1968 «Почему мне не пишется о любви?..» Почему Мне не пишется о любви? — Потому ли, Что снова земля в крови? Потому ли, Что снова земля в дыму? Потому ли?.. Конечно же, не потому: На войне, Даже в самый разгар боев, Локоть к локтю Шагала со мной Любовь — Не мешала мне, Помогала мне Не тонуть в воде, Не гореть в огне. Что ж теперь Замолчали мои соловьи? Почему Мне не пишется о любви?.. 1968 «Когда, казалось, все пропало…» Когда, казалось, все пропало — В больнице или на войне, Случалось, часто закипало Веселье странное во мне. Впрямь неуместное веселье, Когда под сорок ртуть ползет Иль вражеский взбесился дот… Но поднималась я с постели, Но шла на чертов пулемет! И что же — ртуть бежала вниз, И отворот давали пули… О, смелость сердца! Сохраню ли И пронесу тебя сквозь жизнь? Чтоб снова в трудную минуту — В любви, в работе, на войне — Вдруг закипало почему-то Веселье юности во мне! 1968 «Взять бы мне да и с места сняться…» Взять бы мне да и с места сняться, Отдохнуть бы от суеты — Все мне тихие села снятся, Опрокинутые в пруды. И в звенящих овсах дорога, И поскрипыванье телег… Может, это смешно немного: О таком — в реактивный век? Пусть!.. А что здесь смешного, впрочем? Я хочу, чтоб меня в пути Окликали старухи: «Дочка! До Покровского как дойти?» Покрова, Петушки, Успенье… Для меня звуки этих слов — Словно музыка, словно пенье, Словно дух заливных лугов. А еще — словно дымный ветер, Плач детей, горизонт в огне: По рыдающим селам этим Отступали мы на войне… 1968 «Били молнии. Тучи вились…» Били молнии. Тучи вились. Было всякое на веку. Жизнь летит, как горящий «виллис» По гремящему большаку. Наши критики — наши судьбы: Вознести и распять вольны. Но у нас есть суровей судьи — Не вернувшиеся с войны. Школьник, павший под Сталинградом, Мальчик, рухнувший у Карпат, Взглядом юности — строгим взглядом На поэтов седых глядят. 1968 «…И если захочу я щегольнуть…» …И если захочу я щегольнуть Стихом, «закрученным» лишь моды ради, Шепните, ради бога, кто-нибудь: «Не говори красиво, друг Аркадий!» Наш Пушкин! Ах, как элегантно он Дал Баратынскому урок жестокий: «Ведь ты, мой друг, достаточно умен, Чтоб быть простым, чтоб не туманить Строки…» А сказочка о голом короле До сей поры гуляет по земле, По современным городам и странам — Иной пиит с величием в лице О выеденном мудрствует яйце, Прикрывшись «непонятности» туманом… 1968 УСПЕХ Эскадры яхт, колонны лимузинов — Таким ночами снится Голливуд Красоткам Золушкам из магазинов, Что за прилавком жадно принцев ждут Ах, Голливуд! Ах, золотые горы!.. И чудеса бывают, не скажи: Случается, что принцы — режиссеры И в самом деле ищут типажи. Да, чудеса бывают, хоть и редко, Живуч волшебной песенки мотив: И впрямь звездою стала мидинетка, Всех Золушек Парижа всполошив! И начат старт отчаянной погони — Летят успеха взмыленные кони! Как это мало — знаменитой стать: Трудней в седле проклятом удержаться! Всегда галоп — и в тридцать, в тридцать пять А той, что догоняет — восемнадцать… Все это, знаю, словно мир — старо, Все это, знаю, было, есть и будет. И страшно мне за всех Мерлин Монро, За всех Мерлин — не только в Голливуде… Как тяжела, должно быть, участь тех, Кого влечет единое — успех, Чья жизнь — погоня, вечная погоня. Храпят успеха взмыленные кони… |
