Известный российский физик-теоретик Д.С.Чернавский, в последние годы активно занимающийся разработкой новых моделей экономики, изучал недавно со своими коллегами модель, описывающую возможное существование рядом с обычной экономикой, растущей со скоростью 4–8 % в год, отдельных секторов, которые развиваются со скоростью на порядок больше. Эти модели показали, что на первом этапе, когда объем этих новых секторов еще не сопоставим с объемом всей системы в целом, они стабильно развиваются. Затем они начинают существенно влиять на основную систему, в частности, "переключая на себя" значительные ресурсные потоки. При этом возникает ощущение, что увеличивается рост и основной системы, хотя на самом деле это не так, поскольку дополнительный рост старых секторов полностью завязан на новые, и в этом смысле они являются "паразитическими". В тот момент, когда новые сектора становятся сравнимыми по объему со старыми (15–40 % от их объема), рост новых секторов резко замедляется, из экспоненциального он становится линейным. В этот момент также резко замедляется рост секторов старых, которые уже не могут самостоятельно развиваться в отсутствие внешнего "мультипликатора". Последние события в США показывают, что, по всей видимости, американская экономика подошла к этой опасной черте.

Если посмотреть на параметры экономического развития США с начала XIX века, то можно увидеть, что они четко укладывались в периодическую кривую (с периодом 10–20 лет): рост-перегрев-кризис-депрессия-рост. При этом рост всегда сопровождался небольшой инфляцией, которая увеличивалась в фазе перегрева, а депрессия вызывала незначительную дефляцию. Эта кривая имеет место во всех странах, но в экономике США она была наиболее выражена в связи с влиянием фондового рынка, описанным в предыдущем пункте работы. Еще одним фактором являлась слабость в США компенсаторных государственных механизмов. На протяжении более 100 лет американская внешняя политика, в частности, внешнеэкономическая, определялась так называемой "доктриной Монро". Суть ее состояла в изоляционизме: США стремились к полному доминированию на американском континенте и отказывались от проведения активной внешней политики за его пределами. Эта доктрина, которая влекла за собой незначительные государственные расходы (в частности, на оборону), позволяла все ресурсы направлять на внутреннее развитие, за счет чего привела США в конце XIX-начале XX веков к невиданному процветанию, но и поставила ряд серьезных вопросов. Главным из них стала проблема периодических кризисов, сотрясающих экономику. Во всех странах мира периоды устойчивого развития сменялись периодами рецессии, однако в США на границе веков эти периодические спады стали угрожающе сильны. Предпоследний кризис (начала ХХ века) был очень сильным, последний (1929 года) уже катастрофическим. Америка не смогла за 10 лет самостоятельно из него выйти, для этого понадобилась Вторая мировая война. Однако итогом этого кризиса стал приход к власти в США, быть может, самого выдающегося президента за всю их историю (и уж точно за ХХ век) — Франклина Делано Рузвельта. Именно ему и его команде принадлежит идея, реализация которой позволила компенсировать недостатки национальной американской экономической модели и даже превратить их в существенное достоинство. Идея эта состояла в том, что необходимо было сделать доллар мировой валютой, за счет чего переносить внутренние американские кризисы "наружу", а также снимать их совсем за счет дальнейшей долларовой экспансии. Специфика фондового рынка, который в условиях роста резко мультиплицирует величину финансовых активов, позволяла создавать необходимый для проведения активной внешней политики ресурс. Однако реализация этой идеи Рузвельта требовала отказа от вековой традиции и преодоление сопротивления всего американского истеблишмента. На эту работу у Рузвельта ушли годы, но завершится она смогла только в 1941 году, после Пирл-Харбора. Исходя из вышесказанного, известная гипотеза о том, что Рузвельт знал о предстоящем нападении японской авиации, но не стал предпринимать никаких мер, представляется вполне правомерной. Тем не менее не исключено, что у него могло бы и не хватить сил на такое революционное изменение позиции всего американского общества, если бы не одно обстоятельство. С начала века в Соединенные Штаты Америки все сильнее стала проникать (в частности, путем миграции ее носителей) европейская по происхождению концепция об управлении мировой экономикой и миром в целом путем создания и реализации специфических финансовых технологий. Носители этой концепции не только контролировали значительные финансовые ресурсы. Они начали играть все большую и большую роль в определении внутренней и внешней американской политики, и их помощь стала для администрации Рузвельта неоценимой. Более того, поскольку на тот период, как впрочем и сейчас, в США были всего две основные партии, Республиканская и Демократическая, то новая и старая концепции неминуемо должны были между ними разделиться. Новую концепцию приняла Демократическая партия, что позволило ей оставаться у власти с 1933 по 1952 год, а самому Рузвельту обеспечить четыре президентских срока подряд — уникальный случай в истории США. Разумеется, цикличность экономики осталась и при новой концепции, однако наиболее разрушительные механизмы периодических кризисов начала ХХ века прекратили свое действие. И только в начале 90-х годов, после крушения мировой социалистической системы и захвата США и их союзниками тех рынков, которые раньше контролировал СССР, экстенсивная экспансия доллара закончилась. Основной механизм, обеспечивающий стабильное развитие экономики США, исчерпал себя. Мировая и, прежде всего, американская экономика должна была бы вступить в фазу перегрева — первую почти за 70 лет. Но одновременно появилась "новая" экономика, которая оттянула на себя избыток финансовых ресурсов. По нашему мнению, именно избыток финансовых ресурсов в начале 90-х годов стал той "затравкой", на базе которой выросла "новая" экономика, в результате чего повторился феномен 20-х годов — быстрый рост практически без инфляции. Еще одной причиной возможного кризиса является то, что после прекращения роста фондового рынка весь накопленный за 10 лет инфляционный потенциал выплеснется на "старую" экономику за значительно более короткий период. В то же время, в связи с тем, что у власти в США в этот период находилась именно Демократическая партия, она не смогла вовремя оценить эту ситуацию и принять соответствующие меры — как раз потому, что упомянутый выше принцип был основой идеологии данной партии.

Как уже отмечалось, быстрый рост "новой" экономики к середине 90-х годов привел к тому, что ее объем существенно вырос и стал сравним с объемами "старой" экономики. Сильно вырос объем тех инвестиций, который она была способна принять (а инвестиционная привлекательность "новой" экономики, в связи с колоссальными доходами, всегда была существенно выше). В результате, на рынке инвестиций и кредитов "новая" экономика стала "первым номером", свободные капиталы все чаще и чаще стали перетекать в информационные сектора. Существенно изменились (в сторону увеличения) доходные ожидания как частных лиц (домохозяйств), так и финансовых институтов. Поскольку промышленность стала проигрывать конкурентную борьбу на рынке кредитов и инвестиций, реальная стоимость кредита для нее сильно выросла. Этот рост протекал крайне неоднородно по отдельным отраслям промышленности и экономики в целом, и наиболее сильно он проявил себя в странах с сильно развитым "новым" сектором, прежде всего, в США. В результате все сильнее начали проявляться процессы, связанные с переходом промышленности на более экономичные режимы деятельности, скорость ее развития за счет собственных ресурсов существенно замедлилась. Выросли издержки. Труднее стало привлекать квалифицированных молодых специалистов, поскольку они устремились в финансово более привлекательные сектора "новой" экономики. Уменьшились вложения в инновации, многочисленные и смелые идеи 60-х-70-х годов так и не нашли своего воплощения. Доля собственных средств по отношению к заемным (стоимость которых непрерывно росла и продолжает расти) у предприятий непрерывно уменьшалась. Именно эти поцессы привели к существенному искажению структуры экономики, которая сейчас проявляется в структурном кризисе.