Во время этой безмолвной страшной сцены я мельком взглянул на Джулию и с ужасом увидел, что она снимает предохранитель. В следующую секунду она уже направила пистолет на меня.

Телланд сделал последнее отчаянное усилие, чтобы освободиться, и ему это удалось. Он вырвался из моих рук — и тут же раздался выстрел. Можно было подумать, что разорвалась граната. С такой силой он прогремел в моем сознании. Телланд содрогнулся и безвольно затих в моих руках. Голова его упала мне на грудь. Наступила полная тишина.

Я взглянул на Джулию и увидел, что она превратилась в соляной столб. Безумные глаза уставились на затылок Телланда. В следующую секунду пистолет выпал у нее из рук на ковер. Рот раскрылся, и она прикрыла его ладонью, как это делают благовоспитанные особы, чтобы скрыть зевок. Бледное лицо приняло какой-то землистый оттенок. Она покачнулась и внезапно упала к изголовью кровати, сразу исчезнув из поля зрения.

Она убила его... Телланд, мертвый, лежал на мне, а я по-прежнему был прикован к кровати. Этот выстрел наверняка слышали во всем квартале, а она лежала без сознания!

Что он сделал с ключами? Где они? Где-нибудь на кровати, или он успел положить их в карман? Мой мозг отказывался работать. Эта борьба за жизнь совершенно лишила меня сил, и теперь, когда наступила тишина, я попытался немного прийти в себя.

Наверняка кто-нибудь позвонит в полицию, и, если им никто не откроет, они взломают дверь. Мне нужно было обязательно привести Джулию в чувство, чтобы она смогла принять полицию. Но я никак не мог до нее дотянуться.

Я сбросил с себя Телланда и сел. Ключей не видно. Где же они? Где?..

«Действуй, действуй! — сказал я себе.— Да поживее!» Нужно найти ключи еще до того, как начнут стучать в дверь. Я попробовал дотянуться до края кровати, но цепочка была слишком коротка и не позволила этого сделать. Я пришел в отчаяние.

«Возьми себя в руки! — сказал я себе, пытаясь успокоиться.-- Ключи были у него, и он после этого не выходил из комнаты. Значит, они где-то здесь».

Я подтолкнул его еще немного в сторону. Ключей под ним не было. Теперь Телланд лежал на спине. Я сунул руку в карман. В нем оказалось лишь несколько монет и перочинный ножик. Я пошарил в другом кармане. Только носовой платок, больше ничего. Я отбросил его в сторону, и в ту же секунду ключи выпали из платка на пол.,

Я злобно выругался. Потом все-таки попытался до них дотянуться, но дотянулся только до ковра. Где они валялись, я точно не знал. Мозг мой совершенно отказывался работать, я не знал, что предпринять. И в эту самую минуту зазвонил телефон...

Дверь моей тюрьмы была открыта, и я хорошо слышал, как в гостиной звонил телефон. Он звонил как-то тревожно. Телефон всегда так звонит, когда к нему долго не подходишь. Без сомнения, звонил кто-то из соседей, услышавших выстрел. Надо что-то предпринимать. Иначе этот неизвестный сосед вызовет полицию. А с полицией шутки плохи. Они не остановятся перед тем, чтобы взломать дверь.

Неожиданно мне в голову пришла спасительная мысль. Может быть, я смогу достать ключи котами? Проклиная себя за то, что не додумался до этого раньше, я стал вертеться на кровати, пока не лег поперек нее. Теперь я их увидел. Вытянув левую ногу, я стал двигать их к кровати. Такой маневр я проделал несколько раз, поскольку нога соскальзывала. Наконец ключи очутились у меня в руках.

Как только я их подобрал, телефон перестал звонить.

Теперь этот неизвестный сосед, наверное, звонит в полицию. А может быть, это уже сделал кто-нибудь другой?

Я был весь в поту, руки мои дрожали. Джулия до сих лор не пришла в сознание. Трясущимися руками я стал отпирать наручники. Наконец я освободился и сразу же бросился к ней. Она лежала на спине, одна рука была закинута за голову. Лицо ее сохраняло все тот же землистый оттенок, и на нем выделялись лишь темные ресницы.

Я присел перед нею на корточки и стал трясти за обнаженные плечи. Никакой реакции.

Тогда я снова вскочил н бросился в ванную. Намочив полотенце, быстро вернулся и обтер ей лицо. Она слегка вздохнула, но не пошевелилась. Глаза по-прежнему были закрыты. Теперь, когда телефон перестал звонить, в доме стояла полная тишина. Мне казалось, что время мчится быстро, как никогда.

Почему бы мне не удрать и не оставить ее здесь одну. Удрать, пока еще не появилась полиция. Нет, нет... У меня еще есть шанс... О Боже ты мой! Если бы мне привести ее в чувство,

Внезапно Джулия шевельнулась и открыла глаза. Но они были какими-то стеклянными. Она наверняка ничего не видела.

Я взял ее за руку и, нагнувшись, прошептал:

— Джулия, Джулия...

Никакого ответа. Только этот остекленевший взгляд. Я взял ее другой рукой за плечо и потряс.

Какой-то проблеск сознания мелькнул в ее взгляде. Она продолжала находиться в состоянии полной прострации, но у меня появилась надежда, что она меня услышит.

— Очнись, Джулия! И возьми себя в руки. Надо действовать. Сюда скоро явятся полицейские...

Снова зазвонил телефон.

В это же мгновение перед домом заскрипели тормоза. Наверное, остановилась какая-то машина.

Джулия едва слышно прошептала:

— Дэн...

В этот момент в дверь позвонили.

Черт возьми!

Я схватил ее за плечи!

— Они уже здесь! Полицейские... Нужно обязательно открыть дверь и что-нибудь им ответить. Иначе они взломают дверь. Им уже наверняка сообщили о выстреле.

— Да, да... Я убила его...

Я посадил ее на пол и зашептал:

— Нужно подойти к двери и немедленно ответить. Вы сможете держаться прямо?

— Все равно теперь уже ничего не исправишь...

Я с трудом удержался, чтобы не залепить ей пощечину.

— Послушай, ты, дуреха...— Я замолчал, увидев, что все платье ее разорвано. В этом платье ей нельзя показываться. И к тому же в это время все нормальные люди спят.

— Где ваш пеньюар?

Снова зазвонили у входной двери. А телефон вообще звонил не умолкая.

— Снимите это платье! -  приказал я, продолжая трясти ее.

В ее комнате, в шкафу, должен быть какой-нибудь пеньюар. Я помчался туда. На спинке стула сразу увидел синее домашнее платье. Рядом стояли домашние туфли. Когда я вернулся, Джулия продолжала сидеть в том же положении.

Я опустился перед ней на колени и шлепнул ее по щеке.

— Снимите ваше платье! Да побыстрее! Они войдут сюда с минуты на минуту, и тогда вы можете считать, что созрели для электрического стула.

Мне показалось, что смысл моих слов все-таки дошел до нее. Она стала стягивать с себя платье, но делала это так медленно, что я почти потерял терпение. Наконец я решил, что ей надо помочь. Как же, черт возьми, расстегивается эта молния? Снизу или сверху? Я хотел разорвать платье, но оно было из очень прочной материи и не рвалось в нужном месте. Тогда, проклиная все на свете, я вынул из кармана нож и разрезал платье сверху донизу. Потом поставил Джулию на ноги, натянул на нее домашнее платье. Наконец и она проявила какую-то самостоятельность и даже завязала кушак.

— Обопритесь на меня,— сухо сказал я.

Снова опустился на колени, сбросил с ее ног вечерние туфельки на каблуках и заменил домашними. Потом стал подталкивать ее по коридору по направлению к двери.

— Все будет хорошо,— прошептал я.— Только держите себя в руках. Подойдите к двери и ответьте им что-нибудь. На телефон наплевать. Скажите, что вы спали. Что вас что-то разбудило. Но что именно — вы не знаете. Постарайтесь сказать это спокойным тоном. Иначе они могут что-нибудь заподозрить.

Она покачнулась, но тем не менее сняла свою руку с моего плеча и неуверенными шагами направилась к двери. Я ‘проводил ее до конца коридора, а потом спрятался за дверью. Ее домашние туфли были совершенно бесшумны, и я даже не знал, идет ли она к входной двери или нет. Но стука падающего тела я тоже не слышал. Значит, она еще на ногах. Наконец скрипнула входная дверь. Я облегченно вздохнул.