- Садись, - пригласила Лидия. - Я почему-то очень голодная, после всего, что нам показали. Ешь, только не быстро - пусть подостынет.

В общем, я так и не понял, что же я ел - точнее пил. Если коротко - густая жидкость непонятного вкуса, но очень сытная.

За столом же Лидия рассказала, что платформа приземлилась точно на окраине изыскательского посёлка, что там осталась небольшая группа учёных, которые должны показать переселенцам, где и что именно из полезных ископаемых надо будет добывать. Из её же рассказа я узнал, что есть возможность переселиться именно в посёлок, поскольку дома, оставленные изыскателями, гораздо больше подходят для мирных поселенцев, чем эта… платформа. Кажется, она едва не выругалась.

Лидия ещё раз осмотрела мои рваные царапины - от её тёплых рук меня пронизывала самая настоящая нервная дрожь. С трудом удержался не потянуться к ней, чтобы поцеловать… Ну, Брис… Случайно, не бабником был?

А ночью, когда действие стимуляторов, наверное, начало заканчиваться, я наконец смог задремать. Только моя дрёма как-то быстро перешла во что-то странное. Меня словно выдернули с жёсткой койки и подвесили в непроглядном мраке, где бесплотный голос бесстрастно спросил: "Почему ты не убил дракона?"

Медленно поворачиваясь вокруг своей оси, я пригляделся к мраку и не увидел, но ощутил, что нахожусь в огромном, но не безграничном помещении. О стене, во всяком случае, я догадался, благодаря щели, тонкой, тускло светящейся. В неё, как в почтовую щель, снова вползали слова: "Так почему ты не убил дракона?" Чувствуя себя расслабленным за крепкими стенами неизвестного помещения, я лениво подумал: "Я не рыцарь, чтобы воевать с драконами". Из щели в стене снова показалась светлая волна: "Если ты ответил-подумал, то неслышно. Повтори вслух, но про себя. Почему ты не убил дракона?"

Некоторое время я расплывчато размышлял над словами "вслух, но про себя". Эти слова больше подходят для медитации йога, чем для ясного понимания в реальности.

Но даже сонный, я сообразил, чего от меня хотят. Мысли - даже очень конкретные, очень стремительны, оттого и размыты. Но каждый в жизни хоть раз мысленно с кем-то беседовал, спорил, что-то рассказывал, в чём-то убеждал. И эти фразы, для которых ищешь, подбираешь определённые слова, звучат более чётко. Ведь слышишь голос не только собеседника, но и свой собственный.

Представив себе примерно очерченную фигуру собеседника, я снова ответил: "С драконами лучше не воевать".

За стеной - тишина. Щель светится ровно. Кажется, невидимый собеседник переваривает мой ответ. Переварил: "Почему? Ведь этот дракон изуродовал тебя".

"Он нечаянно, - объяснил я. - И он же извинился".

"Но он заставил тебя чувствовать боль!"

"Он хотел мне помочь и оцарапал нечаянно".

"Его нужно убить за то, что он вообще пытался к тебе прикоснуться".

"Ты кровожадный, - сонно улыбнулся я. - Я хочу спать. Поэтому… - Я порыскал по засыпающей памяти и нашёл кое-что. - Драконов убивать нельзя. Можно превратиться в одного из них. А я хочу остаться человеком".

Тишина. Я начал было уходить в полную тьму, где зашевелились смутные тени первых снов, где постепенно исчезала стена и тускнела светящаяся линия, как меня снова окликнули: "Подожди, что значит - можно превратиться в дракона, если убьёшь его?"

Собравшись с силами, я с огромным трудом припомнил старый мультик про дракона, стерегущего награбленное золото, и не менее старый фильм про рыцаря, пришедшего освободить город от дракона. Из этих не самых чётких воспоминаний я состряпал причудливую сказку, кое-как увязав в сюжете концы с концами. Выдохшись под конец повествования, я добавил: "Мне ещё повезло, что я встретился с добрым драконом". А бесплотный голос задумчиво сказал: "И он искал ключ. От места, куда хочет попасть каждый. Спи". И я с благодарностью уснул.

А проснулся по привычке рано вставать. Темно. Мало того что вчера на "ночь" отключили основной свет в коридоре, оставив только лампы, дышащие на ладан, так ещё и Лидия занавесила решётки покрывалами. Как и её соседи.

Но организм заявил, что у всех есть свои естественные потребности, а ему сейчас просто необходимо справить одну из них. Я бесшумно сел на койке. До женитьбы я жил в "двушке" на четыре человека. Особенностью "двушки" были скрипучие полы. Пришлось с детства учиться ходить тихо, чтобы не разбудить кого. Здесь скрипучих полов нет. И койка довольно жёсткая, чтобы подо мной, когда ворочаюсь, издавать какие-нибудь звуки. Громко поименованная совмещённым санузлом комнатка, размером с двустворчатый шкаф, располагается сразу после койки Кэт, на которой сегодня ночевала Лидия, - то есть в самом конце камеры. Мы эту комнатку посетили перед сном, деликатно дожидаясь в коридоре выхода друг друга. Я же спал ближе к двери. Ну, как теперь быть? Идти мимо спящей Лидии и греметь за тонкой стенкой?

Перед сном же Лидия показала, где в конце коридора находится мужская душевая. Её открыли только-только. Арни сказал, что призраки не возражают. Я заглянул туда, но там народ такой плотной толпой стоял, что даже не удалось разглядеть, если там туалеты. Но чем чёрт не шутит?

Поскольку из-за стимуляторов приходилось опасаться бессонницы, то, перед тем как лечь спать, я проверил дверь камеры на громкость. Оказывается, открывается-закрывается она совершенно бесшумно. Только в конце надо немного придержать, чтобы не клацнула о косяк. Поэтому сейчас я неслышно - только лёгкий шелест одежды (спал одетый) - и босиком скользнул за дверь, прихватив ботинки.

Войдя в душевую комнату, я привычно поднял руку к выключателю и только хотел посмеяться над собой - тоже мне, выключатель в космосе, - как свет зажёгся. Ага, кажется, у них тут всё на фотоэлементах. Обыск душевой привёл меня в маленький тупик, где, к своему облегчению, я и обнаружил искомое.

Душевая по размерам похожа на двухкомнатную квартиру, только поуже. Воспользовавшись одиночеством, я решился посмотреть, как тут у них всё устроено. Амнезия амнезией, но элементарные бытовые мелочи человек помнить должен. В общем, не подозревая ничего страшного, я вошёл в кабинку. Дверца доехала до положения "закрыто", что-то щёлкнуло - и на меня обрушилось нечто, что явно вознамерилось содрать с меня кожу. Выскочить я не смог - дверь то ли заклинило, то она просто не открывалась, пока всё не закончится. Единственное, что я сумел в этой ситуации, - под мощным напором воздуха сверху, не дающего дышать, закрыл ладонями лицо.

Вышел меньше, чем через минуту. С трудом отдышался. Дверь и в самом деле открылась сама, едва направленный поток воздуха (явно под большим давлением) прекратился. Чёрт… Возможно, я и чист, но лицо… Я подтянул штаны, сползшие во время "мытья", и подошёл к зеркалам над кранами. Точно. Половина царапин кровоточит.

Осторожно отвернув один из рычажков, над которым красовалась табличка с изображением струи, я с облегчением вздохнул. Вода. Она, родимая. Вот уж никогда не думал, что буду с таким удовольствием умываться.

Водяную струйку пустил тонкую. Понимал, что, пока на планете всё не разведали, воду надо беречь. Но плескал на лицо от души, с внутренней улыбкой вслушиваясь в тихий звон воды в раковину. Поэтому и не услышал шагов сзади. Только поднял голову посмотреть в зеркало, когда позади надвинулось что-то, что прижало меня к раковине, а на пояс легли руки… Двое. Из тех, пятерых уголовников. Один стоял впритык, другой сторожил у двери, шагах в пятнадцати.

- Ну что, парень… - прошептал прижавший меня к раковине - приземистый, с лицом небритой обезьяны, жадно глядя на меня в зеркало. - Попробуем ещё разок, а?

Похолодев, я чуть по инерции не спросил - попробуем что? Но пальцы его правой отлепились от моего бока, и он лихорадочно принялся стягивать с себя штаны.