Бен Уэзерс отшатнулся – как будто получил пощечину.

– Но, Лиззи!.. Неужели ты… – Он на секунду умолк, потом недоверчиво спросил: – Вы хотите сказать, что вы не Лиззи Пул?

Всякую уважающую себя леди возмутило бы такое поведение простолюдина.

– Я хочу сказать, что не могу быть решительно никем из ваших знакомых, – с холодным презрением процедила Лиззи и тотчас устыдилась своих слов, увидев, как бедный старик вздрогнул от унижения.

Слава Богу, в разговор вмешался Джеффри.

– Вы просто ошиблись, – благожелательно обратился он к старику. – На самом деле перед вами миссис Сомервилл.

Уэзерс в задумчивости прищурился, словно решая, чему верить – словам барона или собственным глазам. Лиззи же замерла, не смея пошевелиться под его пристальным взглядом.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем старик опустил глаза и смиренно, как и подобает бедняку, поклонился и пробормотал:

– Прошу прощения, мэм. У меня и в мыслях не было вас обидеть.

Лиззи не проронила ни звука. Ее сердце разрывалось на части.

– Ничего страшного, – мягко сказал Джеффри. – В преклонном возрасте многих подводит зрение.

Лиззи побилась бы об заклад, что у Бена Уэзерса нет проблем со зрением. Однако тот покорно кивнул:

– Благодарю вас, сэр. Конечно, вы правы. Извините, что по ошибке побеспокоил леди.

Джеффри слегка подтолкнул свою спутницу и увел ее от лестницы, чтобы освободить дорогу Уэзерсу. Лиззи отвернулась и с деланным любопытством заглянула в ближайшее окно. Пусть все вокруг думают, что она уже забыла пустячное происшествие со стариком.

Даже стоя к нему спиной, Лиззи почувствовала, как Уэзерс еще раз внимательно посмотрел на нее, проходя мимо. Затем он невыносимо медленно спускался по ступеням. И только когда звуки его шагов стихли, она вздохнула с облегчением.

– Поразительно! – воскликнул лорд Эшли. – Что бы это значило?

– Не имею ни малейшего представления, – небрежно бросила Лиззи.

То есть она хотела изобразить небрежность, но у нее это получилось не слишком убедительно.

– Он был уверен, что знает вас, – заметил Джеффри.

– Да, но… – Лиззи нервно сглотнула. – Как вы и сказали, его подвело зрение.

Джеффри покачал головой:

– Я так сказал только для того, чтобы помочь старику выйти из неловкого положения.

– Зачем ему помогать? Он вел себя дерзко и навязчиво.

– Вероятно, вы очень похожи на дочь того человека, у которого он когда-то работал, – рассудил лорд Эшли. – Он определенно упомянул ее отца.

– Резонное предположение, – согласился Джеффри.

Казалось, мужчины отнеслись к происшествию слишком серьезно. Лиззи надо было срочно настроить их на иной лад. Что в такой ситуации сказала бы Рия?

– Джентльмены, все это крайне удручает меня, – жеманно произнесла она и для полноты картины капризно надула губы.

Джеффри оторопел. Лорд Эшли тоже изрядно удивился.

– Удручает? Каким образом? – спросил граф.

– Я отказываюсь верить, что на свете есть дама, похожая на меня. – Она гордо вскинула голову: – Я предпочитаю быть единственной и неповторимой.

– Вы правы, миледи, – с улыбкой отозвался лорд Эшли. – Не понимаю, как мы могли подвергнуть сомнению сей очевидный факт.

– Я вас прощаю. – Лиззи лучезарно улыбнулась и вновь заглянула в окно. – Когда же мы наконец войдем в эти чудесные маленькие апартаменты? Я просто сгораю от любопытства.

– Оно будет удовлетворено, не сомневайтесь, – заверил лорд Эшли и гостеприимно распахнул дверь.

Следуя за графом, Лиззи старательно изображала живейший интерес к современным удобствам и планировке квартиры. Там было три спальни, одна побольше – для супругов, а две маленькие – для детей.

– Раздельные спальни! – с воодушевлением провозгласил граф. – Для воспитания в духе скромности и высокой морали.

Его просто распирало от удовольствия. А в крошечном чулане он и вовсе радовался как дитя, демонстрируя все преимущества устройств для подъема угля и сброса мусора.

Лиззи на каждом шагу кивала и улыбалась. Ей даже удалось задать несколько вполне уместных вопросов, хотя ее мысли постоянно возвращались к Бену Уэзерсу.

Она обидела и унизила его, но ее терзали не только угрызения совести. Он не видел ее больше десяти лет, но все-таки сразу узнал. Значит, могли узнать и другие знакомые, довелись им случайно столкнуться с ней.

Всего час назад Лиззи мечтала посетить Всемирную выставку, теперь же с тревогой думала о том, что придется провести несколько часов в огромном павильоне, наполненном сотнями – а то и тысячами – людей из самых разных уголков Лондона. «Богатый и бедный встречаются друг с другом…»

Она должна быть предельно внимательной и осторожной.

Экипаж проехал вдоль южной части Гайд-парка и повернул на запад, к Мейфэру. Джеффри в очередной раз посмотрел на Рию. Откинувшись на подушки, она сидела с закрытыми глазами и, казалось, не могла пошевелиться от усталости.

Джеффри почувствовал себя виноватым. Она еще недостаточно окрепла, и вести ее в «Коттедж принца» никак не следовало. Поначалу она держалась очень бодро – с интересом осматривала квартиру и оживленно беседовала с лордом Эшли. Ее усталость проявилась уже после того, как они попрощались с графом. Рия перестала улыбаться, почти ничего не говорила и по пути к экипажу напряженно вглядывалась в лица прохожих. Может быть, искала среди них того бедного старика?

Странная история… Этот человек был твердо уверен, что знает Рию, хотя называл ее другим именем.

Она решительно отказалась обсуждать неприятное происшествие и попыталась представить его незначительным курьезом. Но Джеффри догадывался: она расстроилась куда больше, чем казалось.

Рия, должно быть, почувствовала, что он смотрит на нее. Она открыла глаза, растерянно моргнула и сдвинула брови, как будто изо всех сил старалась вспомнить что-то очень важное. Джеффри захотелось взять ее за руку и утешить, словно заблудившегося ребенка.

Через мгновение он от души порадовался, что не совершил такой глупости. Выражение лица Рии разительно переменилось. Теперь она ничуть не походила на печальную беззащитную девочку. На ее губах заиграла лукавая улыбка.

– Неужели у меня на лице грязь?

Джеффри принужденно улыбнулся и покачал головой:

– Нет, я просто пытался понять, хорошо ли вы себя чувствуете.

– О, превосходно. – Она поправила шляпку и убрала со лба выбившийся из прически локон. – Признаться, я немного устала, но это пустяки. Во всем остальном утро получилось чрезвычайно интересным.

Экипаж остановился на оживленном перекрестке. Джеффри выглянул в окно и увидел, что улица, ведущая к дому леди Торнборо, забита каретами, повозками и телегами. Очевидно, кучер ждал возможности влиться в этот поток.

– Хрустальный дворец – настоящее чудо! – восторженно произнесла Рия. – Мне не терпится поскорее попасть на выставку.

– Когда вы туда собираетесь? Завтра?

– Ах нет. Джеймс говорит, что надо подождать до субботы. В будние дни в павильоне ужасная толчея, а по субботам входная плата выше, поэтому посетителей не так много.

Джеффри раздосадовал ее тон. Она уверяла, что за десять лет сильно изменилась, но порой рассуждала как легкомысленная светская дама.

– Вы решили осмотреть выставку в окружении отборной публики, – саркастически заметил он. – Весьма предусмотрительно. В самом деле, а вдруг повторится сегодняшнее происшествие, вдруг какой-нибудь бедолага примет вас за простолюдинку.

Рия густо покраснела и, к величайшему удивлению Джеффри, утвердительно кивнула:

– Да, вы правы. Я не хотела бы вновь оказаться в подобном положении. Это было бы крайне…

Экипаж резко тронулся с места, и Рия, покачнувшись, соскользнула с подушек сиденья на пол.

– Да-да, крайне неприятно, – пробормотала она.

Пытаясь ей помочь, Джеффри обхватил ее за талию и тотчас же испытал прилив непозволительно острых ощущений.

– Вы не ушиблись? – спросил он с нарочитым спокойствием.