— Хочешь кофе? — предложила она, чтобы хоть как-нибудь разрядить обстановку.
— Давай.
Кристина прошлась по гримуборной, как зверь по клетке, — туда-сюда. На лице ее все еще белел грим, делавший ее лицо похожим на печальную маску. Потом она остановилась возле столика с плиткой и налила две чашки кофе. Кресло в гримерке было только одно, и Антон галантно уступил его ей, а сам уселся рядом прямо на пол.
Вначале они молча пили кофе. Затем Кристина не выдержала и первой нарушила неловкую тишину.
— Как поживают твои родители? — спросила она.
— Не знаю, я не видел их больше месяца, — ответил Антон.
— А ты уже совсем поправился? — Кристина сама удивлялась, насколько деревянным стал ее голос.
— Как видишь, могу передвигаться без посторонней помощи. Кстати, а где красный мяч?
— Какой еще красный мяч? — вскинула на него недоуменный взгляд Кристина.
— Ну, тот самый, которым вы перебрасывались в спектакле? По-моему, он бы сейчас тебе очень пригодился.
Кристина усмехнулась и пожала плечами.
— Наверное, ты прав, — сказала она, — к сожалению, иногда без такого мяча не обойтись. Мы же не Ромео и Джульетта…
— Но, может, все-таки попробуем? Иначе какой смысл?
— Хорошо. Тогда у меня первый вопрос: к кому ты приехал — ко мне или… к Наташе?
— Вот это уже лучше, — сказал Антон. — Я приехал к тебе.
— А по-моему, это ужасно. — Кристина осторожно отпила свой кофе. — Знаешь, когда я была «Наташей», все было так просто… Мы с тобой общались как старые друзья… Я даже забывала, что на самом деле мы совсем чужие. А сейчас нам будто бы и не о чем говорить…
— Почему не о чем? Конечно, ты не Наташа… Наташу уже не вернуть… Но ты ведь и сама кое-что из себя представляешь.
— Неужели? — Кристина почувствовала укол обиды. — А я-то подумала, что так навсегда и останусь бледной копией оригинала…
Лицо Антона вдруг исказила болезненная гримаса.
— Пожалуйста, прошу тебя, не говори о Наташе в таком тоне, — тихо, одними губами произнес он. — Я до сих пор не могу себе простить… Я чувствую себя настоящим скотом, предателем по отношению к ней…
В груди Кристины все так и сжалось от нахлынувшей ревности.
— А обо мне — обо мне ты подумал?! — возмущенно воскликнула она. — У меня от одного ее имени все внутренности переворачиваются! Мне абсолютно наплевать на то, что у вас с ней было! Я — это я! И я не хочу быть никем другим, кроме себя самой!
— Ну вот, я так и знал! — Антон резко поставил чашку на пол, так что кофе выплеснулся на ковер. — Так и знал, что ты начнешь нести всякую чушь! — Антон вскочил на ноги и сделал шаг к двери. — Лучше бы я вообще не приезжал…
— Так ты сам предложил отбросить условности, а теперь недоволен?! — Кристина подошла и встала спиной к двери, преградив ему путь. — По-твоему, я должна вести себя как ни в чем не бывало?
Антон зажмурился и замотал головой.
— Нет, нет, нет! Не надо, хватит! — истерично воскликнул он. Таким Кристина его видела всего один раз — в последние минуты своего пребывания в особняке.
В дверь постучали, и Антон, словно опомнившись, подошел к креслу и грузно сел в него.
— Подождите, я смываю грим! — крикнула Кристина тем, кто стоял за дверью, после чего вновь повернулась к Антону. — Пойми, для меня это полнейшая неожиданность — что ты приехал…
— Но ты же сама пригласила меня на премьеру!
— Да, пригласила… — Кристина отвела взгляд. — Но я не верила, что ты приедешь. Ведь я для тебя — никто. Скажи мне честно, почему ты приехал на спектакль?
— А что тут говорить? — замялся Антон. — Мне стало интересно — вот и приехал.
— Просто интересно — и все?
— Нет, не все. Еще я соскучился… — Антон попытался дотронуться до ее руки. Но Кристина вдруг, сама того не желая, отдернула ее.
— По кому, скажи, по кому ты соскучился? — тихо спросила она.
— По тебе, — ответил Антон, — если я приехал к тебе, то значит…
— А кто я? — перебила Кристина, не дав ему договорить. — Все-таки кто я? — Ей вдруг пришло в голову, что со стороны их разговор напоминает диалог двух сумасшедших.
— Ты — Кристина, — спокойно произнес Антон, — восходящая звезда театральной сцены. По крайней мере так про тебя говорят люди в фойе — я сам слышал.
— Нет уж, не надо врать — для тебя я не только Кристина! — Она прищурила глаза, как будто он был в этом виноват.
В дверь снова робко постучали.
— Я переодеваюсь!!! И не стучите ко мне больше! — свирепо крикнула Кристина, и за дверью тут же послышались удаляющиеся шаги.
По лицу Антона пробежала тень.
— Если ты хочешь, чтобы я ушел, так сразу и скажи, — проговорил он, глядя в пол.
Эти слова сразу заставили Кристину опомниться.
— Нет! Антон! Не уходи! — вскричала она. — Я так тебя ждала… Я так хотела тебя увидеть… — И Кристина, опустившись рядом с креслом на колени, обхватила Антона руками и уткнулась лицом ему в живот.
Теперь ей уже было все равно, кем он ее считает. Ей хотелось только одного — быть рядом с ним, ощущать его тепло.
— Девочка моя… Милая… — Антон подхватил ее сильными руками и усадил к себе на колени.
Их губы встретились.
Кристина вдруг почувствовала, что ее душат слезы. Предательские капли сбегали по щекам, и от них у поцелуя был соленый вкус… Антон бережно гладил Кристину по всему телу — словно она была хрупким цветком, который он мог случайно повредить.
— Я люблю тебя… — шептал он ей в ухо, и сердце ее сжималось от странной сладкой боли.
— Я тоже тебя люблю, — отвечала она, пугаясь этих слов, как будто они были из какой-то другой роли.
— Давай не будем больше расставаться… Конечно, у нас все так странно… Ну и пусть. Ты все равно нужна мне, я знаю…
От его жаркого шепота Кристина окончательно потеряла голову. Она уже не замечала, что руки Антона расстегивают на ней шелковый халат, который она набросила поверх малинового платья Джульетты. Вслед за халатом на полу оказалось и платье. Кристина осталась в одной полупрозрачной сорочке, в которой играла сцену на балконе. Однако и она показалась Антону лишней. Он не успокоился, пока Кристина не предстала перед ним полностью обнаженной.
Сначала он долго целовал ее грудь, легонько щекоча языком соски. Потом, спускаясь все ниже, приподнял Кристину на сильных руках и поднес ее лоно к своему лицу.
— Не надо, я же не принимала душ… — испуганно прошептала она.
— Брось, ты не бываешь грязной. Наоборот, от твоего запаха у меня кружится голова… — И он приник губами к нежному подобию губ у нее между ног.
Когда по ее вздохам он почувствовал, что она уже приближается к оргазму, он быстро расстегнул ширинку на джинсах и снова усадил Кристину к себе на колени. Но теперь внутри она ощутила этот божественный горячий предмет, которым она так долго любовалась во время их первого любовного свидания.
Антон обхватил ладонями ягодицы Кристины и принялся осторожно насаживать ее тело на свой фаллос. При этом он умудрялся заходить в нее так глубоко, что доставал какую-то особую точку, в которой таились немыслимые запасы наслаждения. Кристина стискивала зубы, чтобы не застонать в голос, мотала из стороны в сторону головой… После долгой разлуки их желание было таким сильным, что бурный финал последовал незамедлительно. После этого они застыли, крепко обхватив тела друг друга, и не могли ни двигаться, ни говорить, пока кто-то снова не постучал в дверь гримерки. Только тогда они нашли в себе силы оторваться друг от друга…
— Как же ты меня нашел? — спрашивала Кристина, торопливо смывая грим ватным тампоном.
— Я звонил тебе до последнего. А потом решил ехать. Сел в Симферополе в самолет и…
— А родители знают?
— Пока нет — они думают, что я в колледже. Но скоро я им сообщу.
— А что ты собираешься им сообщить? — осторожно спросила Кристина.
— Что я бросил колледж и собираюсь учиться в Москве на художника.
— Когда же ты все это решил?
Антон опустил глаза.
— Знаешь, после твоего отъезда во мне словно что-то перевернулось, — сказал он, — я понимал головой, что ты — это… не она. Но меня все равно тянуло — жутко тянуло. Сначала я думал, что это пройдет, что это просто голая физиология, но потом понял, что мне тебя действительно страшно не хватает. Я даже у матери спрашивал, как тебя найти…
