Эти процессы, по-видимому не имевшие место до середины XIII века[32], встречаются нам на протяжении трех следующих столетий. В то время западное христианство стремится замкнуться на себе, и Церковь превращается в колоссальное судилище (создан церковный суд, учреждены инквизиция и процедура дознания). Все это, по крайней мере отчасти, объясняет то, каким образом велось следствие по подобным делам. Мне удалось отыскать сведения примерно о шестидесяти таких процессах, проведенных во французском королевстве с 1266 по 1586 год. Некоторые дела основательно подтверждены документами, как, например, дело свиньи-детоубийцы из Фалеза (1386), о котором я расскажу подробнее. Другие же, коих большинство, известны только по косвенным упоминаниям, чаще всего по записям в расходных книгах. Но Франция — отнюдь не единственное место, где рассматривались подобные дела. Они встречаются по всему Западу, особенно в альпийских областях, где процессы против насекомых и «червей» — как и процессы против ведьм — возбуждались, судя по всему, чаще и прекратились позже, чем где бы то ни было[33]. Остается пожелать, чтобы будущие исследования ознакомили нас с ними подробнее. Материалы следствия, процессы, документы и затронутые в связи с ними проблемы столь сложны, что их изучение должно, бесспорно, стать предметом коллективной работы.

В начале 1386 года в Фалезе, в Нормандии, произошло событие по меньшей мере необычайное. Свинью в возрасте примерно трех лет, одетую в человеческую одежду, проволокли, привязав к кобыле, по улицам от замковой площади до предместья Гибре, где на ярмарочной площади был установлен эшафот. Там, в присутствии весьма разношерстной толпы, состоявшей из виконта Фалеза и его свиты, жителей города, крестьян из близлежащей деревни и множества свиней, палач изуродовал ее, порезав ей рыло и срезав мясо с ляжек. Потом, надев на нее нечто вроде маски в виде человеческого лица, ее подвесили за задние ноги к специально для этого установленной Y-образной виселице и оставили в таком положении, пока не наступила смерть. А смерть, разумеется, наступила быстро, потому что из ран животного ручьями лилась кровь. Но на этом зрелище не закончилось. Снова привели кобылу, а труп свиньи, после имитации удушения, привязали к решетке и приступили к позорному ритуалу волочения. Наконец, когда кобыла прошла по площади несколько кругов, изуродованные останки несчастного животного были помещены на костер и сожжены. Нам неизвестно, что сделали с прахом, но мы знаем, что некоторое время спустя по приказу виконта Фалеза в церкви Святой Троицы было создано большое настенное панно, дабы увековечить память об этом событии[34].

Событие это необычно по нескольким причинам. Переодевание свиньи в человека, телесное изувечение, двойное ритуальное волочение и особенно присутствие на месте казни ее сородичей- свиней — все это и в самом деле необыкновенно. Зато, вероятно, более привычным делом в конце XIV века была публичная казнь животного, которое, совершив преступление или серьезный проступок, mesfet, представало перед судом светских властей, судивших его, а затем приговаривавших к смерти. Это и произошло со свиньей из Фалеза, виновной в смерти младенца; но в отличие от многих других процессов, этот процесс оставил след в архивах[35].

В большинстве случаев об этих странных церемониях мы узнаем именно из документов судебных архивов. Но еще чаще на след таких процессов историка наводит не рассказ (в редчайших случаях) о казни и даже не документ, содержащий текст приговора, в котором выносится соответствующее решение, а просто записи в расходных книгах. В ожидании суда животное содержалось в тюрьме: стало быть, нужно было его кормить, платить тюремщику, а при необходимости — и хозяину помещения. Заключение могло длиться от одной до трех недель. К тому же нужно было заплатить палачу и его помощникам, а также плотникам, каменщикам и различным ремесленным гильдиям, которые устанавливали эшафот или изготавливали орудия наказания. Кроме того, поиск виновного животного, конвоирование его до тюрьмы, сопровождение к месту свершения его неизбежной участи требовали участия судебных приставов и стражников. Наказывать за преступление — весьма и весьма дорогостоящее занятие в Средние века[36]. Так что все суммы тщательно фиксировались в расходных книгах судебных властей или нотариуса, туда же вносились имена получателей и (иногда) некоторые уточнения по поводу выполненных работ. По делу о фалезской свинье из расписки от 9 января 1386 года, составленной письмоводителем нотариуса по имени Гийо де Монфор, мы, к примеру, узнаем, что городской палач получил за свою работу десять турских су и десять денье — чем остался «весьма доволен», — а затем еще десять су для покупки пары новых рукавиц. Более чем значительная сумма для пары рукавиц, но предыдущие, видимо, были настолько сильно запятнаны как в прямом, так и в символическом смысле, что данное обстоятельство нужно было компенсировать чем-то сверх обычного вознаграждения.

Об этом деле, одном из наиболее подробно задокументированных среди шести десятков процессов, засвидетельствованных во Франции с XIII по XVI век, нам известен еще целый ряд подробностей. Виконта, то есть королевского бальи[37], так как в этом районе Нормандии судебные округа назывались виконтствами, звали Реньо Риго. Он был виконтом Фалеза с 1380 по 1387 год. Бесспорно, именно он огласил приговор и возглавил церемонию экзекуции. И вероятно, именно ему пришла в голову удивительная мысль собрать на казнь крестьян не просто с семьями, но и со свиньями, дабы это зрелище «преподнесло им урок»[38]. И, наконец, именно он заказал панно для церкви Троицы, чтобы увековечить память об этом событии.

Судьба панно сложилась довольно бурно. Написали его на стене нефа вскоре после казни, но осенью 1417 года, во время тяжелой осады города королем Англии Генрихом V оно было уничтожено вместе со значительной частью церкви. А затем восстановлено на стене южной части трансепта, когда точно — неизвестно, и не очень понятно, по какому образцу. Оно сохранилось до начала XIX века, но в 1820 году церковь побелили, и это любопытнейшее настенное панно было утрачено навсегда. Однако некоторые авторы оставили нам его описание:

Нам даже известно, что свинья была «одета в куртку и короткие штаны, штаны были на задних ногах, а на передних — белые перчатки; ее повесили по приговору, вынесенному за отвратительное преступление»[40].

Преступление это было совершено в начале января. Младенцу было около трех месяцев; его звали Жан Лe Мо, и его отец был каменщиком. «Празднобродная» свинья, хозяева которой нам неизвестны, обглодала руку и часть лица ребенка, «от чего тот умер»[41]. Процесс длился девять дней, в течение которых свинью нужно было кормить, а также надзирать за ней. У свиньи был deffendeur, адвокат. Пользы от него было немного — да и задача у него, по правде сказать, была нелегкая — и его «клиентку» приговорили к смерти, нанеся ей перед этим те же увечья, которые она причинила своей жертве[42]. Виконт потребовал, чтобы казнь была осуществлена в присутствии хозяина животного, «чтобы посрамить его», и отца младенца «в наказание за то, что тот не присматривал за ребенком»[43]. Приговор был зачитан животному в тюрьме, точно мужчине или женщине. Впрочем, священника, который мог бы выслушать исповедь свиньи, никто не пригласил.