Активная борьба УНРА сворачивается осенью 1943 года после нападения на ее штаб бандеровцев. Боровец распускает свои отряды, но большинство бойцов присоединяется к УПА. Сам командир вступает в переговоры с немцами, но в конце концов оказывается в концлагере Заксенхаузен, где и пребывает до конца войны.

Что касается ОУН(б), то только 3-я конференция организации (в феврале 1943 года) приняла решение о переходе к организованной вооруженной борьбе, а весной того же года началось формирование отрядов УПА (бандеровских). В мае они осуществили первые антинемецкие военные акции. Если заглянуть в послевоенные документы ОУН(б) (приказ по УПА Романа Шухевича, постановление Главной Украинской Освободительной Рады), то в них датой основания УПА считается октябрь 1942 года. При этом делается ссылка на то, что именно в это время член ОУН(б) Остап (Сергей Качинский) начинает создавать в Полесье боевые группы. Напомним: осенью 1942 года в Полесье уже действовали отряды УПА Боровца, численность которых к тому времени перевалила за тысячу человек.

Не все ясно и с тем, кто же был создателем УПА. Традиционно в украинской литературе периода независимости им считается легендарный генерал Тарас Чупрынка (Роман Шухевич). Между тем до рейда в Галичину в июле 1943 года соединений С. Ковпака больших организованных сил УПА в этом районе вообще не существовало, они действовали лишь на Волыни и в Полесье. До конца 1943 года приказы по УПА в качестве командира подписывал Клим Савур (Роман Клячковский), место и обстоятельства смерти которого не вполне ясны. Непонятно и то, почему его имя замалчивается большинством украинских историков.

Самая большая путаница существует в отношении численности УПА. Историки, опираясь на немецкие и советские документы, свидетельства участников УПА, называют самые разные цифры: от скромной — 20 тыс. до невероятной — 2 млн бойцов. По-видимому, стоит согласиться с мнением исследователей, чьи данные выглядят наиболее обоснованными. В соответствии с последними, хотя численность УПА никогда не была устойчивой, в период максимальной мобилизации (1944–1945 года) Армия насчитывала не менее 40 тыс. бойцов. Не было постоянным и отношение УПА к немцам: со вступлением Красной Армии на Правобережную Украину антинемецкая направленность деятельности УПА начинает снижаться. Отступая, немцы передали УПА запасы оружия и боеприпасов, которые затем были использованы против Красной Армии и отрядов НКВД.

УПА вела вооруженную борьбу не только против советских партизан и немцев, но и против формирований польской Армии Крайовой (АК), подчинявшейся правительству Польши, которое находилось в эмиграции в Лондоне. Надо сказать, что немцы очень эффективно использовали украино-польскую вражду, натравливая УПА и АК друг на друга. Боевики АК безжалостно уничтожали украинское население Холмщины и Подляшья. Не оставались в долгу и украинские повстанцы. Историки приводят данные о 60–80 тыс. поляков, убитых УПА на Волыни на протяжении только 1943–1944 годов.

Таким образом, борьбу УПА в годы Второй мировой войны невозможно оценивать однозначно. Целью ОУН-УПА было восстановление независимого украинского государства. Именно это определяло отношение украинских националистов к тем или иным воюющим сторонам — нацистской Германии, Советскому Союзу или Польше. Можно соглашаться или не соглашаться с их видением будущего Украины и путей ее освобождения, и уж ни в коем случае нельзя это видение и его реализацию идеализировать. При этом необходимо, на наш взгляд, помнить, что если большевизм угрожал прежде всего сохранению украинцев в качестве самобытной нации, то нацистский новый порядок мог привести к физическому истреблению украинского народа как такового.

Конечно же, УПА нельзя отнести к ключевой военной силе с точки зрения противостояния ее как немцам, так и СССР. Историческое значение вооруженной борьбы Украинской повстанческой армии находится, скорее, в политической и психологической плоскости, нежели в военной. Благодаря этой борьбе не канули в Лету украинская национальная идея и вера в возрождение независимого государства, прошедшие сквозь десятилетия советского режима и ставшие реальностью в 1991 году.

Вездесущее око партии не позволяло советским историкам делать серьезный анализ неудач Красной Армии в годы Великой Отечественной войны. О последних, как правило, говорилось вскользь, им находились удобные для советского режима объяснения, основное же внимание уделялось военным успехам. Ослабление партийного и идеологического контроля позволило приоткрыть завесу тайны над некоторыми событиями Великой Отечественной. Но и по сей день широко распространенным остается заблуждение, согласно которому ошибки и просчеты советских полководцев явились причинами неудач именно на начальном этапе войны, а в дальнейшем же они практически отсутствовали. Действительно, с началом коренного перелома, то есть после Сталинградской битвы, история военных действий на Восточном фронте предстает в основном как перечень побед — великих и малых, стратегических и тактических, экономических и психологических.

Конечно, главная задача этого этапа военных действий была выполнена: стратегическая инициатива находилась теперь в руках советского командования, на стороне СССР был военный и экономический перевес. Горький период неудач и отступления выявил и закалил когорту талантливых военачальников, сумевших в конце концов вырвать стратегическую инициативу из рук генералов вермахта. Однако в Красной Армии оставалось немало командиров, которые очень плохо усвоили уроки 1941 — первой половины 1942 годов. За «повторные курсы» по их обучению стратегии и тактике войны в современных условиях советский народ заплатил высокую цену. Рассмотрим несколько наиболее показательных и трагических по своим последствиям примеров.

Синявинская наступательная операция войск Ленинградского и Волховского фронтов была проведена при содействии Балтийского флота и Ладожской военной флотилии 19 августа — 10 октября 1942 года. Ее целью был прорыв блокады Ленинграда с суши и срыв готовившегося вермахтом нового штурма города. Общий итог боевых действий в данной операции советское командование оценило как положительный, хотя поставленная цель — прорыв блокады — в ходе операции достигнута не была. Позже и историки, и военные специалисты писали о ней как о не очень серьезной неудаче. Положительными моментами объявлялись срыв вражеского плана очередного штурма города и уничтожение значительных сил немецкой армии. На самом деле эту наступательную операцию справедливее было бы назвать «катастрофой в синявинских болотах».

В основу Синявинской операции был положен замысел прорыва вражеского кольца на участке шлиссельбургско-синявинского выступа, который образовался в результате выхода немецких войск к южному побережью Ладожского озера в сентябре 1941 года. Расстояние, которое разделяло Ленинградский и Волховский фронты, по оценкам командующего советскими войсками на этом участке фронта генерала армии Кирилла Мерецкова, составляло всего 16 км. Хоть это пространство и было хорошо укреплено противником, казалось, что достаточно одного незначительного удара, и Ленинград можно высвободить из вражеского окружения.

Утром 27 августа 1942 года после артиллерийской подготовки соединения 8-й армии генерала Филиппа Старикова начали наступление. Противником советских войск здесь были 223-я и 227-я германские пехотные дивизии 26-го армейского корпуса. Мощная артиллерийская подготовка обеспечила успех наступления на первоначальном этапе операции. Укрепления противника были значительно ослаблены, что дало нашим войскам возможность почти сходу форсировать реку Черную и рассеять основные силы немецкой 227-й дивизии. К концу второго дня операции советские войска подошли к железнодорожной станции Синявино. Была прорвана линия фронта длиной 5 км и глубиной 7 км. Но уже на третий день так хорошо начатое наступление потеряло свой темп. А на пятые сутки ударные части были настолько ослаблены, что возникла необходимость ввести в бой подкрепление. Однако сделать это быстро не удалось: требовалась передислокация пехоты и артиллерии, что было невозможно вследствие географических условий. Как свидетельствует сам Мерецков, «…бойцы преодолевали обширные Синявинские болота, в ходе боя прокладывали дороги и одновременно отражали атаки противника. Ввод корпуса в сражение не был должным образом обеспечен артиллерийским огнем и авиацией. Непорядки допускались и в вопросах управления, которое то и дело нарушалось».