Аппаратуры уже нет. Видимо, пока мы были на работе, призраки разобрали её и вывезли вместе с детьми. На полу какая-то бумага, блестящие мятые обрывки - наверное, упаковка, пластиковые же стаканы, ещё какие-то непонятные штуковины.

В одном из углов - целая куча хлама. Присел перед ней на корточки. На меня не обращают внимания: квартирный вопрос - он и на Сцилле квартирный вопрос, тем более что в помещении собрались самые заинтересованные в его решении…

Кажется, эта куча осталась от разобранного призраками оборудования. Чего только нет… И пластик, и металл, даже тряпки какие-то. Так, а это что? Детали, наверное. Я взял длинную железку, прикинул на вес. И на душе вдруг стало тепло. Мм… Как приятно держать в руке эту штуку: небольшой вес, длинная, наполовину широковатая, наполовину - чуть не вдвое узкая. На недоделанный нож похожа. Лезвие, там, заточить. Рукоять чем-нибудь для удобства обмотать. Ну-ка, ну-ка, может, ещё что найду. Поразбирав груду мусора, нашёл ещё одну такую же, а ещё очень интересную вещь - по форме напоминает металлический собачий ошейник, только небольшой и согнутый. Сунул зачем-то в него пальцы. Хм… Поместились. Привычное, кстати, движение и положение. И правда, любопытно.

Взгляд со стороны. Настойчивый.

Не оборачиваясь, сразу определил направление. И только тогда метнул в соглядатая собственный взгляд. Красовски. Ему-то что здесь понадобилось?.. Вот только он смотрел не на меня, а на мою руку, пальцы которой я ещё не вытащил из интересной штуковины. Человек, стоявший рядом с ним, - тоже из той же шушеры, что-то тихо спросил у него. Не посмотрев на него, прилизанный ответил односложно, и дружок обернулся ко мне. И - попятился.

Я наконец понял. Они увидели железку на пальцах. И улыбнулся им.

Оба поспешно скрылись в толпе, а потом я увидел их уходящими из бокса.

Теперь я уже очень внимательно проредил кучу деталей. В руки подонков не должна попасть ни одна вещь, хотя бы мельком напоминающая оружие. Подобное я сложил в отдельную кучу и теперь думал, как всё это унести.

- Тебе помочь?

Лидия. Только что подошла. Первых найденных предметов, уже рассованных по карманам, не видела. Нагнулась над моей кучей, разглядывая детали, как будто я собирал грибы, а не острые предметы. Прежде чем ответить, я оглядел переселенцев и остановил взгляд на Шерифе, уговаривающем людей успокоиться. Вздохнул.

- Лидия, камера Арни далеко отсюда?

- Нет, третья на той стороне коридора.

- У него там есть сейчас кто-нибудь?

- Жена, наверное. Здесь я её не вижу.

- Сможем отнести всё это в его камеру?

- Давай. - Она повеселела и, ухватив полудраный пакет, быстро переложила в него отобранное мной. И только сейчас спросила, когда я поднял уложенный груз, а она - то, что в общую кучу было класть опасно - пакет разорвётся: - А зачем Арни это?

- У него безопасно.

Глаз вдруг зацепился за что-то привычное. Ближе к стене - большая пачка листов в слегка надорванной обёртке. Какой же учитель обойдёт вниманием бумагу!.. Поскольку переселенцы её обходили и явно не считали нужным предметом в хозяйстве, я, оставив пакет с деталями под охраной Лидии, решительно направился к бумаге. На меня на этот раз посмотрели, глянули - чего подобрал, и - полное впечатление, что мысленно пожали плечами: кому оно нужно!

Так что я даже спрашивать не стал, можно ли забрать пачку. Листы хорошие - белые, гладкие. Теперь бы ещё найти, чем писать на них. Или рисовать. Всё-таки сказки для детей переселенцев - старинное прошлое. С некоторыми реалиями без объясняющего рисования не обойтись.

Пока пробирался назад, к Лидии, меня неожиданно остановили, уцепившись за рукав. Нет, я, конечно, видел шмыгающих в толпе детей, но не подумал, что они могут воспользоваться суматохой и подойти ко мне.

- Брис, у тебя открыто?

Я кивнул. Через минуту в боксе детей не осталось.

Завидев Лидию, я предложил:

- Пошли?

И мы пошли по своим камерам, по дороге оставив пакет у жены Арни - черноволосой красавицы лет тридцати. По дороге к себе Лидия спросила:

- Как ты думаешь, для чего ещё можно использовать этот бокс?

- Хм… Помещение просторное. Спортивный зал?

- Смеёшься? - удивилась она и задумалась. - Конечно, если бы людям хватало жилья… Да, похоже, ты прав. А почему именно спортивный?

- Ну, я раньше занимался спортом. Сейчас мне этого не хватает.

Лидия задумалась. Мы стояли у двери в её камеру, и мне было интересно, чем я её озадачил. Но вот она взглянула на меня.

- Я понимаю: на глазах у всех не хочется. Фойе перед выходом.

- Да, но коридор закрыт.

- Раньше закрыт был. Теперь призраков нет. У нас свобода передвижения. Далеко всё равно не убежим. - Она улыбнулась. - Пойдём после обеда на работу - приглядись. Мне кажется, места там достаточно для тренировок.

Между прочим - дельный совет, думал я, подходя к своей конуре. Расположенное на выходе из коридора-тоннеля и перед дверью на улицу, фойе - привлекательное местечко для моих нужд. Удобно проводить тренировки, да и помедитировать можно. Встаю-то рано. Никто не помешает.

- Это что? - немедленно спросила Лиз, уставившись на пачку в моих руках.

- Бумага. Только вот чем на ней писать…

- Зачем писать на бумаге, когда есть триди-визор? - удивился Алекс. - Там полно функций - и писать, и рисовать.

- Мне нравится, - лаконично ответил я, и дети, как ни странно, приняли такое заявление спокойно. И начали думать о ручках. Так я выяснил, что ручки всё-таки на платформе есть, но - все на вес золота по причине их малого количества. Значит, от ручек придётся отказаться. Карандаши - вообще нереально. Что же делать? Представил себе нечто, что оставляет след на белом. Усмехнулся.

- Придумал? - спросил Коста.

- Придумал. Только не скажу что. Пока.

- Тогда мы побежали, - сказал Алекс и собрался рвануть с места.

- Стоять! - скомандовал я - и все послушались. - Вопрос. А зачем вы вообще пришли?

Они переглянулись.

- Просто так, - ответил за всех Алекс. - Ты же тайна. И камера открыта. А нам некуда. Вот и посидели, пока тебя не было. Да и с тобой интересно.

Они убежали. А я сидел и некоторое время вспоминал. Своих прогульщиков. Один постоянно торчал дома, и я этого долго не мог понять: почему он не ходит на уроки и сидит дома? Если уж остальные прогуливали, то обязательно куда-нибудь на сторону - по городу или даже просто на детскую площадку. А этот - дома. Раз поговорил, другой. И понял. Он домосед. Но ему очень хочется посидеть в одиночестве. Чтобы дом был в его полном распоряжении.

У детей переселенцев тесные "квартиры". А им хочется не бегать по коридору, а собраться в одном месте и в тёплой компании поболтать друг с дружкой. Пусть даже без меня… И всё равно счастливые. В сравнении-то…

Голова болит от дел, которые надо переделать. И от вопросов. И почему-то странное ощущение, что время резко ускорило свой ход. Что его всё меньше и меньше…

Перед выходом с платформы я внимательно присмотрелся к фойе. Неплохо. Сюда бы ещё татами. Усмехнулся.

Уже за рулём грузовика мысленно перебрал знакомые сказки и пришёл к выводу, что мне уже не хочется рассказывать детям Андерсена. Хочется вспомнить что-то связанное с рыцарями и драконами. Смутно так припомнил сказку про змея, обвившего город своим телом. Вроде там рыцарь ещё был… Но этих обрывков мало. Придётся вспомнить что-то другое.

Испросив разрешения Михала и Арни, который, как я понял, здесь был что-то вроде бригадира, ответственного за своих рабочих, я решил изучить и шахтовые строения, и территорию перерабатывающего завода. Что-то буквально подталкивало меня заглядывать во все закоулки-переулки этого пока маленького производства. Я как будто что-то искал, но сам себе ответить на вопрос - что именно? - не мог.

В конце концов, во время второй загрузки я попал на глаза диспетчеру, направлявшему всю работу на шахте, парню лет двадцати пяти, русоволосому, бледному, с сонными глазами.