Мы были близки к этому раз восемь, наверное, и 13 марта 2006-го года нас наконец ввели в американский Зал Славы Рок-н-Ролла. А за пару месяцев до этого нас ввели и в британский Музыкальный Зал Славы.

Если уж пошёл дождь, то льёт как из ведра.

В британский Зал мы попали в ноябре 2005-го а Александрийском Дворце на севере Лондона. На церемонии мы сыграли "Paranoid", и всё прошло замечательно. Представил нас Брайан Мэй. По этому поводу были небольшие прения, так как Шарон хотела, чтобы это сделал Ангус Янг из AC/DC. А я настаивал, чтобы это был Брайан. Затем она захотела, чтобы они сделали это вместе, но Брайана эта идея не прельщала. Я рад, что он не стал сильно упираться. Так как он отказывался выступать, мне пришлось позвонить ему и попросить: "Пожалуйста. Ради меня."

Он приехал и произнёс прекрасную речь, просто превосходную. Я очень горд за него.

Там играл и Оззи со своей группой, несколько слов в этой связи сказал Ангус Янг. Ну, первыми несколькими его словами были: "Привет, меня слышно? Слышно меня?" Наверное, он так же хорош говорить на этих чёртовых мероприятиях, как и я.

Ближе к концу 2006-го года меня пригласили на халтурку с Землянами, русской командой, игравшей в Кремле. У них была годовщина, и они намеревались сыграть "Heaven And Hell" и "Paranoid". Я ответил: "Я согласен только на "Paranoid"."

Я просто хотел сделать всё по-быстрому, так как не был в курсе, кто они, чёрт возьми, такие, но коллектив достаточно известен в России, к тому же мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Вернее, когда они сделали первоначальное предложение, я попросил Ралфа: "Я не очень-то хочу этим заниматься. Возьми, удвой сумму."

Они согласились, и я сказал: "Ладно."

И я туда полетел. Там же были Тони Мартин и Гленн Хьюз, а также Рик Уэйкмэн со своим сыном, Адамом, и Бони Тайлер (Bonnie Tyler). В тот вечер, когда я прибыл, промоутер повёл меня перекусить, и количество выпитого оказалось смертельным. Всё происходило в таком ключе: выпей стопку того и стопку этого, наливай да пей за следующий тост по поводу чего бы там ни было. Уже после нескольких шотов я подумал: грёбанное пекло, если я в таких занятиях проведу пару дней, то не выживу. Я упился в полный хлам. И сказал: "Мне пора в койку. Завтра я играть должен! Я пошёл."

А они мне: "Ты нас обижаешь, знаешь ли!"

Ну, приехали, вот дерьмо. Я обычно вообще не пью шотами.

"Не, не. Ещё по одной!"

И я выпил. И назавтра я себя чувствовал не так сногсшибательно.

Перед шоу я сидел в своей гримёрке, и тут раздался стук, влетела целая армия народу. Около двадцати человек, куча фотографов, операторов, телохранителей - абсолютное безумие. Кто-то прицепил мне медаль и произнёс: "Это за мир."

Он потряс мою руку перед камерами свалил.

Шшшш-уух - и они исчезли так же быстро, как появились.

На этом всё.

И что это было?

Я так и не узнал, кто это был. Насколько я понял, Путин собственной персоной.

А потом был концерт. Там присутствовали только очень не бедные люди, по всей видимости все связанные с правительственными структурами, и все при полном параде. Это был маленький театр, может мест на двести, прямо в Кремле. Играть на подобном мероприятии - дело донельзя странное.

С Тони Мартином я встретился впервые со времён турне в поддержку "Forbidden", с 1995-го года. Он вышел и спел "Headless Cross". Хорошо, что мы увиделись с ним, сначала на концерте, а позже ещё в ресторане.

С рестораном вышла другая история. Он был закрыт для обычных посетителей, так что получилась закрытая территория для народа, связанного с шоу. Мы пошли туда пообедать, я, мой гитарный техник, помощник и один из сотрудников офиса промоутера. Если не считать нас, место было абсолютно пустым. Я попросил винное меню и выбрал дорогое вино. Мне принесли бутылку, налили, я сделал глоток и сказал: "Это вино прокисло."

Подошёл менеджер по залу и спросил: "Что не так с вином?"

"Прокисшее оно."

Я глянул ему в лицо, он был настолько разъярён!

"Оно не прокисло. Они не могло прокиснуть!"

Но таким оно и было. Возможно там нечасто попадаются люди, готовые отвалить такие деньги за бутылку вина. Принесли другую.

Оно тоже оказалось прокисшим.

Я сказал парню промоутера: "Поверить не могу. Но не говори ничего. Просто оставь всё, как есть. Они на меня и в первый раз так посмотрели!"

А официанты небось, подумали: “Ого, он всего раз пригубил его... экстравагантно!"

Осенью 2006-го года Ралф поведал мне, что звукозаписывающая компания намерена составить сборник из материала эры Дио. Я виделся с Ронни незадолго до этого на концерте в Бирмингеме. Прошло пятнадцать лет, и было приятно встретиться с ним. И я сказал Ралфу: "Может спросишь Ронни, как он отнесётся к идее написать специально для этого альбома две песни, дать парочку одиночных концертов?"

Ронни заинтересовался и прилетел из Калифорнии. Мы сели у меня на кухне, выпили кофейку, потом еще по чашке, пытаясь заново узнать друг друга. Мы не хотели ещё ничего начинать, мы просто вроде как обсуждали: ага, и что будем делать?

В итоге я спросил: "Ну, что, попробуем?"

"А. Хорошо."

Мы зашли в мою студию, и всё закрутилось также, как раньше. Вместо двух песен, которые хотела звукозаписывающая компания, мы написали три. Мы находились в отличном расположении духа, ощущали прилив работоспособности и подумали: давай-ка сделаем одну быструю вещь, одну медленную и одну в среднем темпе. На любой вкус. Первая песня, которую мы написали, была "Shadow Of The Wind", медленная. Ронни придумал рифф, и затем мы добавили ещё куски, выстроив их в песню. Я придумал рифф для "The Davil Cried". Ронни должен был возвращаться в Лос-Анджелес, и через несколько дней я отправил ему черновой набросок. Ему очень понравилось. А быструю композицию, "Ear In The Wall", мы написали, когда он снова приехал. Прилетел Гизер, и мы сделали демо трёх треков в моей домашней студии.

В дороге мы ничего не писали. У меня был усилок в гримёрке,через который я перебирал струны и иногда сочинял рифф-другой, записывая на небольшой цифровой приборчик. Я просто сохранял их, чтобы в какой-то момент можно было вернуться к ним, но написать стоящую песню во время турне у нас никак не получалось. Мы не собирались для этой цели вместе просто потому, что не так часто были в компании друг друга. Мы с Гизером ездили в одном автобусе, а Винни и Ронни - в другом, к тому же мы и уезжали в разное время. После концерта мы и Гизером принимали душ, забирались в автобус и снимались. Ронни же обычно отставал на пару часов, так как любил расслабиться, выпить немного и пообщаться с людьми. Тем временем мы с Гизером дрыхли по дороге. Я - жаворонок, а Ронни спит допоздна. С такими разными расписаниями тяжело совместно написать трек.

Поэтому после тура мы организовали сессию для сочинения материала. Многое я подготовил дома, где написал кучу риффов и по большей части скомпоновал структуру песен, которые после этого перенёс на CD. Ронни, Гизер и Винни были дома в Калифорнии, так что я отправился туда с более чем двадцатью идей на этом диске. Ронни также записал свои идеи на диск, то же сделал и Гизер. Винни очень плотно был вовлечён в процесс, он сидел там и что-то настукивал, но сам написан не так уж много. Мы собрались у Ронни дома, уселись в его студии и просто проигрывали куски с разных дисков. Мы вскользь прошлись по ним и отобрали особенно понравившиеся нам идеи, независимо от того, чьи они были. Мы собрали отобранное на один компакт-диск, сделали по копии каждому, а потом определили, над чем поработаем в течение следующих нескольких дней.