– Какое счастье, что мы не сели на этот злополучный корабль, – с дрожью в голосе произнесла Рия. – А могли бы, если бы придерживались первоначального плана. – Она вновь посмотрела на Джеффри. – Надо полагать, в данном случае Эдвард принял верное решение.

Джеффри пропустил мимо ушей ее язвительное замечание. Его интересовали факты, и только факты.

– Но вы все же взяли вымышленные имена, верно?

– Да, это правда. Мы назвались мистером и миссис Смит.

– Смит? – ухмыльнулся Джеймс. – Как оригинально! – Он собирался что-то добавить, но осекся под суровым взглядом леди Торнборо.

– В Австралии мы познакомились с мистером Маккреем – владельцем большой овцеводческой фермы в Новом Южном Уэльсе, у подножия Голубых гор, – продолжала Рия. – Мистер Маккрей сразу предложил Эдварду работу. В Австралии отчаянно нуждаются в притоке свободных поселенцев.

– Еще бы! – воскликнул Джеймс. – Насколько я понимаю, там обитают в основном каторжники. Или бывшие каторжники. Словом, страна преступников.

Леди Торнборо сокрушенно покачала головой.

– Надо же такому случиться… Внучке рыцаря и сыну барона вздумалось жить бок о бок с отбросами общества.

Высказывания подобного рода безумно раздражали Джеффри. За годы служения в провинциальном приходе он убедился в том, что бедняков толкает на преступление не порочная натура, а беспросветная нищета и безысходность. В обществе было бы куда меньше «отбросов», если бы сытые и богатые соизволили повернуться лицом к сирым и убогим.

– Ты хочешь сказать, что вам пришлось работать на ферме? – недоверчиво спросил Джеймс. – Не понимаю, как вы такое выдержали.

– На первых порах было очень нелегко, – призналась Рия. – Правда, скорее мне, чем Эдварду. Он трудился как одержимый. – Она с вызовом взглянула на Джеффри. – Им владело желание добиться успеха.

– Чего-чего, а желаний у Эдварда всегда было хоть отбавляй, – заметил барон.

Он любил брата и не считал его ленивым или слабым. Но Эдвард воспитывался в роскоши и не имел привычки работать, тем более – на ферме.

– Вскоре Эдди стал одним из ближайших помощников мистера Маккрея. Он часто ездил в Сидней – отвозил туда шерсть и возвращался обратно с деньгами и всевозможными припасами. Это была очень ответственная работа. – Рия на секунду прикрыла глаза. На ее лице появилось страдальческое выражение. – И очень опасная. Однажды он столкнулся в горах с шайкой беглых каторжников. В Австралии они называются бушрейнджеры, а…

– А у нас – разбойники с большой дороги, – подхватил Джеймс.

Она кивнула.

– На Эдварда напали бушрейнджеры? – растерялся Джеффри. Гадая, от чего мог умереть его брат, он думал о болезни или несчастном случае, но никак не о разбойниках.

– Их было трое. – Она судорожно сглотнула. – Эта поездка оказалась для Эдварда последней.

На несколько мгновений все затаили дыхание. Казалось, даже уличный шум, проникавший в раскрытое окно, отступил перед гнетущей, почти осязаемой тишиной, воцарившейся в гостиной.

Джеффри впился глазами в лицо Лиззи.

– Значит, Эдвард умер не своей смертью? Его убили?

– Думаю, они не собирались никого убивать. Бушрейнджеры обычно забирают деньги и скрываются, оставляя жертв ограбления связанными посреди дороги, чтобы их нашли и освободили другие путники. Но Эдвард с Томом оказали сопротивление и…

– Минуточку, – перебил Джеймс. – Кто такой Том?

– Еще один работник с фермы, – ответила Лиззи. Ее брат был лучшим другом Эдварда, но ради собственной безопасности она не стала вдаваться в подробности. – Бушрейнджеры рассчитывали на легкую добычу. У них были лошади, а у Эдди с Томом – воловья упряжка.

Леди Торнборо нахмурилась и пробормотала:

– Какая связь между легкой добычей и воловьей упряжкой?

– Повозка с волами двигается очень медленно, и на ней нельзя спастись бегством. Но Эдди и Том не пожелали так просто расстаться с деньгами. Завязалась перестрелка, и дело кончилось тем, что Эдвард был…

– Убит, – глухо вымолвил Джеффри.

Лиззи покачала головой:

– Нет, не убит, но тяжело ранен.

Она умолкла, зная, что перед глазами каждого из слушателей возникла одна и та же страшная картина – Эдвард, истекающий кровью на голой земле.

Лицо Джеффри исказилось от горя. Леди Торнборо прижала руку к сердцу. Джеймс опустил голову. И все замерли. Только старинные часы мерно тикали, продолжая отсчитывать ход времени.

Наконец Джеймс решился нарушить молчание.

– Что было дальше? – тихо спросил он.

– Увидев, что двое из шайки мертвы, третий бушрейнджер вскочил на лошадь и умчался прочь.

– Эдвард и его спутник прикончили двоих бандитов? – Глаза Джеймса засияли от восторга. – Потрясающе!

Руки Джеффри сжались в кулаки.

– А что произошло с Томом? – спросил он.

– Его ранили в ногу, однако он воспользовался лошадьми убитых грабителей и повез Эдварда на ферму. С каждой минутой Эдди становилось все хуже. Рана в левом боку страшно кровоточила. Том тоже ослабел от потери крови. Он едва держался в седле, но думал только о том, как помочь Эдварду.

– Почему Том повез его на ферму?! – возмутился Джеффри. – Надо было ехать в город, к доктору.

– Том тоже так считал, но Эдвард не согласился.

– Глупец! – Джеффри встал с кресла. – Его могли спасти. – Он гневно взглянул на Лиззи. – А этот Том? О чем он думал? Почему не проявил настойчивость?

– Я уверена, что он поступил правильно, – решительно возразила Лиззи.

Барон пренебрежительно фыркнул и принялся мерить шагами комнату.

– На ферме работал человек, который разбирался в медицине. Уверяю вас, он сделал все необходимое. Но рана Эдварда была смертельной. Ни один медик не смог бы спасти его. – Лиззи хотела, чтобы Джеффри понял, какое благородство отличало его брата. – Эдвард стремился домой, чтобы сказать последнее прости. Нет и не будет мужчины, столь преданного своей жене. – Ее глаза наполнились слезами.

– Да, дорогая, мы видим, что ты очень любила его, – проговорила леди Торнборо.

Джеффри резко остановился.

– Мы все любили его, – произнес он. – И сегодня Эдвард был бы с нами, живой и здоровый, если бы не покинул Англию. Из-за вас.

Лиззи предвидела вероятность такого обвинения, но от этого оно не стало менее болезненным.

Она поднялась с дивана.

– Скажите, лорд Сомервилл, – она умышленно сделала ударение на слове «лорд», – отчего вы так уверены, что Эдвард сейчас был бы жив, если бы остался здесь? Ведь Уильям никуда не уезжал. О нем наверняка заботились самые лучшие доктора. Тем не менее он умер.

Лиззи почувствовала, что задыхается – она не привыкла носить тугой корсет.

– Рия, немедленно сядь, – распорядилась леди Торнборо. – Тебе опять станет дурно.

Лиззи не пожелала садиться и подошла ближе к Джеффри.

– Эдвард сам принял решение отправиться в Австралию. Его не пугали опасности и тяжелая работа. Он верил в себя, в собственные силы, в новую жизнь, которую создаст своими руками. Часто ли вы встречали мужчин, готовых преодолеть любые преграды и отправиться на край света во имя любви?

– Лично я определенно не готов, – сообщил Джеймс.

– На край света? – презрительно повторил Джеффри. – Во имя любви? Какая глупость!

В это мгновение Рия и Эдвард возникли перед Лиззи словно живые. Она вспомнила, как они смотрели друг на друга, как держались за руки, как тихо, одними губами, шептали слова, понятные только им одним. Каждый их поступок был продиктован любовью – той самой, что даруется лишь избранным.

– Много ли на свете по-настоящему счастливых людей? Много ли союзов, заключенных по любви – страстной и беззаветной? Много ли мужей, которые боготворят своих жен? Да, боготворят. – Лиззи сознательно употребила это слово и достигла цели – на лице Джеффри появилась гримаса. – Вам хорошо рассуждать и осуждать. Вас ведь там не было. Вы сидели здесь, в Англии, со своими книгами. Что вы понимаете в настоящей любви?