Лубянская площадь. Лубянский проезд. Политехнический музей

Отделенный от Старой и Новой площадей соответственно сквером и огромным зданием Политехнического музея, протянулся Лубянский проезд. Это по нему шли к скамейке в сквере Фандорин, Маса и Сенька Скориков, покинув магазин погибших супругов Самшитовых: «Из самшитовского двора вышли переулком в Лубянский проезд» («Любовник Смерти»).

Затейливое здание Политехнического музея поражает своей величиной даже в наши дни, а ведь построено оно достаточно давно. Идея создания постоянной экспозиции подобной направленности возникла после Политехнической выставки 1872 г., той самой, к открытию которой было приурочено введение в строй «чуда техники» — конки. Экспонаты выставки были сгруппированы в разных местах города, в частности на набережной Москвы-реки под кремлевской стеной. Сразу же после завершения выставки Московское общество любителей естествознания, антропологии и этнографии на основе ее материалов открыло Политехнический музей на Пречистенке. Но дом, который был отведен под него, оказался слишком тесным. В 1874 г. началось строительство нынешнего здания музея. Центральная часть была готова к 1877 г., затем к ней пристроили правое крыло — в 1896 г. и левое — в 1907 г. Произведя несложные прикидки, убеждаемся, что в романе «Статский советник» речь идет именно о центральной, единственной тогда части здания:

«Чудо американской техники!

В Политехническом музее проводится демонстрация новейшего фонографа Эдисона. Г-н Репман, заведывающий отделом прикладной физики, лично проведет опыт по записыванию звука, для чего исполнит арию из оперы «Жизнь за царя». Входная плата — 15 коп. Число билетов ограничено».

Следуя вдоль Политехнического музея, мы пришли на Лубянскую площадь. Помните, как в «Статском советнике» Эраст Петрович притворился извозчиком? «Эраст Петрович натянул шапку пониже на глаза, поднял воротник и, лихо щелкнув кнутом, подкатил прямо к месту происшествия.

— А вот саночки легкия владимирския! — заорал статский советник фальцетом, не имевшим ничего общего с обыкновенным его голосом. — Садись, ваше благородие, отвезу тебя с мамзелью куда пожелаешь и возьму недорого: рупчик, да еще полрупчика и четверть рупчика на чай-сахарок!

Пожарский мельком глянул на удальца, потом на скособоченный возок и сказал:

— Отвезешь барышню на Лубянскую площадь».

А на Лубянке в управляемые Фандориным санки «запрыгивает» не кто иной, как «господин Грин, собственной персоной».

Лубянская площадь появилась в XIV в. и сразу же получила свое название. Неверно мнение, что оно происходит от выражения «лубяной торг» — торговля деревянными и плетеными изделиями. Такой рынок в Москве действительно имелся, но располагался он не здесь. Существуют две версии названия «Лубянка». Первая — более романтичная: здесь останавливались купцы из Великого Новгорода, которые, тоскуя по дому, назвали свое становище в честь новгородской улицы Лубяницы. Другое предположение — площадь и прилегающие улицы получили свое название все же по торгу, но не по роду продаваемых товаров, а по плетеным навесам над торговыми местами — «лубянкам».

Свои нынешние очертания Лубянская площадь приобрела в 1823 г., когда были снесены земляные бастионы под Китайгородской стеной. С 1835 по 1934 г. в центре площади стоял фонтан работы скульптора И. П. Витали. Фонтаны в Москве появились во время реконструкции мытищинского водопровода (1830–1835 гг.). Загоскин рассказывал об этом событии эмоционально: «Сколько раз, бывало, проездом в Троицкую лавру, останавливался я в Больших Мытищах для того только, чтоб напиться знаменитой мытищенской воды, которая издавна славится своею свежестью, чистотою… Как часто жалел я… что эта превосходная вода не проведена в Москву. И вот уже несколько лет, как она в самой средине города, на всех площадях, окружающих Кремль, бьет из водометов, украшенных прелестными группами московского художника Витали… Пройдет еще несколько лет, и нам будет казаться, что всегда так было…» («Москва и москвичи»). Фонтаны несли не только эстетическую функцию — они выполняли роль водоразборных колонок.

«На Лубянской площади, где извозчики поят из фонтана лошадей, Сеньке тоже пить захотелось — кваску, или сбитня, или оранжаду», — мучается в «Любовнике Смерти» разбогатевший Скориков, у которого не оказывается мелочи.

Прекрасный фонтан Витали стоял на том месте, где впоследствии установили памятник Ф. Дзержинскому (1958 г.), а сейчас стоит памятный камень. Но фонтан не пропал, его перенесли к летнему Александрийскому дворцу в Нескучном саду, и мы еще увидим его.

И, разумеется, не следует забывать о том, что в советскую эпоху слово «Лубянка» стало нарицательным. Обратим внимание на дом № 2 — в конце 1890-х гг. его построили по проекту А. В. Иванова для страхового общества «Россия». После революции в нем разместилось ведомство Ф. Э. Дзержинского… Именно тут разворачиваются многие эпизоды «Шпионского романа»: здесь работают Егор и его загадочный «шеф» товарищ Октябрьский, здесь вырвавшийся из плена Дорин видит проходящую через КПП «связную Вассера»… Можно сказать, что перед нами — композиционный центр «Шпионского романа»!

С отходящей от площади улицы Большая Лубянка можно свернуть в Варсонофьевский переулок, в котором Акунин поместил таинственную «Спецлабораторию» — «некий строго засекреченный объект, про который лучше не говорить даже между собой». Именно там пойманный шпион Вассер выбалтывает гитлеровский план нападения на СССР. В советское время и улица, и площадь носили имя Дзержинского: «из подворотни налево, сворачиваете на улицу Дзержинского…» — инструктирует радиста другой немец, фон Лауниц («Шпионский роман»).

Театральный проезд и Театральная площадь

Возрождение исконных московских названий избавляет нас от затруднений в поиске отходящего от Лубянской площади Театрального проезда. Еще совсем недавно эта небольшая, но оживленная городская артерия, пролегающая здесь с XV в., была насильственно объединена с Охотным рядом в проспект Маркса, и оба древние названия невозможно было отыскать на карте города.

Театральный проезд окончательно определился в своем положении среди городской застройки в 1819 г. при восстановлении Москвы после наполеоновских «подвигов». До этого он находился гораздо ближе к идущей почти параллельно ему Пушечной улице, — то место, по которому мы идем сегодня, было занято земляными бастионами Китай-города. Об этой стене напоминают стилизованные Третьяковские ворота (1870 г.), за которыми мы можем увидеть чудом сохранившийся обломок Китайгородской стены. Остальные имевшиеся здесь участки стены были снесены в 1934 г. для расширения проезжей части.

Возле нынешней Театральной площади проезд когда-то пересекала Неглинка. Через нее был наведен деревянный мост, называвшийся Петровским, — Петровка в то время уже проходила по правому берегу речки.

Правая сторона Театрального проезда с конца XV в. была занята Пушечным двором, а ближе к тому месту, где теперь площадь, до конца XVIII в. оставалось незастроенное пространство, которое именовали Пушечной площадью. Все изменилось после того, как в 1803 г. снесли обветшавший Пушечный двор, а в 1819 г. упрятали под землю Неглинку; примерно в то же время срыли земляные насыпи бастионов и ликвидировали окаймлявший их ров. На улице стали селиться богатые и знатные люди.

В 1822 г. построили несколько зданий грузинские царевичи Ираклий и Окропир. Во второй половине XIX в. на участке между Неглинной и Рождественкой купец Г. И. Хлудов открыл бани. Это о них говорится в «Статском советнике»: «Приличная публика… предпочитала мыться у Хлудова в Центральных». В переулке находилась и знаменитая гостиница «Дюссо». «Гостиница «Дюссо» содержалась на манер самых лучших парижских — с ливрейным швейцаром у парадного подъезда, с просторным вестибюлем, где в кадках росли азалии и магнолии, с собственным рестораном. Пассажир с петербургского поезда снял хороший шестирублевый нумер с окнами на Театральный проезд, записался в книге коллежским асессором Эрастом Петровичем Фандориным и с любопытством подошел к большой черной доске, на которой по европейскому обыкновению были мелом написаны имена постояльцев» («Смерть Ахиллеса»). Это здесь обнаруживают тело генерала Соболева, сюда приходит на разведку наемный убийца Ахимас Вельде: «Ахимас шел в сторону Театрального проезда не спеша, помахивал тросточкой. Времени было много. До «Дюссо» семь минут неторопливым шагом — он еще днем дважды прошел самым коротким маршрутом и замерил по часам». Сам Ахимас, по тексту, проживал поблизости — в расположенной в конце Театрального проезда «новой фешенебельной гостинице «Метрополь» под именем купца Николая Николаевича Клонова из Рязани». Лишь позже, из соображений безопасности он переезжает на Троицкое подворье.