зная семьи и тепла любовников, она стала сердцем существа-толпы, ее вдохновительницей, движущей силой, матерью… в одной из двадцати лучших среди восьмидесяти тысяч таких «толп» граждан, которые пронизывают Новую Земную Цивилизацию подобно Т-клеткам[33] живых существ, вынюхивают преступления, заговоры и ошибки, распутывают и исправляют их.

Это моя работа, важная работа, она захватила меня. У всех остальных – кроме аути – есть нормальная жизнь, к которой они могут вернуться. Они работают по очереди. Но я всегда наготове, и меня ничто не отвлекает. В конце концов, нужно было умереть или уйти. Передвинуться на новое место. Начать новое приключение.

А что сейчас?

Прежде всего нужно целиком отсканировать изображение на стене и передать на Землю, пока не решил вмешаться новый ФАКР. Может, вот она, причина предыдущего нападения? Желание помешать людям увидеть эту хронику? Если так, то сейчас полная победа. Послание-предостережение, изготовленное маленькими руками так давно, уже в пути.

Но ответа из дома придется ждать. Часы или даже дни. На какое-то время эта стена наша. И только наша. Тайна: в старинном, будоражащем и устрашающем смысле.

Сначала древние колонисты казались Тор примитивными. А какими еще могут быть существа, выращенные в пробирках, вышедшие из баков-маток и воспитанные машинами? Выпеченные, усовершенствованные и подготовленные для выхода на поверхность планеты, они во всем зависели от своей гигантской звездной матери. Пожалуй, как своего рода личинки.

Но, очевидно, они понимали, что происходит. И когда гибельное поражение стало неизбежным, нашли способ сохранить кое-что. Их рассказ должны были прочесть через много лет после того, как распадутся все магнитные, оптические и полупроводниковые записи. Биосущества нашли прочный носитель – каменную стену с резьбой.

– Толкование этой надписи потребует усилий многих экспертов и вызовет споры. Мы можем только строить предположения, – сказал Гэвин, сдувая двигателем пыль с неровных рядов прямоугольных букв. – Но благодаря пиктограммам, сопровождающим текст, перевод возможен.

Гэвин говорил негромко – все еще под впечатлением от находки. Розеттский камень для целой расы чужаков? А то и нескольких рас.

– Возможно, ты прав, – заметила Тор.

Маленький робот, чьими действиями она руководила, закончил многоцветное радарное исследование южной стены – он проверял наличие под поверхностью других слоев – и отодвинулся, ожидая новых указаний. Тор, скрестив ноги, уселась на другого робота, и тот терпеливо загудел. Из-за слабого тяготения руки Тор висели перед ней, как обрамление картины-головоломки.

Этим существам, должно быть, хватало времени, пока за стенами их катакомб шел бой: резьба была обширная, сложная, выполненная аккуратными рядами и колонками. Разделенные узкими колонками текста, шли изображения солнц, планет и больших машин.

Все новых машин. Больше всего на стене было условных изображений мощных механизмов. Первая последовательность начиналась как будто внизу слева, где виднелись двухмерные изображения зондов, входящих в Солнечную систему – вероятно, в эту; орбиты ее планет были начерчены тонкими линиями. Рядом с первыми изображены были те же зонды, садящиеся на планетоид, добывающие руду и изготовляющие части; они сооружали своих двойников.

На следующем рисунке восемь таких зондов покидали систему. Под стилизованными изображениями этих зондов-потомков стояло четыре символа… Тор решила, что это символ восьми в бинарной системе; тут же были еще восемь точек. Не требовалось большое воображение, чтобы решить – остальные символы тоже обозначают числа.

Стена предназначена для обучения чтению текста. Они вовсе не дураки.

Так начался перевод. Очевидно, эти зонды были запрограммированы на создание восьми своих копий, и не больше. Это решало тот вопрос, что уже годами не давал Тор покоя. Если сложные самовоспроизводящиеся зонды уже целые эпохи летают по Галактике, как вообще могла остаться мертвая материя? В теории продвинутая цивилизация может переработать не только астероид, но и планеты и звезды. Будь самовоспроизводящиеся зонды туповато прожорливыми, они могли бы сожрать всю Галактику! И не осталось бы ничего, кроме груд незаконченных звездных зондов… которые охотились бы друг на друга, пока всю эту патологическую систему не погубила бы энтропия.

Этой участи нужно было избежать. И найденный ими Материнский Зонд учил, как это сделать. Он был запрограммирован на изготовление строго ограниченного числа копий. Этот тип зондов так запрограммирован, напомнила себе Тор.

В заключительной части первой последовательности, после того как зонды-копии отправились к своей цели, материнский корабль передвинулся к следующему объекту – к планете. Планету и зонд связывала тонкая линия. Отдаленно человекоподобные фигуры, напоминающие карикатуры на идущих обезьян, прошли по мосту к своему новому дому.

На этом первый рассказ заканчивался. Возможно, он живописал, как все должно было получиться. В идеале. Или то, как создатели зондов представляли себе это несколькими эпохами раньше на родной планете.

Но были и другие последовательности. Другие варианты реальности. В нескольких Материнский Зонд прилетал в Солнечную систему и обнаруживал, что она занята. Тор поняла, что на одном из этих рисунков изображено то, что действительно произошло когда-то давным-давно. Но на каком именно? Неглубоко дыша, она разглядывала следующее изображение, где Материнский Зонд, прибыв, встретил предшественников… и возле всех изображений этих предшественников стояли маленькие кружочки.

В этом случае все происходило как раньше. Материнский Зонд делал и отправлял копии и продолжал засевать планету двойниками древней расы, которая отправила корабль в первом варианте рассказа.

– Кружок означает, что эти другие зонды милосердны, – произнесла про себя Тор.

Подошел Гэвин и посмотрел на картину, на которую она указала.