Поневоле тут начнешь мечтать от тоски про массовое "выведение на экспорт" мутировавших до полного беспредела интеллектуальных "совков" как главного стратегического ресурса "Россиянии" в ХХI столетии. Разумеется, строить подобные "виртуальные реальности" никому не запрещено. Более того, с точки зрения подлинных интересов большинства населения нашей страны, по возможности добровольная "алия" березовских-гусинских и прочих гайдар-кохов-чубайсов действительно была бы несомненным благом, ибо "гомо-экономикусы" действительно оказались оружием страшной разрушительной силы. Про "хомо информатикусов" можно сказать то же самое и отправить туда же заодно и доренко-киселевых с прочими сванидзами от современных "информационных технологий" с большой дороги — но надо же все-таки, действительно, хоть немного пожалеть Америку и задуматься над горькими судьбами "мирового сообщества" в подобной перспективе "нашествия русскоязычных виртуалов". Израиль с последствиями массовой эмиграции интеллектуальных "совков" уже нахлебался немало — и, как говорится, для сионистской "утопии у власти" еще не вечер: СССР на 50-м году существования тоже выглядел вполне жизнеспособно…
Нынешнее руководство России никак не может определиться с программой деятельности внешней и внутренней бюрократии. За пятьсот лет власть как "генератор догоняющего развития" последовательно предложила стране в качестве "ответов" на вызовы эпох:
А. Модель "православного царства" (вывезенную из Византии вместе с Софией Палеолог): с первой попытки "стать Третьим Римом" получили опричнину и Смуту впридачу, а со второй — Раскол и "бунташный век" как ответ на полное госзакрепощение;
Б. Модель "регулярного абсолютистского государства" (в основном импортированную из Пруссии) — и в результате довели "Российскую империю" до разрыва "двух культур" и такой степени взаимной ненависти, что носители одной после 1917 года почти начисто вырезали или выдавили из страны "представителей господствующего класса".
После этого начался новый ускоренный цикл В. Что бы там кто ни воображал про специфику "строительства социализма в одной стране", прообразом и несущей конструкцией эпохи "догнать и перегнать" стала государственная военно-мобилизационная экономика 1914-16 гг. Поскольку социокультурный раскол России был преодолен в 30-е годы ХХ века насильственно (путем "упрощения" и "перемешивания"), то со второй половины 60-х годов снова начали бурно "прорастать" все те проблемы, которые уже разорвали страну в клочья в начале столетия. Запутавшаяся в проблемах реформирования СССР верхушка госбюрократии имитировали попытку импортировать напоследок "шведский социализм", а для России последующие 10 лет "либеральных реформ" — в полном соответствии с Лениным — кончились превращением ее в отсталую и зависимую от мирового империализма страну с абсолютным и относительным обнищанием трудящегося населения, каковой современная ему Российская империя все-таки не была. Да и миллионов "пораженцев", готовых добровольно пойти в полицаи оккупантам в лице новой мировой "высшей расы", вроде бы тоже раньше не было.
Так или иначе, все эти русские Чудеса (и добрые, и злые) были возможны потому, что страна была большой и богатой не только земельными (а потом и минеральными) ресурсами, но и количеством непрерывно растущего населения с его бьющей через край энергией. Государство (ставшее "несущей конструкцией" для русского общества в Волго-Вятском северо-востоке еще до Орды) заимствовало из "мирового сообщества" с середины XV века всё новые технологии (не обязательно производственного характера — Никон, к примеру, начал очередную модернизацию Московии с насаждения "православия на уровне мировых стандартов") и насильственно навязывало их населению. После очередной бурной эпохи "внедрения новшеств" начиналась относительная стабилизация общества и экстенсивное распространение "нововведения" среди выживших, потом следовал "застой" и новый цикл конвульсий. Либерализм 90-х с его безоглядным "все на продажу" подвел черту под эпохой "Московии" (так для простоты можно назвать это "тяглово-распорядительное" государство-общество, столицей которого реально вполне мог быть и Владимир, и Питер): любые ресурсы для прежнего типа развития здесь кончились.
Ликвидация предпосылок самовоспроизводства "Московии" происходит на фоне нежелания элит вновь "стать страной-изгоем" в результате воссоздания хоть минимума государственности. Путь Китая, а тем более Ирана с Пакистаном, — не для нас, раз уж, в соответствии с общечеловеческими ценностями, "пустили Дуньку в Европу". К тому же в нашей стране отсутствуют традиции интенсивного развития — на некоей "окончательно замкнутой территории", при стабильной численности населения и таком настрое государства и общества, которое в принципе исключает возможность очередного "большого скачка" по типу "три года упорного труда — 10000 лет счастья". Передышки" и "застои" — бывали, относительно мирные столетия — тоже (например, от Крещения до Орды, от "стояния на Угре" до сожжения Москвы Девлет-Гиреем и от сожжения Москвы Наполеоном до Первой мировой, когда страна не вела тотальных войн, требовавших "мобилизационного режима"). Однако о стабильном и успешном для большинства населения развитии — когда власть к тому же находилась бы в минимальной гармонии с интеллектом нации — говорить всерьез не приходилось.
Поэтому, в отличие от лозунгов предыдущих эпох (когда в ситуации устойчивого "ресурсного избытка" жить по экстенсивной инерции с периодическими конвульсиями было проще и веселей, хотя и не лучше), нынешняя альтернатива для России предельно проста: или реальное начало интенсивного развития — или полное угасание. Преграды на пути "интенсификации" очевидны: привычно-милые черты расейского начальства в ситуации попыток реставрации традиционной бюрократии в Кремле и на местах, а также наблюдаемая нами ныне ежедневно по телевидению "интеллигенция, которая думает, что она совесть нации, а на самом деле она — …..", адаптировавшаяся к ситуации двух пятилеток разворовывания и развала научно-производственная сфера; наконец, "чисто конкретный" финансово-торговый "капитал с большой дороги", внешний и внутренний, ежегодно вывозящий десятки миллиардов из страны.
Вполне очевидно только одно: при любых благоприятных условиях нельзя стихийно обеспечить "необрежневизм" для большинства населения как опору для любой мало-мальски устойчивой "политической надстройки". Деятельность кабинета Примакова-Маслюкова (Степашин-Путин-Касьянов работали дальше в основном по инерции) показала как возможности, так и границы стихийной регенерации ситуации, когда без всякой стратегии развития просто было несколько минимизировано воровство и налажены некоторые механизмы на уровне "здравого бюрократического смысла". Спад действительно кончился, но внутренние инвестиции даже в ТЭК минимальны (и идут пока помимо государственных каналов), так и не произошло замораживания цен на основные виды ресурсов и транспорт в интересах реального экономического подъема, не был выплачен и долг ВПК (не говоря уж об авансировании) — и это в ситуации явно затянувшейся войны в Чечне. И подобное делается якобы с целью "не усиливать инфляцию!".
Более того, под прикрытием путинских мечтаний о "восстановлении державы" Аксененко по отношению к МПС и Греф-Чубайс со своей энергетической программой ведут себя как "свинья под дубом" — лишь бы здесь и сейчас "зеленые" жрать! Вопреки всем победным рапортам об "ужесточении контроля за вывозом валюты" — реально объем нелегального экспорта капитала за 2000 год значительно вырос (минимум на 40 %). А советский госдолг, который Путин твердо пообещал выплачивать, в своей значительной части давным-давно реально выкуплен по дешевке людишками "похожими на олигархов", которые, возможно, будет делиться доходом с "людьми, похожими на семью" одного ну очень неприкосновенного экс-президента… В общем, пока вместо перехода России на интенсивный путь развития за первый год правления Путина уничтожены немногие позитивные сдвиги "примаковского полугодия" и реализуется один известный рекламный "слоган": "Мы сидим — а денежки идут!" Разумеется, раз внешнеэкономическая конъюнктура для нынешней власти сложилась так, что миллиарды долларов сами по себе в руки плывут, то можно смело продолжать в том же духе и дальше — до первой крупной неприятности.
