День и ночь раздумывая, как обхитрить падшего ангела, царь объявил во дворце о своей внезапной тяжелой болезни и никуда не выходил из своих покоев. Он отказался от утренних проповедей перед народом, не проводил суды и перестал посещать свой гарем. Дни и ночи напролет он проводил, листая древние магические рукописи и книги, почти не прикасаясь к еде и стараясь найти ответ.

Странное поведение царя не осталось не замеченным ни для приближенных, ни для Македы. На четвертый день его затворничества, когда он уже собирался ложиться спать, за дверью его покоев неожиданно послышались чьи-то шаги. Вошел стражник и доложил царю, что Савская царица стоит перед дверью и просит, пропустить ее к нему.

– Пускай войдет, – распорядился Соломон и встал так, чтобы сразу увидеть лицо своей гостьи.

Дверь распахнулась, вошла Македа. Взгляд ее показался царю смущенным и робким. Увидев Соломона живым и невредимым, лишь слегка похудевшим от четырехдневного голодания, она обрадованно воскликнула:

– Прости меня, царь, если я потревожила твой покой, Но я была так озабочена твоей болезнью, что решила прийти навестить тебя, как лучшего друга… Не ты ли сам говорил мне однажды, что мы с тобой друзья? – на всякий случай ласково напомнила она царю его собственные слова.

Соломон был поражен.

Он смотрел на свою возлюбленную, которая стояла перед ним раскрасневшаяся от волнения, и не верил своим глазам. Женщина, которая до сих пор казалась ему недостижимой, как луна, и была такой же гордой, как само солнце, стояла сейчас перед ним, вся трепещущая от любви, и глаза ее блестели, как звезды.

Недолго думая, Соломон приблизился к ней и схватил ее в свои крепкие и жаркие объятия. Прошло немало времени, прежде чем они смогли их разнять. А когда разняли, Соломон лежал рядом со своей прекрасной царицей, с телом светящимся и белым, как сама луна, и любовался ее утомленным лицом. Тихо и нежно шептал он ей на ухо сочиненные для нее стихи. И показалась им промелькнувшая ночь, подобной райской. Жаль, что она промелькнула, подобно быстро летящей звезде… И царь Соломон снова не спросил царицу о Книге.

Наступил пятый день.

Наутро, когда царица проснулась, она увидела, что Соломон уже проснулся и, сидя за столом в халате, судорожно перелистывает страницу за страницей какой-то книги, записывая что-то в свой свиток. Вид Соломона показался ей встревоженным и озабоченным.

Недолго думая, она окликнула его. Но царь оказался так поглощен своим занятием, что даже не повернул к ней головы и не отозвался на ее зов. Царицу обуяло любопытство. Накинув покрывало, она приблизилась к нему и заглянула через плечо в книгу, которую он изучал. Как только она в нее взглянула, она сразу поняла, что книга содержит всевозможные заклятия, и ее возлюбленный ищет в ней какой-то необходимый заговор. «Но от кого он желает себя защитить? А может быть, ему угрожает серьезная опасность?» – подумала Македа.

Встревоженная догадками, она ласково и горячо обняла своего царя за плечи, прижалась щекой к его мягким волосам и нежно спросила:

– Мой дорогой Соломон. Неужели ты нашел в этой странной книге что-то более интересное, нежели наша любовь? Посмотри же на меня, мой Соломон! Позволь мне утешить тебя в своих объятиях. Доверь мне свою печаль и сердечную заботу. Быть может, я помогу тебе? – тихо спросила она, и глаза ее глядели серьезно.

– Спасибо, дорогая Македа. Ты умная и наблюдательная женщина! Нет большей радости, чем видеть твои глаза, обращенные ко мне и полные любви. Я хочу, чтобы ты стала моей женой! – неожиданно произнес Соломон и вопросительно посмотрел на нее.

Македа отвела свой взор. «Ах, вот оно что! – подумала она. – Я-то думала… а он, оказывается, ищет заклинание или приворот, чтобы привлечь к себе мою любовь и заставить меня стать его женой?» – решила она. А так как она была гордая женщина, она рассердилась. Однако она к тому же была еще и мудра, поэтому, ничего не сказав, решила послушать, что скажет ей дальше любимый Соломон.

А тот, увидев, что она отвернулась и молчит, огорченно вздохнул и продолжил:

– Ты не соглашаешься стать моей женой? Ну, что ж… неволить тебя я не стану! Но знай. Я полюбил тебя больше жизни, моя драгоценная повелительница! И не сыщется на свете силы, могущей поколебать мои чувства к тебе и причинить тебе вред или горе! Позволь рассказать тебе все, что случилось со мной. Пока мы с тобой искали любовь, зло не дремало. Вчера меня посетил падший ангел и потребовал, чтобы я хитростью или силой отобрал у тебя Книгу судьбы, пообещав за это счастливую жизнь мне и любимому мною народу! И сейчас я ищу в этих древних манускриптах заклятие или обряд, которые смогут прогнать злобного демона, – Соломон вздохнул и вновь углубился в чтение книги.

Задумчиво смотрела Македа на любимого Соломона и размышляла над произнесенными словами: «Гарпократ был прав, когда предупреждал меня, что тайна Книги станет известной. Вот и пришел час, когда мне придется выбирать – или жизнь любимого, или сохранность Книги судьбы».

– Книгу я тебе не отдам, – твердо ответила Савская царица, и взгляд ее, устремленный на Соломона, стал непреклонен. – Я – хранительница Книги, и на мне лежит ответственность за ее сохранность, – хотя речь царицы была решительна, ее нежное сердце билось в тревоге за Соломона.

– Я знал, что ты так ответишь, – вздохнул Соломон, – поэтому и не спрашивал тебя. Я отыщу необходимые заклинания, которые помогут мне самому побороть ужасного демона. Но я пока нашел заклинания, могущие его посрамить, а их недостаточно! – Соломон в отчаянии посмотрел на возлюбленную. Он не знал, что ему предпринять. Через два дня истекает срок, установленный Сатаном. Демон вернется и исполнит угрозу – заберет его жизнь или, еще хуже, вселится в его, Соломоново, обличье и будет править иудейским народом от его имени…

– Ты на верном пути, Соломон. Выучи все заклинания. Как знать, быть может, вовремя сказанные, они помогут нам прогнать злого демона? Знай, Соломон. Я люблю тебя всем сердцем! И сделаю все, чтобы спасти тебя! Не проси меня отдать тебе Книгу. Клянусь, я что-нибудь придумаю! – воскликнула Македа и, обняв царя за шею, принялась осыпать горячими поцелуями. Невольные слезы покатились у нее по щекам. Соломон обернулся и тоже принялся ее целовать. Потом подхватил ее на руки и отнес на постель. Когда же они насытились страстными и нежными ласками и, разняв объятия, лежали, забывшись в успокоительной и сладкой дреме, Македа прижалась к Соломону и тихо произнесла:

– Милый Соломон. Позволь мне совершить жертвоприношение Озирису и прикажи приготовить для жертвоприношения все, что необходимо. Также вели своим воинам сегодня вечером отвезти меня в «город для лошадей» к жертвеннику твоей жены-египтянки.

– Хорошо. Если ты думаешь, что это поможет нам справиться с демоном, то я сделаю так, как ты просишь, – согласился Соломон.

Поздно вечером возле дворца Македу дожидалась колесница и стояла запряженная лошадь с повозкой, на которой лежал приговоренный в жертву, связанный ягненок. В сопровождении стражников, высоко держащих над головами горящие факелы, Македа и Эйлея помчались в сторону «города для лошадей». Там уже все было приготовлено для совершения обряда. Совершив все необходимое и собрав жертвенную кровь в специальный сосуд, процессия вернулась обратно. Войдя во дворец, Македа и Эйлея, не мешкая, смазали кровью все косяки и притолоки дверей, попавшиеся им в коридоре, ведущем в покои Соломона. После чего Македа велела Эйлее идти спать, а сама направилась к Соломону. Царь бросился навстречу возлюбленной, крепко сжал ее руки в своих и произнес:

– Как я ждал тебя, моя царица! Сердце мое разрывалось от тоски. Сотню раз порывался я мчаться за тобой, но всякий раз останавливался, когда вспоминал твои строгие предостережения. Но скажи, все ли ты исполнила, как задумала? – голос Соломона был взволнован, а глаза наполнены тревогой и нежностью. И, заглянув в бездонные, как сама ночь, глаза любимого, Македа ощутила, что душа ее защемила от тревоги и любви. Волна глубокой нежности поднялась и захлестнула ее.