Наверное, Уильям прав. Уэсли видела, что может сделать спорт своей профессией. Анализируя взаимные фонды, она никогда не получала такого удовлетворения. Теперь девушка понимала: цифры в ее финансовом отчете — лишь пустые движущиеся значки. Она потеряла при падении рынка, а потом немного заработала, затем снова потеряла, когда временно лишилась рассудка и потратила пятьдесят тысяч долларов на дизайнерские шмотки и вечеринки. Сейчас здравый смысл к ней вернулся, и этим нужно воспользоваться.

Уэсли решила отправить по электронной почте письмо преподавателю курса «Организация предпринимательской деятельности». Ей нужен был профессиональный совет.

Девушка отмокала в ванной, а из стереосистемы Рой Харгроув[15] трубил свою кавер-версию «Близость тебя». Это была одна из самых любимых композиций Уэсли. У нее болело все тело после шестнадцатикилометрового кросса во Франклин-парке. Девушка держала в руках раскрытую на середине книгу Пола Теро «Берег москитов», которую начала читать еще на пароме по дороге на Оук-Блаффс. Уэсли хотела прочитать все книги Теро до начала осеннего семестра. Кроме «Москитов» осталась одна: «Моя другая жизнь». Она услышала из спальни звонок своего мобильника. Наверное, кто-нибудь из клиенток. Они постоянно звонили в самый неподходящий момент, чтобы назначить или изменить время тренировки. Уэсли не стана отвечать.

Выйдя через двадцать минут из ванной, она подумала, а не сделать ли на обед хорошую порцию греческого салата. Когда в поисках ингредиентов она исследовала набитый холодильник Шерри, ее телефон снова зазвонил.

— О-о-о! — застонала девушка и пошла в спальню.

— Здравствуй, Уэсли, — послышался низкий, слегка хрипловатый голос, и ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Она сглотнула.

— Уэсли, ты здесь? — продолжал голос.

— Да, здесь.

— Как поживаешь? — поинтересовался Дункан таким естественным тоном, словно между ними не произошло ничего особенного.

— Чем я могу тебе помочь, Дункан? — спросила Уэсли.

В душе у нее все закипело, стоило вспомнить о его лжи и предательстве.

Он вздохнул:

— Я просто хотел узнать, как у тебя дела. И извиниться. И, может, поговорить.

— Поговорить о чем? — грубо оборвала она его.

— О том, что случилось. Мне кажется, я должен объяснить.

— Нечего объяснять. Ты женишься на другой. Все предельно просто.

— Не так уж и просто, — возразил он.

Уэсли почувствовала раздражение в его голосе.

— Нет? А что такое? Она беременна? Или кто-то приставил пистолет к твоей голове?

Она буквально видела, как Дункан стискивает зубы.

— Ты не понимаешь. И не нужно сарказма.

— Не учи меня, что мне нужно, а…

Он перебил ее:

— Понятно. Ты еще злишься на меня. Зря я позвонил. Пока.

Дункан повесил трубку, не дав ей ответить.

Салат делать расхотелось. Уэсли подошла к музыкальному центру и выключила Роя Харгроува. Настроение испортилось. Как он может быть таким самодовольным и наглым?! С какой стати решил, что ее интересуют его извинения. Словно они имеют какое-то значение!

Уэсли позвонила Шерри в Нью-Йорк. Номер в отеле не отвечал. Тогда девушка позвонила сестре, и Терри сочувственно выслушала ее гневную тираду.

— Сестренка, может, надо было дать ему шанс и позволить высказаться? — мягко предложила Терри.

— И что тогда? Он вдруг окажется хорошим парнем? Он пытается облегчить свои муки совести. Вот и все.

Терри вздохнула:

— Конечно, ты знаешь его лучше, чем я. Но если он хочет извиниться за то, что натворил, это не так уж плохо.

Разговор с сестрой ничуть не поколебал ее уверенности в своей правоте. Никто не мог понять, как глубоко он ее ранил, заставив поверить в настоящую любовь. Она так радовалась, когда Дункан наконец исчез из ее жизни, а теперь он хочет пролезть обратно. Да как он смеет?!

Уильям гостил у родителей в Рэндолфе, и Уэсли сильно волновалась, набирая их номер. Но ей было просто необходимо поговорить с ним.

— Здравствуйте, — ответил женский голос с ямайским акцентом.

Уэсли попросила Уильяма.

— Простите, а кто его спрашивает?

— Уэсли Данстер.

— О! Он говорил о вас. Как поживаете? Это мама Уильяма.

Уэсли не знала, что он рассказал о ней родителям.

— Спасибо, хорошо.

Женщины поболтали минутку, прежде чем мать Уильяма отправилась на поиски сына.

Уэсли ждала у телефона, пытаясь уловить суть громкого разговора, который слышался в трубке. По-видимому, большой семейный праздник в самом разгаре.

— Привет, Уэсли! — весело откликнулся Уильям.

— Привет! Не помешала? У вас, кажется, гости?

— Нет-нет. У родителей всегда в доме полно народу.

Уэсли была так счастлива слышать его голос. Она сильнее прижала трубку к уху, словно хотела приблизить к себе Уильяма. Его слова согревали ее. Она подтянула колени к груди и обхватила их руками. Уэсли понимала, что собирается сделать рискованный шаг, однако была готова к этому.

— Уильям, ты можешь приехать?

Он ответила не сразу, и у нее душа ушла в пятки.

— У тебя все в порядке? — наконец спросил он.

— Да, но… Я просто хочу увидеть тебя.

— A-а. Ладно, конечно. Правда все в порядке? — В его голосе звучали сомнение и некоторое беспокойство.

— Все хорошо. Я просто хочу тебя увидеть. Или, точнее, поговорить с тобой.

— Ладно. Буду минут через сорок.

Открыв входную дверь, девушка собрала волю в кулак, чтобы тут же не признаться Уильяму в любви и не сообщить о своем желании принадлежать ему одному. Вместо этого она предложила гостю чего-нибудь выпить.

— У тебя точно ничего не случилось? — Он пристально посмотрел на нее, когда она уселась рядом с ним на диван.

— Точно. Я только хотела поблагодарить тебя. — Уэсли начинала нервничать.

— За что? — Он отхлебнул из своего стакана.

— За твое понимание. Я очень рада, что встретила тебя тем вечером.

Он заулыбался, однако она видела недоумение в его глазах.

— Что это с тобой? — спросил Уильям.

— У меня было время подумать над своими ошибками, и я не хочу, чтобы у тебя возникло превратное представление обо всем происходящем сейчас между нами.

Уильям отставил стакан и повернулся к ней. Она чувствовала, как колотится ее сердце. По его взгляду Уэсли поняла: он знает, что именно она пытается ему сказать, но не решается. И ей не нравился ответ, читавшийся в его глазах.

Он вздохнул:

— Послушай, Уэсли. Буду с тобой честен. Не думаю, что нам стоит слишком торопиться. Я понимаю, тебе пришлось нелегко, и не уверен, готова ли ты или готов ли я к чему-то серьезному.

— Что ты хочешь сказать? — едва слышно спросила девушка, а сердце ее просто рвалось на части.

— Мне кажется, ты не готова. Ты еще не отошла от Дункана. И я не хочу осложнять ситуацию, ускоряя события. Если нам суждено быть вместе, мы будем.

— Но, Уильям. Ты не нрав. Мои чувства к тебе настоящие. И они были настоящими с нашей первой встречи.

— Но ты выбрала его, помнишь? — мягко напомнил он.

— Я не…

— Послушай, Уэсли. Все нормально. Я хочу быть с тобой. Просто считаю, что на этот раз не нужно спешить. — Он поднялся с дивана. — Завтра позвоню тебе.

— Ты ошибаешься, Уильям.

Уэсли встала и заглянула ему в лицо. Слезы навернулись ей на глаза, когда он повернулся и направился к двери.

Он ошибается. Ошибается. Она забыла Дункана. Она любит его. Как он может этого не видеть? Почему сегодня все идет наперекосяк?

Уэсли попыталась еще раз дозвониться до Шерри. Опять безрезультатно. Неужели нет никого в этом мире, кто способен ее утешить?

Да, напрасно она решила, что может пройти пешком три километра от Копли-сквер до Даунтаун-кроссинг. На улице больше тридцати и страшно парит. До жилых небоскребов «Риц» оставалось всего несколько метров, но Уэсли казалось, она будет идти вечно. «Не самая лучшая идея насчет прогулки», — подумала девушка. Майка прилипала к спине, а спортивная сумка с каждым шагом становилась все тяжелее. Когда Уэсли наконец подошла к зданию, пот уже струйками стекал по внутренней стороне бедер. Она открыла дверь и почувствовала, как лица коснулась прохлада, словно награда за мучения.