На мгновение Элрик замер в нерешительности, и в этот момент его кузен издал пронзительный крик и устремился на него. Утешитель скользнул по шлему, отбросив альбиноса назад. Тот упал и увидел, как Йиркун перехватил свой стонущий Черный Меч двумя руками, чтобы вонзить его в тело своего кузена.

И Элрик понял, что не может смириться с такой судьбой — чтобы его душа была взята Утешителем, чтобы его силы питали принца Йиркуна. Он стремительно откатился в сторону, поднялся на одно колено, повернулся и поднял Буревестник одной рукой в кольчужной рукавице за клинок, а другой — за рукоятку, чтобы отразить сильнейший удар принца Йиркуна.

Два Черных Меча взвизгнули, словно от боли, задрожали, излучая черноватое сияние, которым они истекали, как истекает кровью человек, пронзенный множеством стрел. Элрика, по-прежнему стоявшего на коленях, отбросило в сторону от этого сияния. Он хватал ртом воздух и обшаривал глазами пещеру в поисках исчезнувшего из виду Йиркуна.

Элрик услышал, как Буревестник снова заговорил с ним. Если Элрик не хочет умереть от Утешителя, то он должен согласиться на сделку, которую предлагает ему Черный Меч.

— Йиркун не должен умереть! — сказал Элрик.— Я не стану его убивать, чтобы доставить тебе удовольствие!

И тут из черного свечения возник Йиркун, он рычал, как безумный, размахивая мечом.

И опять Буревестник ринулся к незащищенному месту на теле Йиркуна, и опять Элрик удержал его, и Йиркун получил лишь царапину.

Буревестник бился в руке альбиноса.

Элрик сказал:

— Ты не будешь моим хозяином.

И Буревестник словно бы понял, успокоился, как бы смирился. И Элрик рассмеялся, решив, что теперь рунный меч в его власти и с этого момента будет подчиняться ему.

— Мы разоружим Йиркуна,— сказал Элрик.— Мы не будем его убивать.

Альбинос поднялся на ноги.

Буревестник двигался молниеносно, словно острие рапиры. Он отражал удары, делал ложные движения, нападал. Йиркун, который только что чувствовал себя победителем, с рычанием отступал, торжествующая ухмылка исчезла с его мрачного лица.

Теперь Буревестник действовал заодно с Элриком. Он совершал выпады, нужные Элрику. И Йиркун, и Утешитель были словно обескуражены таким поворотом событий. Утешитель, казалось, кричал в недоумении, не в силах понять поведения брата. Альбинос нанес удар по правой руке своего кузена — пронзил одежду, пронзил плоть, пронзил сухожилия, пронзил кость. Хлынула кровь, рука Йиркуна покрылась красным, кровь залила рукоятку меча. Скользкая кровь ослабила хватку принца — он уже не мог, как прежде, держать свой рунный меч. Он взял его в обе руки, но все равно не мог удерживать его крепко.

Элрик тоже взял Буревестник обеими руками. Неземная сила наполнила его тело. Сильнейшим ударом обрушил он Буревестник на Утешителя в том месте, где лезвие переходило в рукоять. Рунный меч выпал из рук Йиркуна и заскользил по полу Пульсирующей пещеры.

Элрик улыбнулся. Он подчинил волю своего меча своей воле, а кроме того, сумел победить меч-близнец.

Утешитель ударился о стену Пульсирующей пещеры и замер на несколько мгновений.

Словно бы стон вырвался из потерпевшего поражение меча. Высокий вопль наполнил Пульсирующую пещеру. Чернота затопила призрачный розовый свет и погасила его.

Когда свет вернулся, Элрик увидел лежащие у его ног ножны. Ножны были черные — той же зловещей работы, что и рунный меч. Элрик увидел Йиркуна. Принц стоял, рыдая, на коленях, глаза его рыскали по стенам пещеры в поисках Утешителя. Он с испугом взглянул на Элрика, понимая, что сейчас должен умереть.

— Утешитель? — безнадежно позвал Йиркун. Он знал, что его последний час наступил.

Утешитель исчез из Пульсирующей пещеры.

— Твоего меча нет,— спокойно сказал Элрик.

Йиркун заскулил и пополз ко входу в пещеру. Но вход сузился до размера монетки. Йиркун зарыдал.

Буревестник дрожал, он жаждал заполучить душу Йиркуна. Элрик ссутулился.

Йиркун торопливо заговорил:

— Не убивай меня, Элрик. Только не этим рунным мечом. Я сделаю все, что ты скажешь. Я готов умереть любым другим способом.

Элрик сказал:

— Мы жертвы заговора, кузен, игры, разыгранной богами, демонами и одушевленными мечами. Они хотят, чтобы один из нас умер. Я подозреваю, что они больше хотят твоей смерти, чем моей. И по этой причине я не убью тебя здесь.

Он подобрал ножны и убрал в них Буревестник — тот моментально успокоился. Элрик снял свои прежние ножны и оглянулся в поисках меча Обека, но и его нигде не было. Альбинос отбросил старые ножны и пристегнул новые к поясу. Он положил левую ладонь на рукоять Буревестника и не без жалости посмотрел на существо, которое было его кузеном.

— Ты червяк, Йиркун. Но твоя ли это вина?

Йиркун недоуменно посмотрел на него.

— Любопытно: если бы ты получил все, что хотел, то перестал бы быть червем?

Йиркун поднялся на колени. В его глазах блеснул лучик надежды.

Элрик улыбнулся и глубоко вздохнул.

— Ну что ж, посмотрим,— сказал он.— Ты должен разбудить Симорил.

— Я подчиняюсь тебе, Элрик,— сказал Йиркун смиренным тоном.— Я разбужу ее. Вот только...

— Ты не можешь разрушить эти чары?

— Нам не выйти из Пульсирующей пещеры. Время ушло...

— Как это?

— Я не знал, что ты последуешь за мной, и думал, что потом смогу без труда прикончить тебя. Но теперь время прошло. Вход можно удерживать открытым только малое время. Он пропускает любого, кто пожелает войти в Пульсирующую пещеру, но никого не выпускает, когда действие колдовства заканчивается. Я потратил столько сил, чтобы узнать это колдовство.

— Ты растратил всего себя на пустяки,— сказал Элрик.

Он подошел ко входу и заглянул в него. С другой стороны ждал Ракхир. Лицо Красного Лучника выражало беспокойство.

Элрик сказал ему:

— Воин-жрец из Фума, похоже, мы с моим кузеном оказались здесь в ловушке. Пещера не выпускает нас.— Элрик потрогал рукой теплое влажное вещество, из которого состояла стена. Она подалась лишь чуть-чуть.— Ты можешь либо присоединиться к нам, либо вернуться назад. Если присоединишься к нам, то разделишь нашу судьбу.

— Но если я вернусь, то моя судьба тоже будет не лучше,— сказал Ракхир.— Есть у вас хоть какие-то шансы?

— Всего один,— ответил Элрик,— Я могу вызвать моего покровителя.

— Владыку Хаоса? — Лицо Ракхира перекосила гримаса.

— Именно,— сказал Элрик.— Я вызову Ариоха.

— Ариоха? Ну что ж, ему нет дела до беглеца из Фума.

— Так что ты выбираешь?

Ракхир сделал шаг вперед — Элрик отошел назад. В отверстии сначала появилась голова Ракхира, потом его плечи, а потом и весь он целиком. Вход за ним тут же сомкнулся. Ракхир выпрямился и, отвязав тетиву от лука, расправил ее рукой.

— Я согласился разделить твою судьбу — поставить на карту все, лишь бы выбраться из этого измерения,— сказал Красный Лучник. Он с удивлением посмотрел на Йиркуна.— Твой враг все еще жив?

— Да.

— Ты воистину милосерден.

— Возможно. Или упрям. Я не хочу убивать его только за то, что какие-то потусторонние силы сделали его в своей игре пешкой, которую я должен убить, если одержу победу. Я еще не полностью принадлежу Владыкам Высших Миров, и никогда не буду принадлежать, пока во мне остается хоть капля воли, чтобы противиться им.

Ракхир ухмыльнулся.

 — Я разделяю твой взгляд на мир, хотя и не уверен в том, что он отражает истинное положение вещей. Я смотрю, ты завладел одним из этих Черных Мечей. А нельзя ли им прорубиться наружу?

— Нет,— сказал Йиркун со своего места у стены.— Вещество, из которого сделаны эти стены, не поддается никакому воздействию.

— Я поверю тебе,— сказал Элрик,— потому что не собираюсь часто пользоваться этим мечом. Сначала я должен научиться управлять им.

— Значит, придется вызвать Ариоха,— вздохнул Ракхир.

— Если только это возможно,— сказал Элрик.

— Он наверняка уничтожит меня,— сказал Ракхир, глядя на Элрика в надежде, что альбинос опровергнет это утверждение.