Двое мужчин орудовали за стойкой: хлопали пробками, раскладывали лед и наливали спиртное из бутылок, выстроившихся в ряд перед тусклым зеркалом. Оба бармена были бледнокожи, с редкими каштановыми волосами, стянутыми в конский хвост и перехваченными банданой. Ни один из них ни в малейшей степени не был похож на Индейца Джо и уж точно не одевался от «Армани». Первый бармен щеголял в футболке с рекламой «Джонсонс Браун эль», второй – с логотипом некой группы «Клевые сиськи».

На помосте в дальней части зала, напротив бильярдного стола и автоматов для игры в пейнтбол, настраивал инструменты оркестр, которым руководила женщина в черных кожаных штанах и с макияжем в стиле Круэллы[39]. Каждые две-три секунды мы слышали, как она энергично стучит пальцем, а затем считает до четырех. Эти упражнения едва пробивались сквозь прямой эфир футбольного матча, извергавшийся из телевизоров, да щелчки и звяканье пейнтбольных автоматов.

Тем не менее оркестр выглядел так, словно его акустические подвиги способны долететь до Буэнос-Айреса. Я предложила не мешкать с заказом.

Райан окинул взглядом зал и помахал рукой. У нашего столика появилась женщина лет сорока, с неумеренно взбитыми волосами и необычным для этого времени года загаром. Судя по пластиковому беджику, ее звали Тэми. Не Тэмми, а именно Тэми.

– Штобдетезказвать? – на одном дыхании выпалила Тэми, нацелив карандаш в блокнотик.

– Можно посмотреть меню? – спросила я.

Тэми выразительно вздохнула, принесла с барной стойки пару меню, шлепнула их на стол. И вперила в меня неприязненно-терпеливый взгляд.

Щелк, щелк, щелк. Звяк, звяк, звяк, звяк.

Раздумывать над заказом пришлось недолго. Заведение Индейца Джо предлагало посетителям девять сортов чили, четыре сорта бургеров, хот-дог и горный мясной пирог.

Я заказала бургер «Клайминг-беар» и диетическую колу.

– Слыхал, что у вас тут готовят убойное чили, – промолвил Райан, одарив Тэми широкой ослепительной улыбкой.

– Лучший на всем Западе, – заверила она, улыбаясь в ответ еще шире и ослепительней.

Тук, тук, тук, тук. Раз, два, три, четыре.

– Нелегко, должно быть, обслуживать одновременно такое количество народа. Ума не приложу, как вы справляетесь.

– Личное обаяние. – Тэми вздернула подбородок и выставила вперед бедро.

– Что скажете насчет «Чили-Тросточки»?

– Блюдо с огоньком. Прям как я.

Меня едва не стошнило.

– Значит, это и закажу. И бутылку светлого эля «Каролина».

– Сей секунд, ковбой.

Щелк, щелк, щелк, щелк. Звяк, звяк, звяк, звяк, звяк.

Тук, тук. Раз, два, три, четыре.

Я дождалась, когда Тэми исчезнет из поля зрения, – что, учитывая полумрак в зале, случилось через два шага.

– Неплохой выбор.

– Не стоит выделяться среди местных.

– Утром ты оценивал аборигенов довольно-таки нелестно.

– Надо держать руку на пульсе простого человека.

– Особенно если это женщина. – Тук, тук. – Ковбой.

Вернулась Тэми с элем, колой и улыбкой во весь рот.

Я улыбнулась в ответ, тем самым изгнав ее на кухню.

– Что-нибудь еще разузнал с утренней встречи? – спросила я, едва Тэми скрылась из виду.

– Похоже, Гаскелл Симингтон – не тот, кого мы искали. Как выяснилось, он владеет огромным состоянием, так что застраховать жену на пару миллионов для него – сущий пустячок. И помимо того, что этот парень сказочно богат, он назначил наследниками в страховом случае их общих детей.

– Это все?

Райан переждал очередную проверку звука.

– Группа изучения конструкций сообщила, что с горы уже вывезены три четверти рухнувшего самолета. Сейчас они реконструируют его в ангаре близ Эшвилла.

Тук, тук, тук. Один. Уи-и-и. Два, три, четыре.

Взгляд Райана переместился на телевизор за моей головой.

– Это все?

– Все. Почему там оранжевые отпечатки лап?

– Игра на поле Клемсона[40].

Райан озадаченно воззрился на меня.

– Не забивай голову.

Тэми вернулась после третьего положения «вне игры».

– Положила вам побольше сыру, – промурлыкала она, наклоняясь так, чтобы Райану удобнее было заглянуть в декольте.

– Обожаю сыр! – Детектив вновь наградил ослепительной улыбкой официантку, которая так и нависала над ним.

Тук, тук. Один, два, три, четыре.

Я устремила убийственный взгляд на внушительную грудь Тэми, и она поспешила убрать свои прелести подальше от моих глаз.

– Еще что-нибудь будете?

– Кетчуп, – ответила я, подцепив ломтик картофельной стружки.

– Были комментарии по поводу моего появления в центре? – обратилась я к Райану.

Взяв свой бургер, я обнаружила, что от него тянется пуповина прилипшего к тарелке сыра.

– Специальный агент Макмагон сказал, что тебе очень идут джинсы.

– Не припомню, чтобы я видела там специального агента Макмагона.

– Зато он тебя видел. Во всяком случае, со спины.

– Что думает ФБР о моем отстранении?

– За все бюро ручаться не могу, но точно знаю, что Макмагон не питает особой любви к вице-губернатору вашего штата.

– Я пока не знаю наверняка, что за обвинением стоит именно Дейвенпорт.

– Так это или нет, но Макмагона он безмерно раздражает. Агент назвал Дейвенпорта безмозглой подтиркой. – Райан отправил в рот полную ложку чили и отхлебнул эля. – Мы, ирландцы, обожаем сильные метафоры.

– У этой безмозглой подтирки хватит власти выписать тебе обратный билет в Канаду.

– Как ты провела вторую половину дня?

– Ездила в резервацию.

– Видела Тонто?[41]

– И откуда я знала, что ты спросишь именно об этом?

Я запустила руку в пакет и достала купленные в резервации мокасины.

– Хотелось, чтобы ты увез с моей родины что-нибудь на память.

– В качестве компенсации за то, как ты со мной в последнее время обращалась?

– Я обращалась с тобой как с коллегой.

– С коллегой, который не прочь перецеловать все пальчики на твоих ногах.

Мое сердце привычно екнуло.

– Разверни сверток.

Райан подчинился.

– Классный подарок!

Закинув одну ногу на другую, полицейский снял парусиновую туфлю на толстой подошве и надел мокасин. Девица-подросток с начесом на голове, сидевшая у барной стойки, перестала сдирать этикетку со своей бутылки «Курз» и уставилась на Райана.

– Изготовлено самим Сидящим Быком?[42]

– Сидящий Бык был сиу. Эти мокасины, скорее всего, изготовлены каким-нибудь китайцем Вань Чули.

Райан поменял позу и надел второй мокасин. Девчонка у бара ткнула спутника локтем в бок.

– Совсем не обязательно надевать их именно здесь.

– А вот и обязательно. Это же подарок коллеги!

Он сунул туфли в пакет, где раньше лежали мокасины, и снова принялся за свою порцию чили.

– Попадались тебе какие-нибудь занятные туземцы?

Мне очень хотелось сказать «нет», но…

– Да, один уж точно попался, – проговорила я вслух.

Райан поднял на меня взгляд. Глаза такие голубые, что их обладатель без труда сошел бы за своего в финской деревеньке.

– Верней, это я ему чуть не попалась.

И я рассказала о происшествии с «вольво».

– Иисусе, Бреннан! Как же ты…

– Да знаю, знаю – как же я умудряюсь попадать в такие ситуации? Думаешь, этот случай что-нибудь значит?

Я всей душой надеялась, что он скажет «нет».

Звяк, звяк, звяк, звяк.

Тут, тук. Один, два, три, четыре.

Чили.

Эль.

Обрывки разговоров.

– Деконструкционисты[43] утверждают, что ничему на свете не следует придавать значения, но я в жизни открыл для себя несколько простых истин. И первая из них гласит: «Когда на тебя совершают нападение в „вольво“, лучше принимать это всерьез».