Великан отшатнулся, как будто получил удар в подбородок, ринулся обратно к своей машине, впрыгнул в нее и умчался прочь со скоростью шестидесяти миль в час. Больше я его никогда не видел». (Рассказчик в автобиографии описывает такую же встречу, когда он занимался решением какой-то проблемы из области химии…)
Происшествие это — если оно имело место — случилось с Отто Эйзеншимлом, автором появившейся в 1937 году книги «Почему был убит Линкольн?», которая произвела сенсацию.
Эйзеншимл, родившийся в семье эмигранта из Австро-Венгрии, химик по образованию, крупный бизнесмен, президент компании по переработке нефти, увлекался (как любитель) изучением истории гражданской войны в США. Повествуя о том, как возникла его теория, Эйзеншимл рассказывает, что, поскольку покушение Бута могло быть осуществлено только потому, что генерал Грант отказался пойти в театр и поэтому у ложи президента не было военной охраны, он задал себе вопрос: «Как Грант мог нарушить свое обещание, не показавшись грубым или даже прямо не подчинившимся приказу… Мое любопытство усилилось, когда я обнаружил, что объяснения, данные самим Грантом в его автобиографии, были тривиальными, уклончивыми и в высшей степени неправдоподобными».
Единственный напрашивавшийся вывод — Грант мог это сделать только по указанию военного министра Эдвина Стентона. И вскоре же Эйзеншимл нашел свидетельства двух чиновников военного министерства Л. Бейтса и С. Бекуиза, весьма дружественно настроенных к Стентону, что министр дал прямой приказ Гранту не ходить в театр. Эти зародившиеся сомнения привели Эйзеншимла в архив Бюро военной юстиции и побудили разобрать покрытые пылью бумаги, которые тщательно собирал судья Джозеф Холт. Эйзеншимл, как уже говорилось, химик по образованию, решил, по его собственным словам, следовать методу Д. И. Менделеева, который составил свою знаменитую таблицу, оставив пустые клетки, заполненные позднее предсказанными им элементами. На протяжении ряда лет Эйзеншимл работал с группой помощников, пытавшихся найти нити, связывавшие Стентона с заговором, который привел к убийству Линкольна. Но в конце жизни, в 1963 году, Эйзеншимл признал, что не сумел заполнить часть пустых клеток… Книга О. Эйзеншимла стала, по словам одного из его противников, «библией, содержащей откровения и служащей источником вдохновения для целого поколения популяризаторов».
Концепция Эйзеншимла была отвергнута профессиональными историками фактически даже без обсуждения. Л. Хамилтон высмеял книгу «венского химика». Один из видных консервативных историков, А. Невинс, назвал концепцию Эйзеншимла и его приверженцев «экстравагантной гипотезой». И позднее большинство профессиональных историков, подобно Б. Томасу и Г. Хаймону, авторам биографии Стентона, считали работы Эйзеншимла и его последователей «неосновательными по методу и не заслуживающими доверия в своих выводах». А число сторонников «экстравагантной гипотезы» (кроме профессиональных историков) все возрастало. Ее влияние проявилось не только в том, что эта концепция воспроизводилась на протяжении нескольких десятилетий в целом ряде книг, получивших широкую известность. Ее воздействие этим не ограничилось — отдельные доводы Эйзеншимла повторялись и в работах, авторы которых отвергали его интерпретацию истории заговора в целом.
Версия Эйзеншимла оказала сильное влияние на Ф. Ван Лорен Стерна, автора вышедшей вскоре и также получившей широкую известность монографии «Человек, убивший Линкольна». Влияние Эйзеншимла явственно ощущается и в книге журналиста Д. Бишопа «Лень, когда был застрелен Линкольн», хотя в ней отвергается идея о «заговоре Стентона», а его непонятные действия объясняются убежденностью военного министра в том, что речь идет о разветвленной секретной организации южан, в которой Бут был лишь мелкой сошкой. В октябре 1963 года Бишоп обсуждал в Овальном кабинете Белого дома свою книгу с президентом Дж. Кеннеди. «Мое отношение к убийству такое же, как у Линкольна, — сказал Кеннеди. — Если кто-то захочет обменять свою жизнь на мою, он может это сделать».
Интерес к концепции Эйзеншимла резко возрос после убийства в 1963 году Джона Кеннеди, закулисная история которого так же полна загадок, как и трагедия 1865 года. «Мы ныне знаем столь же мало о подстрекательстве к убийству, как и те, кто присутствовал в театре Форда, когда Бут спустил курок», — утверждал в 1965 году один из последователей Эйзеншимла. Известные американские журналисты Д. Андерсон и Л. Уиттен писали в 1977 году: «Во многих отношениях убийство в 1865 году Линкольна продолжает вызывать еще большие споры, чем убийство в 1963 году президента Джона Ф. Кеннеди. Мрачные подозрения окутывают обе трагедии».
«Нетрадиционалистские» теории, возникшие в отношении убийства Линкольна и Кеннеди, имеют много общего. В обоих случаях убийца сам был застрелен до того, как он мог дать объяснение своему поступку. Все эти теории исходят из предположения, что подобное преступление, требующее тщательной подготовки, не могло быть делом рук фанатика-одиночки. Эти теории предполагают существование тайного заговора в самых верхних эшелонах власти (политической и экономической), использующего в качестве своего орудия человека, казалось бы, ничего общего не имеющего с ними. Ярый сторонник южных плантаторов, Джон Уилкс Бут выполнял роль агента контрразведки северян, в свою очередь находившейся на службе политиков и банкиров, а «левак» Ли Харви Освальд (убийца Кеннеди) — орудие ЦРУ и различных группировок ультрареакционеров.
Основу всех «нетрадиционалистских» концепций составляют, как уже отмечалось, доводы, выдвинутые в книге Эйзеншимла, к рассмотрению которых пришла пора приступить.
Обратимся прежде всего к той странной линии поведения властей в отношении человека, от которого в отличие от лжесвидетелей, выдвинутых обвинением на процессе соучастников Бута, можно было лучше всего узнать о тайных пружинах заговора. Речь идет о Джоне Саррете, наряду с Бутом являвшемся центральной фигурой среди заговорщиков. Не много достоверного известно о сыне миссис Саррет. Ревностный сторонник рабовладельцев, Джон Саррет, однако, без колебаний принес присягу верности федеральному правительству в Вашингтоне, требуемую при назначении на чиновничью должность в почтовом ведомстве. Вероятно, это было сделано по заданию южной разведки. Почтмейстер в небольшом городке был удобной фигурой для сбора и пересылки разведывательных донесений. Вскоре Саррет возбудил подозрение, был смешен со своей должности и стал профессиональным разведчиком. Он не раз доставлял донесения и инструкции, курсируя между Ричмондом, Вашингтоном и Монреалем в Канаде. В конце 1864 года Саррет познакомился с Бутом, который предложил ему участвовать в похищении Линкольна. Бут ли придумал этот план или ему он был подсказан извне — не имеет особого значения. Несомненно лишь, что Саррет не смог бы активно включиться в подготовку этого плана и последующего плана убийства, не получив на то согласия своего начальства в Ричмонде.
Вашингтонская полиция ворвалась в дом Саррета, но не нашла заговорщика на месте. Было объявлено о награде в 25 тыс. долларов тому, кто захватит Саррета. А он тем временем без труда перешел границу Канады. (Детективы, которым было дано задание преследовать заговорщика, по какой-то ошибке были снабжены приметами Этцеродта.) Начальник вашингтонской полиции А. Ч. Ричардс послал в Канаду своих агентов, в том числе человека, знавшего Саррета в лицо, но неожиданно получил за проявленную инициативу выговор от военного министерства. Это не помешало потом министерству утверждать, что погоня за Сарретом проводилась по приказу Э. Стентона.
Вряд ли можно сомневаться, что по каким-то причинам Стентон сознательно смотрел сквозь пальцы на побег Саррета. Вместо поисков Саррета в Канаде полковник Лафайет Бейкер — о нем ниже — занялся организацией погони за каким-то мнимым Сарретом в горах Пенсильвании. В сентябре 1865 года Саррет переехал из Канады в Ливерпуль. Американский вице-консул в этом английском порту 30 сентября, получив сведения о Саррете от судового врача, направил донесение в Вашингтон и просил полномочий на то, чтобы добиваться выдачи заговорщика. В ответ 13 октября заместитель государственного секретаря У. Хантер уведомил вице-консула, что после консультаций с военным министром и генеральным прокурором «было сочтено целесообразным в настоящее время не предпринимать никаких действий в отношении ареста предполагаемого Джона Саррета».
