Полковник недовольно оглядел его, но ничего не сказал. Вместо этого он приказал официальным тоном:

— Лейтенант, имеются рапорта о буйствах в деловом квартале. Отправляйтесь со своими людьми к универмагу Лунками и возьмите его под охрану. Проследите за тем, чтобы все наши люди как следует защитили себя от возможной инфекции радиоактивной лихорадки.

— Радиоактивной лихорадки!? — воскликнул лейтенант. — Извините меня, сэр, но…

— Через пятнадцать минут вы должны быть на выходе, — холодно отрубил полковник.

Вначале Алварден увидел маленького человечка и застыл. В то время как тот приветственно махнул рукой.

— Привет, дружок. Скажи маленькой леди, что ей вовсе не следует пить воду.

Пола качнулась, дыхание ее пресеклось. Машинально она подалась к Алвардену, под защиту его высокой крепкой фигуры. Так же автоматически, он, защищая, обнял ее за плечи. И ему уже не пришло в голову, что он во второй раз обнимает землянку.

Он резко спросил:

— Что вы хотите?

Маленький человечек с острым взглядом решительно вышел из-за прилавка, усеянного пакетами. Речь его была развязной, но вместе с тем учтивой.

— У выхода охрана, — сказал он, — но вас она не будет беспокоить, мисс. Я отвезу вашего человека в Институт вместо вас.

— В какой Институт? — испуганно спросила Пола.

— А, да перестаньте вы, — сказал маленький человечек. — Я — Паттер, парень, который стоит у фруктового ларька как раз напротив Института Атомных Исследований. Я видел вас много раз.

— Послушайте, — вмешался Алварден, — в чем, собственно, дело?

Маленькое личико Паттера лукаво сморщилось.

— Они думают, что у этого парня радиационная лихорадка…

— Радиационная лихорадка? — одновременно проговорили Пола и Алварден.

Паттер кивнул.

— Верно. С ним были два кэба, и они это сказали. Такие вещи быстро распространяются, знаете ли?

— Так эти охранники снаружи просто ищут кого-то с лихорадкой? — спросила Пола.

— Верно.

— А почему вы не боитесь лихорадки? — быстро спросил Алварден. — Насколько я понимаю, именно страх заражения заставил людей так быстро покинуть магазин.

— Конечно. Стража ждет на улице, они тоже боятся войти. Они ждут, пока Внешние не приведут сюда войска.

— А вы лихорадки не боитесь, не так ли?

— А чего мне ее бояться? У этого парня никакой лихорадки нет. Посмотрите на него. Где болячки на губах? И жара у него нет. Глаза у него нормальные. Я знаю, как выглядит эта самая лихорадка. Идемте, мисс, выйдем отсюда.

Но Пола опять испугалась.

— Нет-нет, мы не можем… Он… он…

Продолжать она не могла.

Паттер настойчиво сказал:

— Я могу вывести и его. Никаких вопросов не зададут. Регистрационные карточки спрашивать не будут.

Пола не смогла подавить легкий вскрик, и Алварден, с видом отвращения, спросил:

— А что вас делает таким важным?

Паттер хрипло засмеялся. Он отвернул лацкан.

— Посланник Общества Древних. Мне никто не задает вопросов.

— А вам-то что до всего этого?

— Деньги! Вы в затруднении, и я могу вам помочь. Не так дорого. Скажем, это стоит вам сотню кредитов. Пятьдесят кредитов сейчас, пятьдесят после.

Пола в ужасе прошептала:

— Вы отведете его к Древним?

— Зачем? Он им не нужен, а мне он стоит сотню кредитов. Если хотите дождаться Внешних, то они с радостью убьют парня раньше, чем обнаружат, что никакой лихорадки у него нет. Вы же знаете Внешних — им наплевать, убили ли они землянина или нет. Точнее, они предпочитают убить его.

Алварден сказал:

— Возьмите с собой молодую леди.

Но маленькие глазки Паттера были очень острыми и лукавыми.

— О, нет. Это — нет, дружище. Я иду на то, что называется «вычисленным риском». С одним я могу на это пойти, с двумя — нет. А если уж я беру одного, то того, кто стоит больше. Ну, теперь вам понятно?

— А что, — сказал Алварден, — если я схвачу вас за шиворот да переломаю вам ноги?

Паттер съежился, но тем не менее овладел собой и рассмеялся.

— Ну, тогда вы попались. Вас все равно хватятся, и будет еще одно убийство… Ладно, приятель, держите свои руки при себе.

— Прошу вас. — Пола тянула Алвардена за руку. — Пусть он делает, как говорит… Вы ведь будете с нами честными, не так ли, мистер Паттер?

Губы Паттера изогнулись.

— Наш большой друг мне руку чуть не сломал. Не надо было ему это делать. Я не люблю, когда меня тащат. За это я возьму еще сто кредитов. Всего двести.

— Мой отец вам заплатит…

— Сотню вперед, — угрюмо повторил тот.

— Но у меня нет с собой ста кредитов, — жалобно проговорила Пола.

— Все в порядке, мисс, — каменным голосом сказал Алварден. — Я позабочусь об этом.

Он открыл бумажник и вытащил несколько банкнот. Он швырнул их Паттеру.

— Убирайтесь!

— Идите с ним, Шварц, — прошептала Пола.

Ничего не сказав и не раздумывая, Шварц повиновался. В этот момент он столь же безропотно отправился бы и в ад.

Они остались одни, молча глядя друг на друга. Пола впервые по-настоящему разглядела Алвардена, и ее удивили его высокий рост, привлекательность, спокойствие и уверенность в себе. До сих пор она воспринимала его как некоего близкого и немотивирующего свои поступки помощника, но теперь… Внезапно она ощутила робость, и все события последних двух часов превратились в ее голове в сплошную путаницу, и сердце ее учащенно забилось.

Они даже не знали имен друг друга.

Она, улыбнувшись, сказала:

— Я — Пола Шент.

Алварден не видел еще ее улыбки и поймал себя на том, что она захватила его. Улыбка была, как сияние, освежившее ее лицо. Она заставила его почувствовать… Но он силой заставил себя думать о другом. Земная девушка!

Поэтому он сказал с меньшей сердечностью, чем намеревался:

— Мое имя — Бел Алварден. — Он протянул ей руку, и на мгновение ее маленькая рука утонула в его крупной ладони.

Она сказала:

— Я должна поблагодарить вас за помощь.

Алварден только отмахнулся.

— Можем ли мы уйти? Я хочу сказать, что теперь, когда наш друг ушел и находится, как я полагаю, в безопасности…

— Я думаю, мы услышали бы страшный шум, если бы его схватили. А вы так не думаете? — Ее глаза умоляюще смотрели на него, ища поддержки, но он не поддался искушению проявить мягкость.

— Мы уходим?

Лицо ее стало более строгим.

— Да, конечно, — холодно сказала она.

В это время до них донесся резкий стон — глаза девушки округлились, а рука ее снова потянулась к руке спутника.

— Что такое? — спросил Алварден.

— Это имперцы.

— Вы их тоже боитесь? — спросил он с чувством превосходства не землянина, а Алвардена, сирианского археолога. Предубеждение ли это было или логически оправданный вопрос, но для него приближение имперских солдат могло во всяком случае означать только проявление здравого смысла и человечности. В нем, однако, оставалось и чувство снисхождения, и он подобрел.

— Не беспокойтесь насчет Внешних, — снизошел он до термина землян для обозначения инопланетян. — Я с ними справлюсь, мисс Шент.

Внезапно она встревожилась.

— О, не пытайтесь делать ничего подобного. Просто совсем с ними не разговаривайте. Делайте, как они скажут, и лучше на них не смотрите.

Алварден снисходительно улыбнулся.

Охранники увидели их, когда они подходили к главному выходу, и отступили. Они оказались в маленьком пустом пространстве, ограниченном обилием военных машин.

Потом появились бронированные машины, и солдаты со стеклянными шарами на головах стали спрыгивать с платформ. Толпа в панике расступалась перед ними, и это ее замешательство еще больше усиливалось свистом невротических хлыстов.

Лейтенант Клауди подошел к охраннику-землянину у главного входа и сказал:

— Эй, так где тут лихорадка?

Голос его был слегка искажен защитным стеклом и казался металлическим.

Охранник в знак глубокого уважения наклонил голову.

— Если это понравится вашей чести, мы изолировали больного внутри магазина. Те двое перед вами.