– Все игроки, участвующие в подобных сговорах, привыкли к очень высоким ставкам, – ответил Люк и встревоженно продолжил: – Меня беспокоит лишь то, почему они все кружат вокруг тебя.

– Похоже, дело в моих родителях, так как не раз упоминался мой день рождения, – напомнила Рио.

Люк провел рукой по лицу, подумал и кивнул:

– Скорее всего, так и есть. Сначала я считал, что ты просто стала нежелательной свидетельницей, когда работала велокурьером, но, учитывая обстоятельства, это бессмысленно. Ведь в этом случае, всем было бы наплевать на твой день рождения.

Рио посмотрела на противоядие, чтобы забыть о себе и окружающих головоломках. Пузырек был полон на три четверти. И такая малость сможет сотворить чудо.

– Когда лекарство будет готово?

– Через пару часов. Тогда магия пропитает зелье, но еще не потеряет своей эффективности.

– Давай пообедаем? – С Лигой лучше встречаться на полный желудок. Да и после стольких лет пара часов ничего не изменит.

Люк рассмеялся.

– Я уже говорил, как мне нравится, что ты не ограничиваешь себя в еде?

– Я никогда не понимала таких людей. Человек ест, двигается, сжигает топливо, затем восполняет потерю. Очень эффективный круговорот. Но я не могу никому признаться, так как, оказывается, не у всех такой же прекрасный метаболизм. Клариса уверяет, что мне крупно повезло, и пророчит, что с нами станет, когда мы постареем и все процессы в организме замедлятся. Но сейчас я люблю поесть.

– Отличные гены, – выпалил Люк и стукнул по лбу ладонью.

Рио пожала плечами, но впервые за долгое время испытала легкое сожаление, вспомнив, что не знает, откуда ей досталась эта потрясающая генетика. Может, ей наконец удастся это выяснить. До дня рождения осталось два дня. Наверняка тогда-то что-нибудь да всплывет.

Устроив набег на запасы Элис, Люк с Рио соорудили легкий обед из бутербродов и фруктов, а Кит получила тарелку с кусочками мяса, листовым шпинатом и клубникой. Оказывается, лисичка обожала все ягоды.

– Значит, ты хочешь узнать о моем проклятии. Уверена? – спросил Люк, поддаваясь на уговоры. – Это очень неприятная история.

Затем откусил кусочек соленого огурца, и Рио немного покраснела, вспомнив, как накануне он покусывал ее шею этими крепкими белыми зубами. Люк вскинул бровь и, будто догадавшись о мыслях возлюбленной, окинул ее страстным взглядом.

– Если продолжишь так на меня смотреть, то нам будет не до разговоров, – пылко прошептал маг.

Рио взглянула на настенные часы:

– Сколько настаивается антидот?

Люк догнал ее в коридоре, подхватил и забросил на плечо, словно она ничего не весила. Рио рассмеялась и попыталась освободиться. Он умудрился закрыть дверь, снять рубашку и бросить ношу на постель. Рио внимательно осмотрела его красивую грудь в шрамах от давних сражений и мужественный соблазнительный брюшной пресс.

– Не помню, чтобы ты ходил в спортзал и качался. Как ты поддерживаешь форму?

Люк пожал плечами, сел на постель рядом с Рио и принялся снимать ее рубашку.

– У меня тоже хорошие гены, во всяком случае, в плане физической формы. Я обычно занимаюсь час в день каким-нибудь видом спорта, в зависимости от настроения. В восемнадцатом веке я подружился с сенсеем, мастером боевых искусств, который многому меня научил.

Рио моргнула.

– Меня по-прежнему изумляет, когда ты говоришь «в восемнадцатом веке», как сейчас сказали бы «в девяностые годы» или «несколько месяцев назад».

Люк помрачнел, и Рио поняла, что его мучают воспоминания прошлого.

– Думаю, нам надо закончить разговор, Рио. Давай я доскажу историю, и, надеюсь, больше мы к этому не вернемся.

– Нам вовсе не надо об этом говорить, я не собиралась поднимать эту тему. У меня тоже есть плохие воспоминания, и нет желания их ворошить. Прошу, давай забудем. – Рио попыталась снять рубашку, чтобы отвлечь Люка, но он остановил ее и сел рядом на кровать.

– Нет, лучше я расскажу. Хочу, чтобы ты все знала обо мне, это очень важно, – пояснил маг, и Рио неохотно кивнула.

Если уж Люк считает это важным, не может же она отказать ему в праве выговориться. Он слишком ей дорог.

– Мне не так уж много известно. Мать отравила представителя семейства делового конкурента. Но на сей раз пострадал не сам соперник, а его любимая дочь. Бедняга был безутешен; жена покончила жизнь самоубийством, сын – брат девочки – стал законченным алкоголиком, хоть в то время этот недуг называли по-другому. Семья лишилась всего.

Рио дотронулась до руки Люка в безмолвном сочувствии. Ей не хотелось прерывать его исповедь. Иногда лучше вскрыть рану, чтобы вытравить инфекцию.

– Ты, конечно, понимаешь, что я слышал эту историю не из первых уст, а от слуг моей приемной семьи. Мать заставили отказаться от ублюдка, и меня пристроили в другой дом. – Люк уставился вдаль, как будто видел ужасные картины прошлого на киноэкране разума. – Прошло несколько лет, но перед тем, как мне исполнилось десять, безутешный отец нашел, что искал: он обнаружил способ наложить ужасное проклятье, но вместо того, чтобы использовать его против семьи, которая отняла у него все, он решил отобрать у них любимого мальчика.

Люк так горько рассмеялся, что Рио задрожала и обняла его. Маг погладил ее по волосам и продолжил:

– Я уже давно забыл точную формулировку проклятья, но никогда не забуду итог. Несчастный решил заставить меня страдать из-за злобных деяний моей семьи. Я всегда буду ходить по краю между спасением и гибелью. Мститель скрепил волшебство моей кровью. Бедный безумный ублюдок пообещал меня силам тьмы. – Люк фыркнул: – Сегодня это кажется слишком театральным: «Он пообещал дитя силам тьмы». Как реплика из второсортного фильма ужасов. Но это произошло на самом деле. И только постоянная бдительность не дает мне лишиться души. Только показывая, что я готов помогать другим, а не вредить, быть щедрым, а не эгоистом, я сохраню себя. То есть я выживу, сохраню душу, только став полной противоположностью всего, что представляли собой Борджиа.

Он притянул Рио на колени, крепко обнял и уперся подбородком в макушку. И Рио почувствовала колебания мужской груди, будто ужасная правда, скрытая в его душе, рвалась на свободу.

– Безумец хотел причинить ту же боль, что испытал сам? Ребенок за ребенка? – дрожа, уточнила Рио. Как ни странно, была в этом какая-то ужасная справедливость, хоть и с извращенной точки зрения.

– Разумеется, Борджиа было на меня плевать, – без эмоций продолжал Люк. – Мать пыталась поначалу навещать меня, но как только родственники об этом прознали, то пресекли подобные визиты. Они оплачивали мои нужды, вероятно, желая купить молчание приемной семьи, но лично со мной больше не встречались. – Люк разразился ужасным скрипучим смехом: – Думаю, мне повезло. Они могли просто от меня избавиться, как обычно делали с нежелательными помехами.

Рио не верила своим ушам, но понимала, что он не врет. В истории полно могущественных династий, накапливавших богатство и успехи ужасными, жестокими, кровожадными способами. На минутку Рио порадовалась своей обычной карьере велокурьера.

Люк молчал, и Рио решила задать еще несколько вопросов. Пусть завершит рассказ, вычистить яд, который так долго травил душу.

– Как он нашел тебя? Если они пристроили тебя в приемную семью, то как он узнал, где ты?

– Слуг легко подкупить, особенно человеку с личной вендеттой. И знаешь, что хуже всего?.. – Монотонный голос Люка испугала Рио. Он, наверное, уже высказал больше, чем надо за один присест.

– Люк, постой…

Но он не обратил внимания на эту жалкую попытку.

– Борджиа надо было подлить яд, но в те времена только тот, кому доверяла семья жертвы, мог подобраться достаточно близко.

Люк дернулся и крепче обнял Рио, которая вдруг с ужасом поняла, что он собирается сказать.

– О, нет, – прошептала она.

– О, да. Проклял меня собственный отец, и, что хуже всего, он знал, что делает.

Рио обнимала мага, пока тот не успокоился. Он не плакал, не рыдал, ни кричал, не вопил, хотя она сама готова была рассыпаться. Он дрожал всем телом, как будто стоял один-одинешенек без поддержки на штормовом ветру, а из горла вырывались сдавленные звуки.