Вниз…

Это слово прошлось эхом по всему моему телу, вызвав судороги и вновь" напугав" удерживающую меня субстанцию. Я медленно перевел взгляд вслед за каплей. Далеко внизу повинуясь нежному ветерку, переливалось нежно — зелеными гранями мягкое поле короткой травки. И что‑то мне подсказывало, что это поле было недостаточно мягкое, чтобы сохранить мне жизнь, если я упаду с такой высоты. Но зато оно будет так красиво гармонировать с красно — черным пятном…

Еле сдержав дрожь ужаса, я почувствовал, что магия отпустила мои волосы. Как в награду за сдержанность. И я был благодарен за окончание медленной пытки. Кажется, за это время я умудрился пересчитать все свои волоски, ибо прочувствовал, как каждый из них судорожно цепляется за мою голову, выпутавшись из болота. Голова безвольно повисла над пропастью, радостно раскинувшей объятия мне навстречу. Ветер тут же взялся за мои белые космы, словно проказливый карликовый дракончик за серо — зеленую гриву скального лиантория. И сотворил с ними примерно такой же беспорядочный ком, я полагаю. Что ж, зато мне больше не видно пропасти.

Я посмотрел наверх и содрогнулся. Голубое небо с редкими облачками… и из них торчит плечо. Ощущение, что меня нет. И видимость та же. На границе кожа слегка расплывается и исчезает. Точнее, наоборот: из ничего формируется еще немного моего тела, словно таинственные силы создают меня заново. Странно, что я оказался головой вниз, все‑таки, ведь погрузился я в болото сначала ногами. Хотя, с другой стороны, окажись я вниз ногами, мне не пришлось бы придумывать выход из ситуации — спасать было бы не кого. Даже у дроу есть предел.

Кстати, о спасении. Я опять попытался придумать что‑либо путное, но совершенно ничего не приходило в голову. Сфера? Нет, я не на земле. Вот и вторая рука свободна. Теперь ощущение, что мне просто отрубили нижнюю часть… с самым сокровенным. Так, стоп. Спокойно. Что я могу сделать двумя руками? Вихрь? Как бы он самого меня не размазал по жестким стенам ущелья. С чавкающим звуком из болота выпала правая нога. Колено непроизвольно согнулось и с силой ударило меня в грудь. Я взвыл от боли и укоризненно посмотрел на свою безвольно болтающуюся конечность.

Магия теперь словно избавлялась от меня. Все быстрее и быстрей. Ой, какая все‑таки тяжелая голова у меня, оказывается! Жаль, что не от хороших идей.

А ведь меня могли выплюнуть вниз в любой момент, но решения не приходило. Я, конечно, мог создать массу иллюзий, но они не давали мне спасения… даже иллюзорного. Вспомнить, как я умудрился летать дома, я не мог и раньше, тем более бесполезно это делать в таких экстремальных условиях. Украшать своим трупом и так не очень приветливую долину ой как не хотелось.

Чувствуя, что левая нога вот — вот освободится, я в панике заорал и замахал всеми доступными мне в данный момент конечностями. И со всей дури пнул правой ногой ошову субстанцию. Нога застряла. И вовремя — правая освободилась. Ощутив, что ненадежная опора вот — вот выпустит и левую, я намеренно погрузил правую стопу в субстанцию, но уже немного подальше, словно делая шаг. Вот так, левая — правая… совсем как по земле. Ну, не считая того, что вверх ногами и намного медленней.

"Чмок" — раздраженно огрызалось" небо" на мои манипуляции."И не говори", — мысленно отвечал я каждый раз, с омерзением погружая вверх стопу.

"Дошагав" до стены, я пощупал прохладную поверхность. Камень! Благодарю тебя, Тьма! Мне сегодня везет. Прилепившись к скале, я дождался свободы для ноги и пополз вниз.

О, привычное и одновременно полузабытое чувство! А еще можно закрыть глаза и представить, что нет солнца, и мягкая полутьма приемного зала ласкает взор. А внизу за мной настороженно наблюдает отец, ожидая очередной каверзы. Как же это было давно! Теперь‑то я совсем другой, а не то своенравное дитя, возомнившее себя взрослым…

Замечтавшись, я даже не сразу понял, что врезался. Боль, недоумение и ехидный голос:

— Работаешь головой, Гром?

Я сел, помотал головой и, наконец, сообразил открыть глаза. Не так уж я и сильно отличаюсь от себя того, оказывается. Ну какой умный взрослый дроу будет на полной скорость бежать вниз с закрытыми глазами? А даже если и будет — теперь ума у него явно поубавится. Хвала Хроссу, мне терять было особо нечего.

Я со стоном и угрызениями совести пытался собрать воедино несколько расплывчатых фигур перед глазами. Чутье не обмануло — собеседник и впрямь был только один… Вернее одна.

— Эжона, — страдальчески взвыл я.

— Так, ну что узнаешь меня — уже хорошо, — рассудительно произнесла девушка, заботливо ощупывая здоровенную шишку на моем лбу. — Хорошо, что у тебя голова такая крепкая.

Сжав разламывающуюся черепушку в ладонях, я старательно прогонял боль и гул. Голова не особо слушалась, но и совсем не отваливалась. За что ей огромное спасибо.

Замечтавшись о доме, я угодил лбом в небольшую площадку, образованную выемкой в скале, которая служила маленькой террасой для скрытой пещерки. А вот вниз, до дна, я мог бы еще бежать и бежать… делов‑то было — шаг вправо или влево. Но мне везет, как всегда.

— Наставили камней, — обиженно буркнул я, с тайной радостью ощущая небольшое отступление боли.

Эжона озадаченно хихикнула на мою наглость. Потом отняла ладошку ото лба и села рядом:

— Уж поверь, не для тебя старались.

— Не верю, — фыркнул я, удивленно ощупывая абсолютно ровный лоб. — Спасибо…

— На здоровье, — засмеялась дракониха. — Хотя, с твоими талантами, сомневаюсь я в твоем здоровье.

— А мне везет с друзьями, — нахально парировал я, облапывая тонкий стан девушки. — Эжона! Ты жива! Я жив! Это здорово!

— Да ну тебя, — девушка выскользнула из моих рук и грозно погрозила кулачком. Я пожал плечами и с наслаждением растянулся на террасочке. Эжона осторожно подошла и тихо спросила: — Ты вообще чего пришел?

— Ну, не знаю, — пожал я плечами. — Я ничего не понял. Сначала меня целовали, потом защищали от мужа. Потом вообще нас обоих бросили… Да еще ты закрылась здесь непонятным щитом… который, между прочим, меня чуть не прикончил. Два раза.

— Я запуталась, Гром, — девушка села рядом и обхватила коленки, словно замерзла. — Я люблю мужа, но что‑то промелькнуло между нами ночью. И это что‑то не дает мне покоя.

— Да не бери в голову, — я удивился такой реакции девушки… и честно говоря, немного испугался, предположив, что у неё ко мне чувство. Да Магистр меня замаринует и сделает парадным блюдом на их примирении! — Ну, поцеловались раз, чего шуры — муры разводить?

— Не переживай, — Эжона улыбнулась с небольшим напряжением, легко раскусив меня. — Я не претендую на твое повелительское тело.

— Вот и хорошо, — я немного расслабился. Пусть уж Эрл и ему подобные проявляют мужество жениться на таких вот двуличных особах… в прямом и переносном смыслах. — Тогда что же тебя беспокоит?

— Ты особенный, Гром, — всхлипнула девушка. Я вздрогнул, как от удара хлыстом. — Особенный, но какой‑то нереальный. Словно ты не на своем месте сейчас и не можешь раскрыться. Я знаю, Гром, что говорю. Я четко ощутила, что ты заперт. Это немного похоже на ощущения дракона в ипостаси человека. Но нам комфортно…относительно. А ты испытываешь мучения.

Я почувствовал такой озноб, даже на голове волосы приподнялись. Какая же она тяжелая! Особенно когда пытаешься думать. Видимо, последствия удара.

— Но я не чувствую себя так, — несчастным голосом протянул я. — Наоборот, думаю, я сейчас счастлив, как никогда, не смотря на все, что свалилось на мою бедовую голову.

— Иллюзия, Гром, — печально покачала головой Эжона. — Очень искусная иллюзия. Причем твоя же.

— Прекрати, — простонал я. Во мне разгоралась паника. Я словно разделился на две части, и они боролись между собой на смерть. Одна считала, что я — это я. А вторая удивительно правдоподобно доказывала обратное. — Хочешь, чтоб я спятил?!

— Ты тоже чувствуешь что‑то, да? — девушка пытливо вгляделась в меня и утвердительно кивнула.