- Хватит так смотреть на меня, - прошептала она раздраженно. Слеза скользнула вниз по ее щеке, и я потянулся, чтобы вытереть ее.

- Как именно?

- Как будто ты смирился с этим.

Я провел языком по зубам, покачал головой.

- Как предполагалось, я должен был умереть в том пожаре. Меня не должно быть здесь. И она не соврала. Нет никакой ошибки. Я чувствую это, Эм. Я чувствую это каждый чертов день. Я умираю.

Эмма подавила рыдание в горле и скользнула ладонью по моей руке, переплетая наши пальцы. Я позволил ей. Это чувствовалось слишком хорошо, чтобы не делать этого.

- Ты не можешь умереть. Я не позволю этому случиться. - Она провела рукой по щекам, вытирая слезы.

Я сел и повернулся к ней.

- Ты Господь Бог? Йода? Гэндальф Серый?

Эмма просто смотрел на меня, ей явно было не до смеха.

- Тогда у тебя нет никакого контроля над этим, - сказал я. - Поэтому перестань пытаться исправить это. Перестань пытаться исправить меня.

Эмма сжала губы, вероятно удерживая океан слов, которыми она хотела утопить меня. Она, наконец, опустила руки на колени и начала возиться с моей наволочкой. Это было привилегией того, чтобы быть чьим-то другом много лет. Она знала, когда следует замолчать. Она знала, когда прекратить давить.

Я изучил ее профиль в лунном свете и понял, что не мог сделать этого. Я не мог злиться на нее. Я не хотел.

- Финн тебя ждет?

Она покачала головой.

- Нет. Он работает допоздна. Устроился на ночную работу в городской автомастерской.

- Где он теперь остается? - Пожалуйста, не говори, что в твоей постели. Пожалуйста, в мире и так много дерьма, просто не делай этого со мной.

- Он живет в небольшой комнате в гараже, - сказала она. - Парень, который владеет автомастерской, сдает ее ему, пока он не сможет получить что-то лучше.

Как бы сильно я не ненавидел его, я плохо чувствовал себя из-за этого парня. Не могло быть легко, быть брошенным в жизнь, когда тебе пришлось все начинать с нуля. Без живой семьи. Без денег, без друзей. Я остановился. Я не был готов зайти еще дальше. Я не хотел, чтобы он мне нравился. Я отсел на дальний край кровати и оставил достаточное пространство для Эм. Нам не нужно было ничего говорить. Это было понятно. Я не хотел, чтобы она ушла. Я не мог выдержать даже мысль остаться в одиночестве. Она скинула туфли и легла рядом со мной, натянув покрывало нас обоих.

- Ты его любишь?

Эмма моргнула и уставилась в потолок.

- Да.

- При каком количестве проблем ты продолжишь оставаться со мной?

Она немного рассмеялась.

- Моя мама сейчас встречается с копом, помнишь? Они, вероятно, пошлют поисковую группу.

- Я имел в виду с твоим другом.

- Ты можешь ненавидеть его вечно, - произнесла она. - Но он часть моей жизни. И никуда не денется.

Я вздохнул.

- Я знаю. Но я не готов любить его, Эм. Не проси меня об этом.

Эмма тихо лежала около меня, ее дыхание заставляло ее прижиматься спиной к моему боку. Она, наконец, шевельнулась, как будто ей было неудобно, и сказала:

- А что касательно меня? Ты собираешься вечно ненавидеть меня?

- Я не ненавижу тебя. - Я перевернул на бок и потянул пряди ее волос, которые разметали по моей подушке. Они выглядели бледными и блестящими во всплеске лунного света, проникающего через мое окно. Настолько отличающиеся от темных, шелковистых косичек Анаи. Подождите-ка... почему я снова подумал об Анае? Я закрыл глаза и вздохнул. - Я слишком люблю тебя, чтобы ненавидеть.

- Я тоже тебя люблю.

- Достаточно для того, чтобы показать мне сиськи? - Я усмехнулся в подушку, когда она толкнула меня локтем в живот. Кровать задрожала от нашего смеха. - Да ладно тебе. Считай это моим последним желанием.

- Нет! - Ее улыбка посерела, и я знал, что облажался, напоминая о том, что я умру. - И ты не получишь желание умирающего, потому что я не дам тебе умереть. Я буду заботиться о тебе.

- Ты всегда заботишься обо мне, - сказал я. - Почему?

- Поскольку ты слишком упрям, чтобы заботиться о себе. - Она улыбнулась через подушку и потянула одеяло к шее. - А теперь спи, извращенец.

- Ты собираешься остаться?

Она погладила мою ногу.

- Я останусь, пока ты не заснешь.

Я уставился на ее пальцы на ноге, и вопросы, у которых не было места в моей голове, пузырились на поверхность. Вопросы, которые я не мог больше игнорировать. Если я не произнесу их, я сделаю что-нибудь действительно глупое. Например, как снова ее поцеловать. Слова собирались сработать намного лучше.

- Я могу тебя кое о чем спросить без того, чтобы ты разозлилась? - спросил я, не в силах удержаться от того, чтобы не вдохнуть аромат ее волос на всем протяжении моей подушке. Задать ей вопрос - это может сломать все то, что стало налаживаться между нами, но я должен был знать. Если я не узнаю, я никогда не смогу уйти от нее.

Было так много сомнений.

- Ты бы когда-нибудь смогла полюбить меня, если бы не появился Финн?

Она немедленно разорвала зрительный контакт и провела указательным пальцем по подушке между нами.

- Я уже люблю тебя.

Я потянул ее за подбородок.

- Ты знаешь, о чем я, Эм. Разве ты никогда не задумывалась, а что если бы мы в конечном итоге могли быть вместе?

Эмма, молча, смотрела на меня мгновение, прикусила нижнюю губу, прежде чем, наконец, произнести:

- Конечно, я могла бы полюбить тебя. Но сейчас я с Финном... я всегда буду с Финном.

Я сжал зубы и кивнул. Я действительно не знал, что сказать. Главным образом, потому что я не знал то, чего я действительно хотел. Я так чертовски был смущен в своей голове. Все, что я знал наверняка, было тем, что я хотел своего лучшего друга обратно. Я не чувствовал себя хорошо без нее. Другое дерьмо было просто мелкой ревностью и шумом. Я должен был, черт побери, справиться с этим.

- Кэш, ты - мой лучший друг, - умоляла она. - Пожалуйста, не...

- Я знаю. - Я закрыл глаза. - Я просто пытался... Неважно. Забудь, что я сказал.

Я болезненно выдохнул, задавшись вопросом, собиралось ли знание просто успокоить меня, как мне было нужно, или просто свернуть мою голову еще больше. Вместо того, чтобы останавливаться на этом, я просто сказал:

- Спокойной ночи, Эм.

Я повернулся лицом к подушке и напрягся, пытаясь проигнорировать тень, скользящую, чтобы взгромоздиться на ножке кровати. С Эммой здесь и моими закрывающимися глазами, все чувствовалось снова наполовину нормальным. Все чувствовалось хорошо. Я не хотел, чтобы это заканчивалось.

- Что не так? - Эмма повернулась и испуганно посмотрела на меня. - Они здесь?

Ее рука обхватили меня в защитном жесте, как будто она фактически могла сделать что-то, если бы они решились двигаться. Волнение темноты пронеслось мимо открытого окна. Я закрыл глаза и схватил ее руку, забывая о неловкости, которую я создал между нами и притянул ее к груди.

- Они всегда здесь.

Аная

Межграничье.

Место, где души либо перерождаются. Либо умирают.

Я дрожала, когда приблизилась к воротам. Это чувствовалось странным, что я шла, не неся душу. Я обычно пыталась избежать этого места любой ценой. И это обычно не было проблемой, но так как Финн ушел, мне было нужно посещать данное место, по крайней мере, один раз в день. Только на сей раз, все было по-другому. На сей раз это была не душа, которая привела меня сюда.

Я подошла к большим железным воротам и подняла подбородок на охранника в капюшоне.

- Без души? - он отодвинул капюшон, открывая голову с темными вьющимися волосам, затем потянулся и открыл ворота.

- Нет, - сказала я, просачиваясь. - Бальтазар хочет меня видеть.

Его брови сошлись вместе, и он кивнул, как будто посылал меня на мои вторые похороны. При нормальных обстоятельствах Бальтазар призвал бы жнеца для встречи один на один, только если что-то было перепутано. Обычно эти встречи заканчивались наказанием. Хотя это не было нормальными обстоятельствами. Нет, если это случится так, как предполагалось, я получу вознаграждение в конце пути. Я едва могла надеяться, что он призывал меня, чтобы сказать мне, что мы прибыли в конец пути.