Доктору Дэвиду Краусману, воплотившему в жизнь старое высказывание «Без Вас эта книга никогда бы не состоялась». Да, даже не хватит слез.
Доктору Дональду Бендеру, дежурившему у телефона в ту ночь, когда умер Ирвинг.
Доктору Сталбергу — за мягкую поддержку и жизненно необходимый юмор.
Доктору Силверу, единственному человеку, кто все понимает и никогда не осудит. Спасибо.
Дэву Рубинштейну, начавшему вращение шара.
Спасибо Рону Беттену, Сорен и Наре и удивительному Джонатану Киршу.
Тони Караму — за то, что был настоящим, искренним и добросердечным — редчайшие вещи в мире.
Грэгу Шукову — грациозен в самых тяжелых ситуациях, элегантен и великолепен. НАКОНЕЦ! Мы сделали это!
Джанет Оливер — за все наши слова и все наше великолепное молчание.
Энни Миллер — спасибо за всех людей в Клемен-тайнс; Рону Гильберту — с любовью. Вы все были рядом, помогали в тяжелое время и дали кров, где были написаны черновики. С вечной благодарностью.
Неподражаемому Свану Парсонсу, рассказчику, который поддерживал и любил меня, и мудрой Алисии Л. Деннис, хранившей день до одиннадцатого часа.
Лайзе Палак — за дивные персики в день рождения, Эндрю за его страстный отклик и споры после прочтения первого проекта.
Эллисон Берри — за все, а больше всего за ее веру в эту книгу. Avec gratitude et grands bisoux. Merci avec tout mon coeur[1].
En parlant de bisoux, merci, Жерар Барбье, pour roué et pour toujours[2].
Джону Скиппу, за открытое сердце.
Йону Винокуру, брату quote afficionado, одному из моих первых и наиболее вдохновляющих читателей.
Норману Горману — я воодушевляюсь твоим триумфом и золотым сердцем.
Изумительному Ричарду Гроссинджеру, Кати Гласе и всем прекрасным людям в «Норт Атлантик фрог лимитед» за их преданность делу, юмор и храбрость.
С благодарностью моему агенту, Венди Шмалзу, истинному воину, борцу за свободу и острослову.
Джошу Бэрану, заставившему меня поверить в то, что я смогу завершить начатое, когда я стала в этом сомневаться.
Байрону Кэйти — работа поглотила меня, когда я перестала озираться, — спасибо.
Джо Кэнону, наставившему меня на путь, с восхищением и глубокой благодарностью.
Мелиссе Вард, элегантной воительнице, сражавшейся за меня и рядом со мной.
Кассу Коти, моему первому редактору и одному из самых больших вдохновителей.
Мэвису Далке — за все годы глубокой и разделенной любви.
Джини Солонер — за ее помощь.
Аннетт Браун, образцу безукоризненной дружбы.
Вере Саванне, одной из самых прекрасных женщин, которых я имела честь знать; Кэролин, неутомимой труженице и чудесной женщине.
Уэйну Д. Волкеру, он же Пабло Милберг, — за красивые стихи для меня и за смелые отступления от правил группы.
Лиз Воган, научившей меня тому, что «карт-бланш» существует.
Джойсу Мейнарду, чья храбрость, любовь к свободе и правде вдохновили меня.
Берни Гринбургу и Берну Левитч, всегда верившим в мои силы, когда я чувствовала себя совершенно раздавленной.
Эрику и Теду из Лондонского Центра фантазии за поддержку и за то, что послали мне книги моего любимого автора, Роберта Айкмана.
Особенно Неду Клафлину, поблагодарившему меня за выпуск этой книги.
Джереми и Сью Бидл за ночь в Лондоне, которая дала мне надежду.
Кэтлин Селигман, красивой, бесстрашной и храброй, и ее изысканному, возвышенному семейству. С любовью навсегда.
Джанет Дуровчик и ее дорогому Джиму — за их веру в волшебное, мне только нужно вспомнить, как мы встретились.
Многим посетителям веб-сайта www.sustainedaction.org, чьи терпение и поддержка придали мне храбрости для того, чтобы никогда не сдаваться.
И наконец, памяти ушедших: Флоринде Доннер, Энни Абеляр и моей дорогой Кайли Лундхал.
Наступает время открыть карты — тайны губят нас. Помни! Если у тебя есть тайны, я обещаю тебе, carajo! Ты умрешь. Я надеюсь, когда-нибудь ты поймешь это. И если, умирая, ты будешь хвататься за свои сокровенные тайны, тебе никогда не найти меня.
Карлос Кастанеда
Если бы все было так просто! Если бы злые люди где-то творили свои злодеяния, то потребовалось только отделить их от всех остальных и уничтожить. Но линия, разделяющая добро и зло,
проходит через сердце каждого человека. А кто же захочет разрушать частицу своего собственного сердца?
Александр Солженицын «Архипелаг ГУЛАГ»
Что скажешь тем,
кто потерял свою любовь?
Лишь только — с возвращеньем!
Нед Клей «Любовь и Любовь востребованная»
Автор в возрасте девятнадцати лет, спустя два года после встречи с Кастанедой.
глава 1
Я ВСТРЕЧАЮ САМОГО НЕУЛОВИМОГО ЧЕЛОВЕКА В МИРЕ
И то, в чем я пребывал, удручающе напоминало клише из фантастических книжек для подростков — копание в отбросах морали на пустыре в поисках куска сломанного тотема, просеивание всякой дряни и попытки склеить что-то пригодное с чем-то, что напоминает свет путеводной звезды. И вдруг, в бездне моего отчаяния…
Джон Скипп и Марк Левинталь «Волшебник буррито[3] страны Оз»
В 1973 году мне исполнилось семнадцать лет, и я гостила летом у родителей в Лос-Анджелесе. Я приехала на каникулы из школы-пансиона в Вермонте.
Бездельничала в своей детской комнате, считала себя крутой девчонкой, поклевывала что-то приготовленное из кэроба[4], 2 сочиняя письмо своей первой любви. Повсюду валялись книги — образчики моих литературных интересов — Ada, Zap Comix, the I Ching, Les Liaisons Dangeureuses, and The L.A. Free Press. Мой приятель дал мне почитать эссе Вильгельма Райха, но я ничего в нем не поняла.
По выходным мои родители Ирвинг и Сильвия Уоллес отправлялись в гости. Они посещали и сами организовывали множество мероприятий в Голливуде — порой политических, часто специфически голливудских, иногда литературных. Они устраивали то сбор средств для Ральфа Нейдера и Юджина Маккарти, то обеды с Ширли Макклейн и Грегори Пеком, Лорен Бэкол и Артом Бухвальдом, то вечеринки с Генри Миллером, Рэем Брэдбери, Ирвингом Стоуном, Алексом Хейли и Сидни Шелдоном. Скандально известный сценарист Эрнст Лейман был одним из лучших папиных друзей и старинным партнером по «игре в покер вечером по четвергам». Отец рассказывал мне, что впервые покурил марихуану с нашими ближайшими соседями — это были Норма и Френсис Лэй, — а «травку» привезли в коробке из-под кинопленки Генри Манчини и Куинси Джонс. Я была ребенком, и тогда они были просто друзьями нашей семьи, а не знаменитостями.
Однажды весенним вечером родители вернулись с обеда, который давали их давнишние друзья Нед и Мира Браун. Нед был ветераном среди голливудских агентов, и наши семьи знали друг друга много лет еще с тех времен, когда были бедны и выживали сообща. Теперь мой отец был одним из самых продаваемых романистов в мире, а Нед устраивал свои обеды в изысканном доме на побережье Малибу.
Отец был радостно возбужден. Поздоровавшись, он с порога сообщил:
— Мы только что встречались с Карлосом Кастанедой!
Я была ошеломлена. Карлоса Кастанеду невозможно было встретить просто так. Все это знали.
Кастанеда был самый известный гуру своего поколения, написал два первоклассных бестселлера, имевших невероятный успех. Книги выпустило издательство «Саймон энд Шустер», у отца и Карлоса Кастанеды был один и тот же редактор, Майкл Корда, с которым они проработали более двадцати лет. Это Корда открыл гений Кастанеды и решил опубликовать его диссертацию. Кастанеда вскоре стал знаменит на весь мир, но отказывался фотографироваться и давать интервью, поэтому оставался полной и абсолютной загадкой, у отца и Карлоса Кастанеды был один и тот же редактор, Майкл Корда, с которым они проработали более двадцати лет. Это Корда открыл гений Кастанеды и решил опубликовать его диссертацию. Кастанеда вскоре стал знаменит на весь мир, но отказывался фотографироваться и давать интервью, поэтому оставался полной и абсолютной загадкой.
