Прекрасно! Вот теперь мне все ясно и понятно…
Я с треском захлопнул книгу, подняв тучу пыли и заставив задремавшего на стопке бумаг дежурного библиотекаря, подскочить всполошено. Дымчатая шерстка его вздыбилась, а подслеповатые лимонные глазки расширились до размеров блюдца. Я извинительно поклонился, а потом побрел вдоль стеллажей, надеясь самостоятельно отыскать что-нибудь. Вдруг библиотекари не совсем поняли задание?
Несколько книжников увязались за мной, переваливаясь на коротеньких лапках, как щенки, но потом отстали, устроились кружком и принялись меланхолично чирикать.
На видном месте, как всегда, маячило несколько экземпляров «Книги Смут», чтение обязательное и способствующее расслаблению. Видимо потому, что стиль изложения такой… Патетически-убаюкивающий: «… И был изгнан человек со своим потомством из края блаженства. Изгнан в мир ему чуждый и страшный. И настали для людей времена смутные и злые. Мир вокруг был жесток и беспощаден. И стали люди горевать о своих бедах и молить о защитнике. И так горячо было их желание, что загорелись в их сердцах огни и родились из того пламени защитники, И стали они мудры и всесильны. И поклялись беречь людей ежечасно. Спасло людей рождение дракона. Но когда-нибудь настанет час исхода и тогда дракон пожертвует собой во имя спасения людей…».
— Пожертвуешь?
Презрительное молчание стало мне ответом… Ну и ладно.
Здоровенный плоский том едва не свалился на голову, когда я попытался вернуть только что взятую книгу («Население лесов Приозерья — выдуманное, и как оно есть на самом деле») обратно на полку. Том гулко ухнул о пол. Взметнулась пыль. Заверещали библиотекари, возмущенные таким варварством. Я поспешно поднял тяжеленную книгу, виновато расшаркиваясь.
«Большая книга Городов» — самоуверенно сообщала стертая надпись на обложке огромного тома, годившегося на роль семейной обеденной столешницы в каком-нибудь поселке карлов. Заинтересовавшись, я полистал плотные, желтоватые страницы, разыскивая знакомые места. Развернул вложенную карту… Ото! Вот это был город когда-то! Нет, я, конечно, знаю, что наш город за рекой был велик, но не настолько же… И куда все делось? Ушло под землю.
На развернутой карте были в четыре цвета обозначены разновременные границы города. Самая старая граница очерчивала примерную территорию с центром где-то в районе… Упокоища. А уже вторая граница сместилась правее, захватив и другой берег реки. А две последние окончательно перебрались за реку, заметно сократив аппетиты по захвату территорий. Это ж надо насколько город съехал от своего исходного центра.
Любопытно… Хотя чему удивляться — предки наши были ребята толковые и ухватистые.
Из книги выскользнул исписанный от руки листок и лениво спланировал куда-то под стеллаж. Беззвучно ругнувшись, я полез за ним.
Письмо какое-то… От кого-то к кому-то. Довольно старое.
«… Дорогой друг, спешу сообщить, что Ваши предположение о датировке найденных поселении скорее всего окажутся совершенно точными.
Как я Вам рассказывал в предыдущем письме, недавно приступивший к работе юноша, переведенный к нам из Заречья, делает поразительные успехи, и я думаю в будущем году рекомендовать его в аспирантуру в Звеницар (Не сочтите за труд, любезный друг, оказать протекцию сему талантливому молодому человеку). Так вот этот юноша придумал изумительный способ уточненной датировки предметов (О нем я Вам расскажу в отдельном письме. Или далее попытаюсь убедить автора метода написать толковую статью в Вестник). И согласно этому методу мы выяснили, что все нами открытые поселения гораздо, — гораздо! — моложе, чем мы решили сначала, отталкиваясь от их внешнего облика. То есть, как Вы и рискнули предположить, их возраст насчитывает едва ли века, а не тысячелетия, как думают традиционно. И таким образом, посмею высказать крамольную мысль, что цикл развития всей истории человечества гораздо короче и больше напоминает туго свернутую пружину с мелкими витками…
Страшно подумать, с какой бешеной скоростью должен идти прогресс, глядя на эти глинобитные хижины и на нынешние города. Всем давно известно, что история человечества идут циклично, от темных веков к векам просвещенным. Но почему? Ведь, наблюдая за животными, мы не видим в их эволюции такого темпа. Это присуще только разумным существам? Но отчего тогда наш цикл развития все время прерывается и отчего мы скатываемся каждый раз в темные века? Вы же помните находки Габерга? Наш юный гений выяснил, что эти циклопические сооружения, вершина инженерной мысли по возрасту гораздо старше недавно найденных нами поселков. Что же стряслось с древними инженерами, до высот мысли которых даже сейчас мы не способны добраться? Войны? Людей с людьми? Людей с драконами?.. Да, я слышал многих, кто склонен обвинять драконов в том, что те, де, не позволяют людям прыгнуть высоко. Как слышал и других, кто утверждает, что только благодаря драконам люди способны стремительно выбираться из мрака смутного времени… Не знаю, не знаю… Известно одно — «муравейники Габерга» были разрушены людьми. Это не вызывает никаких сомнений. И Храм Мерцающих разнесла толпа. И Библиотеку Первограда сожгли местные жители…
Мы тут на днях в соседнее село наведались, так там местные жители на камни разобрали остатки древнего Верхнего города, чтобы укрепить внешнюю стену вокруг поселка. Их понять можно, из леса то и дело выходят лешники, стену разрушают, а каменоломен поблизости нет. И вот под непонимающими взглядами аборигенов мы весь день пытались срисовать мозаику с тех фрагментов, что уцелели… Смешно и тщетно…»
Бумага похрустывала от старости и строчки почти выцвели. Это ж сколько лет письмо так и лежит тут, забытое кем-то? Поколебавшись, я вернул листок обратно в «Большую книгу…».
Так, а это что такое расписное? «Наставление радивым родителям» — гласило затейливо выведенное наименование.
«…всячески ограждайте ваше чадо от дел бесполезных и суетных, как-то любые занятия не имеющие отношения к повседневным заботам. Ибо даже простое созерцание глади озера способно поселить в детский ум отрешенность и зыбкость.
Потрудитесь придумывать вашему чаду множество дел с самых малых лет, ибо тогда в голове его не останется места для праздного. Внимательно следите за тем, куда смотрит и что слушает ваше чадо, ибо и через глаза его в душу способны влиться ядовитые потоки. Не позволяйте вашему чаду пустопорожних бесед. Но пусть он не молчит, ибо молчание порождает в итоге смуту, как а тихой запруде рождаются омуты. Рекомендуем научить его напевать привычные песни или повторять праведные строки…
Избавьтесь от книг в вашем доме, поскольку в них главный источник заразы. Прикоснувшийся к книге по доброй воле — погибнет.
… Если же вас постигло несчастье и ваше любимое чадо оказалось отравленным поганой кровью, не отчаивайтесь. Еще есть надежда вернуть его в лоно семьи. Тяжелый физический труд, не оставляющий времени и сил размышлять о непотребном. Еженощный и ежедневный любящий контроль за жизнью вашего чада. Множество простых и незатейливых, но отнимающих внимание занятии…
… возможны и более щадящие способы излечения. Там где не помогла строгость, поможет мягкость и попустительство. Приятные молодому телу занятия надолго отвлекут ваше чадо от отравы. Охота, обильная пища, сладострастные забавы и прочая способны вытравить всосавшийся яд из души вашего наследника…»
Я не сдержался и захохотал, представляя, как заботливые родители оттаскивают любимого дитятю от книг и волокут его в вертеп. А что? Могло и сработать… Во всяком случае действеннее, чем повторение «праведных строк».
Библиотекари рассерженно зафырчали.
Рассеянно рассматривая корешки книг, я сам не заметил, как приблизился к противоположному концу библиотечного зала, примыкающего к комнате наставников. Дверь здесь всегда была закрыта, и я вспомнил о ней лишь потому, что услышал доносившиеся из логова наставников голоса.
