Рассеянным взглядом Долин оглядел клетку — один мертвец слева, другой справа. Оба пытаются порвать сетку и добраться до автоматчиков. Что ж, так даже лучше, что они разделились.

Мелкими, бесшумными шажками Долин начал приближаться к врагу слева. Когда до него оставалось метров пять, тепло тела за спиной заставило протиста обратить внимание на другого человека. Не бросая попыток порвать сетку, мертвец с неохотой обернулся, оценивая новую добычу.

В тот же миг Долин рванул вперед. Расстояние в пять шагов удалось преодолеть за две секунды. Столько же времени ушло у протиста, чтобы переключить сознание на новую цель. Едва мертвец закончил отворачиваться от сетки и изготовился рвануть к человеку, как добыча сама налетела на него. Вытянув руку с отверткой, Долин отвлек на нее внимание мертвеца. Следом выставил перед собой предплечье и, налетев на полном ходу на мертвеца, упер предплечье в горло и вдавил врага в сетку, зафиксировав его голову. Скользнув по кости челюсти, жало отвертки пробило барабанную перепонку и вошло в мозг мертвеца.

Долин отступил назад, и протист сполз по сетке на маты.

Не оборачиваясь, прислушиваясь к звукам за спиной, Долин приготовился встретить второго мертвеца, который, среагировав на топот рывка человека, уже несся на свою добычу.

Дождавшись когда до врага останется пара метров, уловив в быстрой дроби шагов краткую паузу, Долин присел и, разворачиваясь вокруг своей оси, сместился в сторону.

Проскочив мимо крутанувшегося юлой человека, протист резко затормозил. Выйдя из оборота, разгибаясь, Долин оказался прямиком позади только — только остановившегося мертвеца и, выбросив руку, всадил ему под основание черепа отвертку. Упав на колени, протист начал заваливаться на поверженного мертвеца. Крепко удерживая рукоять отвертки, Долин позволил мертвецу самому сползти с жала.

Удостоверившись, что враги не поднимутся, Долин в гробовой тишине направился к выходу. На дверь все еще наваливался потрясенный зрелищем Боштан.

Постучав окровавленным жалом отвертки по сетке, Долин спросил:

— Может, выпустишь, а?

Кивнув, Боштан послушно отодвинул засов и открыл дверь. Выйдя, Долин протянул ему отвертку и с улыбкой сказал:

— Я никогда не учился убивать зараженных, я просто учился жить рядом с ними.

Смолчав, Боштан снова кивнул.

— И да, мерятся силами с протистами способны только полные идиоты, — добавил Долин. — Они по — любому сильнее.

Хмыкну, Алексей вышел из клетки. Едва он сделал пару шагов за пределами клетки, люди на трибунах повскакивали на ноги и взорвались восторженными воплями. Поздравления сыпались одно за другим, после кто‑то крикнул слово «монах» и через несколько мгновений уже весь зал хором скандировал:

— Монах! Монах! Монах!..

Натягивая свитер, Долин спросил у ухмыляющегося Швеца:

— Что за Монах?

— Твоя кличка. — Поднявшись, Швец прошептал на ухо Алексею: — Зачем так рисковал? Что это вообще было?

— Разве непонятно? Салищев надеялся избавиться от меня, но выбрал крайне неудачный способ. Теперь я стал той силой, с которой ему придется считаться.

— Не думай, что все так просто. Хряк продумывает все на много ходов вперед. У него всегда есть запасной план. — Швец кивком указал за спину собеседника. — И он воспользуется им прямо сейчас.

Натягивая куртку, Долин обернулся: Салищев подошел к ведущему и принимал у него из рук громкоговоритель. Повесив его на плечо, он поднес ко рту спикер, и ликующий зал успокоился.

— Великолепно, молодой человек, — через громкоговоритель, но все равно тихо произнес ученый, — мы с майором до глубины души потрясены увиденным. Наше убежище с радостью примет насколько умелого бойца. Естественно, мы не забудем и про ваших друзей. Отныне вы, Алексей, назначаетесь капитаном группы поиска и зачистки. Состав вашей группы мы определим в ближайшее время, но с радостью спешу сообщить вам ваше первое задание. Насколько вам известно, мы потеряли группу капитана Гардье, поэтому завтра утром вы отправитесь на ее поиски. Я уверен, человек с таким огромным талантом и опытом сможет выяснить, что случилось с Гардье и его людьми и, если это возможно, вернет домой ее уцелевших членов. Наше убежище рассчитывает на вас, Алексей.

Прикусив губу, Долин покосился на Швеца. Тот пожал плечами и меланхолично сообщил:

— Неповиновение приказу карается смертью. Поздравляю… капитан…

Всего в небоскребе, как сообщил Швец, было три подземных этажа — на верхнем располагалась стоянка, на следующем офисные помещения обслуживающих небоскребы контор, прачечные, магазинчики, комнаты охранны. Последний исключительно технический и отводился под коммуникации — электро и теплосеть и водопроводные трубы. Все коммуникации квартала были замкнуты на самих себя, небоскребы не зависели от города. Воду качали из реки, а теплом и электричеством здания обеспечивала мини — ТЭЦ и бойлеры. На ремонт одного из которых и была отправлена пропашная без вести группа капитана Гардье.

Стоя на межлестничной площадке последнего подземного этажа Долин наблюдал, как четверо комендантов внизу разбирают завал из мешков с песком числом не менее полусотни. Место под лестницей предостаточно и работа затягивалась. За наполовину разобранным завалом уже можно было рассмотреть верх ржавой стальной двери. Из‑за нее доносился приглушенный гул работающей ТЭЦ и насосов.

— Слабовата баррикада, не находите? — заметил Долин.

Вместе с напарником перетащив мешок и бросив его в кучу под лестницей, один из бойцов — кряжистый мужчина с рябым лицом — отер со лба пот и с простоватым сельским говором пояснил:

— Дык входов с улицы в подвал нетуть. С этажей такая ж фигня. Войти можно только с этой лесенки. Раньше ваще не делали баррикады, потому что безопасно. Техники спокойно шастали туда — обратно. А позавчера двое вошли и с концами. Вчера пропал Гардье со своими. Вот и пришлось завалить дверь.

— Много потеряли народу?

— Ну, считай. Сначала ушли двое. Потом сам Гардье и восемь бойцов. Один из научного отдела и два техника. Получается… — беззвучно шевеля губами, Рябой принялся загибать пальцы.

— Четырнадцать человек, — пришел на помощь Долин.

— Ага, четырнадцать, — закивал комендант.

— И никто не пытался выйти на связь?

— Не — а, — замотал головой Рябой. — Как в воду канули. И самое ж стремное, что никто не попытался связаться с нами, хотя рации они взяли, точно взяли. А еще слышали выстрелы… много выстрелов.

— Какие условия?

— Тепло. Свет есть, но все беруть фонари. Светять только лампочки в коридоре к ТЭЦ, больше их нигде нема. Еще немного шумно. Сам понимаешь, там работають насосы да ТЭЦ. Вон, слышишь гудит? Значить, дверь в машинное нараспашку. Уже два дня гудит, как техники пропали. Они же дверь и отворили, получается.

— То есть машинное закрывается? — деловито уточнил Долин.

— Ага, закрывается.

— Тесно — свободно? — продолжил расспросы Долин.

— Тесно — тесно, — закивал Рябой. — Всюду трубы. Сам вечно бьюсь об них башкой. Под ноги тоже смотри — трубы есть и внизу. И это… не смейте уходить из освещенного коридора, иначе заблудитесь. Сам понимаешь, места о — го — го сколько и все одинаковое — коридоры, залы, карманы. Потеряетесь, будете пол — дня искать выход. Были уже преденденты.

— Прецеденты. Грамотей, блин, — ворчливо поправил мужчину его напарник и, дернув за рукав, указал на баррикаду. — Харе отлынивать.

Пока разгребали завал, наверху хлопнула дверь, и к Долину спустились все члены его группы — разжалованный в сержанты Швец, тащивший на плече сумку с оружием, Кнопа, Савельев, Чубыкин с чемоданчиком для инструментов, и троица парней, чудом переживших испытание. Все в плотной защитной одежде с пластиковыми нашивками, в шлемах с забралами. На лицах помятых, полу — живых новичков читалась решимость выполнить приказ и гордость, что после проваленного экзамена им все‑таки позволили вступить в группу поиска и зачистки. Да еще и ведомую столь искусным капитаном! Вот только они не знали и не могли знать, что их послали на смерть. Троица была нужна лишь для прикрытия, чтобы довести число бойцов группы новоиспеченного капитана до более — менее приличной. Тогда ни у кого не возникнет вопросов, отчего в подвал на поиски людей Гардье спустилось так мало народу.