— Отлично. А у меня для вас есть список имен.

— Что ж, мы квиты. Ладно, до скорой встречи.

Хикс отключил связь.

Сивер щелкнул пальцами, внезапно вспомнив, что ему нужна еще одна информация из компьютерного банка данных.

Вернувшись в компьютерный зал, он сел за компьютер и вновь ввел идентифицирующие его данные, в душе посмеиваясь над Алехандро, с предложенной им нелепой «легендой» относительно того, как именно ему удалось якобы наложить лапу на систему «Парапойнт». Он опять затребовал список личного состава, введя уточняющую характеристику: мужчины с гомосексуальными наклонностями, задействованные Управлением разведки или отделом по борьбе с наркотиками.

Через минуту, изготовив копию этого списка, он тоже положил ее в портфель. После чего ввел свой личный код, уничтожив тем самым следы своих запросов и копирования. Выключил компьютер и пошел к лифту с нераскуренной сигарой во рту.

Она спала на спине, под смятой простыней угадывались очертания ее тела, темные каштановые волосы разметались по подушке.

Алехандро повернулся к ней, сунул руку ей под плечо, положил ладонь на полную грудь, принялся щекотать сосок.

Она всхлипнула во сне и слегка задрожала.

Алехандро прижался к ней поплотнее, завел другую руку ей между ног. У нее была гладкая и теплая кожа, от которой исходил запах духов. Он нежно поцеловал ее в шею, сейчас он чувствовал себя здесь в безопасности в ладу с самим собой.

Последний выход на сцену закончился около трех часов ночи — и он уже покидал клуб, когда на плечо ему, заставив его обернуться, легла чья-то рука.

— Меня зовут Джоанна, — сказала она. — И мне хочется только сказать тебе, что я без ума от того, как ты поешь.

Ее глаза улыбались ему.

Он улыбнулся в ответ.

— Привет.

Они оба знали, чего им хочется. Она только что оставила в дураках кавалера, чтобы уйти с Алехандро.

Проснувшись около полудня, они вновь занялись любовью. Приняли вместе душ, потом оделись. В час дня они сидели у него на балконе и пили кофе, прислушиваясь к городским шумам. Джоанна спросила у него на ломаном испанском:

— Сколько женщин у тебя было?

Он рассмеялся:

— Ты, наверное, хочешь спросить, когда мы снова с тобою увидимся.

Она покраснела.

— Да.

Он смахнул у нее со лба упавшую прядку волос.

— Я позвоню тебе. Мне жаль комкать встречу, но в полтретьего у меня репетиция.

Она поглядела на него с нескрываемым разочарованием. Выпила немного кофе, выплеснула гущу в блюдце и взяла сумочку. Она достала визитную карточку и, положив ее перед ним на столик, поднялась с места.

— По этому телефону меня всегда можно найти.

Он хотел было проводить ее до дверей, но она, положив руку ему на плечо, заставила снова сесть.

— Дорогу я сама найду. — Пройдя в гостиную, она еще раз повернулась к нему: — Увидимся.

И стремительно побежала прочь, чтобы не расплакаться у него на глазах.

Когда за нею захлопнулась входная дверь, он взял ее визитную карточку и с истинной грустью порвал пополам. То ли виной тому был откуда-то просочившийся едкий дым, то ли ему стало жаль обманутую женщину, но, так или иначе, он прослезился. Он судорожно глотнул воздух, выбросил обрывки визитной карточки в кофейную гущу и пошел в глубь квартиры. Что-то подсказывало ему, что с такой жизнью пора завязывать, — с жизнью в стране, не имеющей ни границ, ни географических очертаний, с жизнью в одиночестве и в безверии, с той жизнью, которую ведут внедренные в преступный мир агенты.

Небо было нежно-голубым, легкий ветер — теплым. Гроза прошла стороной, чуть освежив воздух в Нью-Йорке и сделав жару терпимой.

Алехандро в десантных защитного цвета слаксах, в легкой серой спортивной рубашке и в коричневых итальянских туфлях стоял на условленном месте на скрещении Пятой авеню и Пятьдесят четвертой улицы у входа в университетский клуб.

Женщина лет сорока вышла изящной походкой из клуба и подошла к ожидающему ее лимузину, бросив на ходу беглый взгляд в сторону Алехандро.

— Ей пришлось по вкусу то, что она увидела, — раздался за спиной голос Барриоса. — Пошли прошвырнемся.

Они пошли на север мимо дорогих магазинов и жилых домов с крупногабаритными квартирами, со швейцарами у входа. Смеющаяся парочка выбежала из ресторана «Лукулл» и вскочила в дожидающийся ее лимузин. Жадно поглядев на заголившиеся, пока она влезала в машину, ноги девушки, Барриос сказал:

— Если твоя система сработает, я могу предложить тебе два процента. Но сначала ты должен объяснить мне, что это такое. Объяснить все до тонкостей.

— Четыре процента — это, на мой взгляд, разумный компромисс.

Барриос пососал губу.

— Но сперва объясни, каким образом ты способен гарантировать доставку.

— На парашютах.

Лицо Барриоса выразило изумление и явное недоверие.

— На парашютах?

Но когда Алехандро рассказал ему о системе доставки «Парапойнт», на смену удивлению пришла глубочайшая заинтересованность.

— И сколько же килограммов можно доставить на одном парашюте?

— Максимум две тысячи двести.

— Прибегая к нашим испытанным методам, мы в состоянии доставить куда больше.

Алехандро остановился перед хрустальным фонтаном и полюбовался бьющей из него струей.

— Но ваши методы не гарантируют доставки. Вам только что пришлось вернуть с полдороги судно с товаром из-за утечки информации. А воспользовавшись моим способом, вы сбросите груз на расстоянии шестидесяти миль от заранее намеченного места приземления. Радар парашюты не засекает, и задействовать множество людей вам тоже не придется.

— Мы получаем товар из-за границы.

— Ну и что? Можете даже согласовать свой летный план с Американской ассоциацией воздухоплавания, войти в воздушное пространство США в любой произвольно выбранной точке, сбросить груз и лететь дальше по заранее намеченному маршруту. Когда самолет приземлится, наркотиков на борту уже не окажется. А когда груз будет доставлен на землю, дальнейшая перевозка в перевалочные пункты уже не составит труда.

Окинув взглядом потенциальных покупателей, толпящихся на Пятой авеню, Барриос негромко сказал:

— Ну-ка, объясни мне еще раз, как срабатывают эти самые твои парашюты.

— У этой штуки имеется несущая конструкция — рама и парашютный купол. Выглядит она как плывущий по воздуху парус. И вместо того чтобы лететь сверху вниз по вертикали, штука скользит по диагонали в любом направлении, которое задается ручным передатчиком, внешне похожим на радиотелефон. Плывет по заданной ей волне.

— Ну да, но почему она все-таки срабатывает?

— Потому что к парашюту прикреплен черный ящик, набитый электронной техникой и работающий на никелево-кадмиевой батарее. У него есть усиковые антенны, и он настраивается на волну, посланную передатчиком.

Барриос все еще был настроен скептически.

— И мы сможем сбросить груз с высоты тридцать тысяч футов?

— Совершенно верно.

— А как узнать, что эта штука сработает наверняка?

Барриос уставился на проходящую мимо них женщину.

— ЦРУ применяет ее для доставки грузов повстанцам в Афганистане и в Центральной Америке. Особенно в Афганистане. Они запускают груз из воздушного пространства Пакистана, а приземляется он в Афганистане.

На худощавом лице Барриоса вспыхнула акулья улыбка.

— А эти чертовы повстанцы продают полученное ими оружие кому угодно. Кое-кто из наших колумбийских друзей только что купил у них несколько «стингеров».

— Да, Дядюшка Сэм опять прищемил сам себе яйца.

Барриос кивнул:

— С этими кретинами из Вашингтона нам просто повезло.

Вместе с толпой пешеходов они остановились у светофора на Пятьдесят седьмой улице. Алехандро, бросив взгляд через дорогу, увидел хорошо знакомые лица индейского типа: мужчина и маленькая девочка сидели на тротуаре у входа в «Бергдорф Гудмен»; в руках у них был плакат: «Бездомные и голодные».