Наступило молчание. Аратап сел и бесстрастно осмотрел всех одного за другим.

— Мира повстанцев нет, — сказал Байрон.

— Что же вы тогда искали?

— Мы ничего не искали.

— Не говорите ерунду!

Байрон устало пожал плечами.

— Если вы хотите получить другой ответ, то сами занимаетесь ерундой.

Аратап сказал:

— Планета повстанцев должна быть центром всего заговора. Моя цель — найти ее, и только потому я сохраняю вам жизнь. Каждый из вас может предоставить лабораторию и дать возможность нам спокойно работать. Да, мы знаем больше, чем вы думали.

Аратап быстро отвернулся. Джилберт мог заплакать, а это неприятное зрелище.

— Полковник Ризетт, вы будете избавлены от унижения трибунала и несомненного приговора, от позора и утраты репутации. Вы, Байрон Фаррил, снова будете Ранчером Вайдемоса. В этом случае мы могли бы даже реабилитировать вашего отца.

— И вернуть его к жизни?

— Восстановить его честь.

— Его честь, — сказал Байрон, — заключается в действиях, которые и повлекли его осуждение на смерть. Не в вашей власти что-либо добавить к ней или убавить.

Аратап сказал:

— Один из вас расскажет мне, где найти мир, который вы искали. Он будет разумен и получит то, что я обещал. Остальные выйдут замуж, будут заключены или казнены — каждый получит то, что заслужил. Предупреждаю, я могу быть жестоким, если понадобится.

Он немного подождал.

— Который же из вас? Если никто из вас не заговорит, я все равно получу нужные сведения, а вы проиграете.

— Бесполезно, — сказал Байрон, — вы все тщательно подготовили, и все же это вам не поможет. Планеты повстанцев нет.

— Автарх говорит, что есть.

— Тогда спрашивайте Автарха.

Аратап нахмурился. Молодой человек становился несговорчивым. Он сказал:

— Я намерен иметь дело с одним из вас.

— Вы имели дело с Автархом. Так и продолжайте. У вас ничего нет такого, чем вы могли бы купить нас.

Байрон обвел взглядом остальных.

— Верно?

Артемизия приблизилась к нему и взяла его за руку. Ризетт коротко кивнул, а Джилберт почти беззвучно произнес.

— Верно.

— Вы обречены, — сказал Аратап и нажал кнопку звонка.

В сопровождении стражника явился Автарх. Правое запястье Автарха было затянуто легкой металлической тканью, магнитное поле прижимало ее к груди. Левая сторона его лица распухла и посинела, за исключением красного рваного рубца. Он стоял неподвижно, вырвав правую, здоровую руку из руки стражника.

— Что вы хотите?

— Сейчас скажу, — ответил Аратап. — Во-первых, я хочу, чтобы вы осмотрели присутствующих. Вот, например, молодой человек, которого вы замыслили убить, но который сумел искалечить вас и расстроить ваши планы, хотя вы Автарх, а он изгнанник.

Лицо Автарха не дрогнуло.

Аратап спокойно, почти равнодушно продолжал:

— Вот это Джилберт от Хинриад, который спас жизнь молодого человека и привел его к вам. Это леди Артемизия, за которой, как мне сообщили, вы ухаживали самым безупречным образом, но которая тем не менее предала вас ради любви к юноше. Вот полковник Ризетт, которого вы считала своим военным помощником, но который тоже кончил тем, что предал вас. Есть у вас долг перед этими людьми, Автарх?

— Что вы хотите? — повторил Автарх.

— Мне нужна информация. Сообщите ее мне, и вы снова будете Автархом. Ваши прежние контакты с нами будут засчитаны вам при дворе Кхана. Иначе…

— Что — иначе?

— Иначе, я получу ее от них. Они будут освобождены, а вас казнят. Поэтому я и спрашиваю, есть ли у вас долг перед ними, должны ли вы из-за своего упрямства дать им возможность спастись?

Лицо Автарха исказилось болезненной улыбкой.

— Они не спасутся за мой счет. Они не знают местонахождения нужной вам планеты. Я знаю.

— Я не сказал, какая информация нам нужна, Автарх.

— Вы можете хотеть только одного.

Его голос звучал хрипло, почти неузнаваемо.

— Если я решусь говорить, Автархия должна остаться за мной.

— Разумеется, под более тщательной охраной, — вежливо заметил Аратап.

Ризетт воскликнул:

— Поверьте ему, и вы добавите еще одно предательство и в конце концов будете убиты.

Стражник шагнул вперед, но Байрон предупредил его. Бросившись к Ризетту, он прикрыл его.

— Не будьте глупцом, — сказал он ему на ухо. — Вы ничего не можете сделать.

Автарх сказал:

— Я забочусь не об Автархии и не о себе, Ризетт.

Он повернулся к Аратапу:

— Они будут убиты? Вы мне должны обещать это.

Его безобразное лицо еще больше исказилось.

— И прежде всего этот. — И он указал пальцем на Байрона.

— Если такова ваша цена, она принята.

— Если бы я сам мог казнить их, мне бы, от вас больше ничего не нужно было. Я скажу вам то, что хотел утаить. Вот «ро», «тэта» и «фи» в парсеках и радианах: «тэта» и «фи» в парсеках и радианах: 7352, 43, 1, 7836, 5, 2112. Эти числа определяют положение нужной вам планеты в Галактике. Теперь они у вас есть.

— Теперь они у меня есть, — повторил Аратап.

Он приказал всех увести.

Ризетт вырвался с криком:

— Предатель!

Байрон, потеряв равновесие, выпустил из рук лигейнца и упал на колено.

— Ризетт! — тщетно кричал он.

Ризетт с искаженным лицом бросился за стражником. Ворвались другие стражники, но Ризетт уже овладел бластером первого.

Руками и ногами он отбивался от тиранитских солдат. Пробиваясь сквозь клубок тел, Байрон присоединился к схватке. Он схватил Ризетта за горло, оттаскивая его назад.

— Предатель, — хрипел Ризетт.

Он прицелился в Автарха, который пытался увернуться.

Ризетт выстрелил, но тут его обезоружили и бросили на пол.

Но правое плечо и половина груди Автарха исчезли. Остаток руки висел, удерживаемый магнитным полем. Какое-то мгновение Автарх продолжал стоять, потом глаза его закатились, и он безжизненно упал на пол. Артемизия закричала и спрятала лицо на груди Байрона. Байрон заставил себя посмотреть на тело своего врага, потом отвернулся. Хинрик в дальнем углу комнаты что-то бормотал и хихикал.

Только Аратап остался спокоен. Он проговорил:

— Уберите тело.

Это сделали и очистили пол от крови мягкими горячими лучами. Осталось лишь несколько пятнышек.

Ризетту помогли встать на ноги. Он яростно крикнул Байрону:

— Зачем вы мешали? Я чуть не промахнулся.

Байрон устало ответил:

— Вы попали в ловушку, Ризетт.

— В ловушку? Я убил мерзавца.

— Этим вы сделали ему одолжение.

Ризетт не ответил, а Аратап не вмешался. Он слушал с явным удовольствием. Ум у молодого человека был отличным.

Байрон сказал:

— Если Аратап подслушал весь разговор, а он сказал, что подслушал, он знал, что только Джонти обладал нужной ему информацией. Джонти подчеркнул это, когда стоял перед нами после схватки со мной. Очевидно, Аратап допрашивал нас только для того, чтобы вывести из равновесия. Чтобы мы в нужное время действовали безрассудно. Я был готов подавить неразумные стремления. Вы — нет.

— Я думал, — негромко прервал его Аратап, — что именно вы завершите это дело.

— Я бы прицелился в вас, — ответил Байрон.

Он снова повернулся к Ризетту.

— Разве вы не поняли? Он не хотел, чтобы Автарх остался жить. Ему нужна была информация, но платить за нее он не хотел. Но убить Автарха было рискованно. Вы это сделали за него.

— Правильно, — согласился Аратап. — И теперь сведения у меня.

Послышался неожиданный звон колоколов.

Ризетт начал было говорить:

— Хорошо. Но если я сделал ему одолжение, то я сделал его и себе.

— Не совсем, — сказал наместник. — Наш юный друг не довел свой анализ до конца. Видите ли, совершено еще одно преступление. Если бы вас обвиняли только в измене тиранитам, ваше дело было бы политическим и весьма деликатным. Теперь же, после убийства Лигейна, вас будут судить, приговорят и казнят по лигейнским законам, и тираниты не примут в этом участия. Это весьма удобно.