Были и другие случаи, в которых БНД якобы поддерживала преступные дела. В ирано-иракской войне, когда Саддам Хуссейн с точки зрения Бонна и Пуллаха был еще вполне приемлемым партнером для переговоров, БНД закрыло глаза на то, что Ирак не только получил питательные растворы для производства бактериологического оружия, но и распылители, с помощью которых с беспилотных самолетов можно было бы распылять «боевых» вредоносных микробов над территорией противника Об этом никто в Пуллахе сейчас не хочет вспоминать, хотя, как считается, ООН располагает соответствующими уликами. Если они когда-то будут опубликованы, то в Пуллахе, вероятно, скажут, что они имели контакты с торговцами смертью, но никак не способствовали применению ими таких методов.

Но классические шпионы оперативного отдела видят и другие трудности. Они все чаще спрашивают себя, чем они могут сегодня склонить своих объектов к предательству. В прошлом это было проще. Во время «холодной войны» прекрасную помощь давали идеологические аргументы. Агенты КГБ работали с убеждающей силой превосходства социализма, западные агенты противостояли им, опираясь на достижения демократии. Но курьера мафиозного босса, занимающегося отмывкой денег и обладающего миллиардным состоянием, этим точно не проймешь, он ведь и сам не беден. В мире, где материальная сторона играет все большую роль. БНД, например, все сильнее проигрывает при вербовке агентов или информаторов главарям наркобизнеса. В Пуллахе так говорят об этом: «Иногда БНД представился бы шанс завербовать информатора из очень криминальной среды торговцев наркотиками, оружием, атомными материалами или людьми, если мы смогли бы предложить ему то, что он не сможет легально или нелегально купить за все свои деньги: скажем, политическое убежище в Германии. Но предоставление убежища не относится к компетенции БНД.» Можно предположить, что придет время, когда Федеральное правительство займется этим сложным вопросом — вероятно, не информируя общественность.

Финансовая сторона классического шпионажа, похоже, увеличивает свое значение с каждым годом. Ведущие агенты-связники оперативного отдела, имея в своем распоряжении большие суммы денег, располагают и «кредитом доверия», ведь они могут самостоятельно работать при установлении разведывательных контактов. Критики БНД утверждают, что таким путем ведущие агенты могут быстро разбогатеть. Тот, кто после пяти лет работы ведущим агентом-связником не выплатил полностью кредит за свой дом, точно делал что-то не так. Для БНД это звучит большим преувеличением, ведь ни один сотрудник БНД не контролируется так тщательно, как ведущий агент-связник. Перед передачей денег они сперва должны составить для «своих» источников список с полученными сведениями. Одновременно ведущие связники вносят еще до оплаты предложения соответствующему руководителю отдела, какую денежную или прочую оплату должен получить источник за свои сведения. Финансовая щедрость по отношению к источнику является стимулом, дабы он давал еще больше информации, а небольшие суммы должны, по мнению БНД, умиротворяюще воздействовать на источник, с которым, вероятно, хотят прервать отношения. А источник должен давать расписку в получении денег, это предотвращает собственное обогащение сотрудников БНД.

Агент-связник может, по мнению БНД, заниматься финансовым обманом только в том случае, когда он сам выдумывает источник и расписывается за него. Но, как считается, это может сработать лишь в том случае, когда связнику самому удается получать для Службы соответствующие сведения. Пока в оперативном отделе нет черной кассы», хотя бы минимальный контроль гарантирован.

В Пуллахе говорят: «Конечно, есть случаи, когда деньги расхищаются.» Слухи о ведущих агентах-связниках, прикарманивших суммы в десятки миллионов марок, однако, опровергают. Годовой бюджет БНД составлял в 1997 году 722 миллиона марок. Но все расходы контролируются финансовыми ревизорами. То есть, десятки миллионов не смогут так легко и бесследно перекочевать в чей-то личный карман. Сотрудники БНД, оказавшиеся в денежных затруднениях, в прошлом использовали и самый короткий путь большим деньгам. Так в 1996 году один финансовый ревизор БНД (не в свое рабочее время, как нужно сказать для спасения его чести) дважды пытался грабить банк, пока его не задержала полиция. Государственный министр Бернд Шмидбауэр прославился тогда в Пуллахе своим ироничным выражением: «То, что Вы так зарабатываете деньги для своего бюджета, я не знал.»

Что касается «кредита доверия» ведущих агентов-связников, то в Пуллахе его сравнивают со страховым бизнесом. Там тоже сотрудники внешней службы намного менее, чем сотрудники внутренней службы застрахованы от манипуляций и обмана.

Вот таковы теория и данные из Пуллаха. Но один случай все же побуждает к раздумьям. Когда в связи с укрывательством от налогов и люксембургскими счетами проверке подвергся и «Коммерцбанк», то там якобы нашли счета, с которыми никак не могли разобраться, потому что у них не было владельцев. Следственные органы установили, что владельцами счетов были сотрудники Федеральной разведывательной службы под вымышленными именами. Но публика об этом никогда не узнала, хотя на нескольких счетах были депонированы суммы в миллионы марок. Возможно, причиной был страх, что перед судом будет раскрыто тайное знание шпионов БНД? В доверительной беседе один сотрудник БНД объяснил, как сегодня в Отделе I можно умыкнуть суммы и побольше. «После примерно десяти лет службы ведущий агент-связник замечает, что он со своей низкой зарплатой ничего не может добиться в жизни. Тогда он начинает делать своим источникам, которые должны выдавать расписку за каждый полученный гонорар, следующее предложение. Например, ты даешь мне расписку на три миллиона, а в реальности получаешь два миллиона. Остаток мы делим на двоих.» О бывшем президенте БНД Гериберте Хелленбройхе, который побыл президентом лишь один месяц в августе 1997 года, говорили, что именно он хотел окончательно положить конец этой практике. Ему приписывают цитату, что он хотел «вычистить конюшню». Но на чистку Хелленбройху не хватило времени.

Из-за все более тонкого финансового прикрытия Федеральной разведывательной службы стратеги оперативного отдела все больше ломают себе головы. В частных разговорах сотрудники БНД спрашивают, как можно вербовать источники в новом поле деятельности БНД — наркопреступности и отмывке денег, если доходы там во много раз превосходят доход чиновника самой немецкой БНД. С теми малыми финансовыми подарками, которыми пользовались во время «холодной войны» и МГБ, и БНД, в этой среде успехов сегодня уже не достигнуть. Сотрудники международных наркобаронов так же купаются в деньгах, как и объекты в среде торговцев оружием, отмывки денег и контрабанды оружием массового поражения. Все сильнее возрастает угроза того, что — как и в Федеральном ведомстве уголовной полиции и в Федеральном ведомстве по охране конституции — немецкие чиновники по причине материального искушения сами попадут в ловушку своих объектов-противников и будут работать на них. Но никто пока не отважился открыто дискутировать об этой дилемме.

Разведчиков Отдела I мучают заботы. Иногда им нужно использовать и немецких граждан, чтобы за границей подобраться к интересным источникам информации. Пример этому — фабрика ядовитых газов в ливийском городе Тархуна. С помощью спутников и радиоразведки можно было идти по следу намерений Каддафи построить новую фабрику по производству боевых отравляющих веществ. Но как узнать, что расположено внутри вырытого в известняке 300-метрового туннеля? Тут нужен был внутренний источник. Поэтому БНД вышла на контакт с работавшим там немецким инженером, который за соответствующую плату доставил несколько пачек цветных фотографий изнутри горы. В первый раз БНД смогла разглядеть на них керамическую плитку на внутренних стенах туннеля и раздельные системы вентиляции: отдельно для ввода и для вывода воздуха. Все это было доказательством того, что здесь строится фабрика отравляющих газов. Собственно, такому источнику нужно быть очень благодарным. Но тут возникла совсем другая проблема. Немецкий инженер должен был уплатить положенный по закону налог с полученного им от БНД гонорара. Но в какой столбик налоговой декларации нужно вписывать для Министерства финансов деньги, полученные от спецслужбы? Короче, он бросил это дело, на что финансовые органы отреагировали требованием об уплате штрафа. Конечно, источник после этого сразу «высох». В Пуллахе спрашивают себя, почему финансовые гонорары за разведывательную деятельность должны открыто декларироваться и подвергаться налогообложению. Ведь работник финансовых служб вполне может сам работать на какую-то иностранную державу и выдать бедного инженера. Один разведчик говорит: «Сохранению операции в тайне такое прусское мышление отнюдь не способствует.»