Голова все кружилась, ему казалось, что пол уплывает у него из-под ног. Незаметно для себя он поднялся из-за стола и стал нервно ходить из конца в конец комнаты.
“Конечно, я уже сильно задолжал в лавке — ну и что из того?.. Сын хозяина — мой ученик. Если я попрошу дать мне молоко в долг, он, конечно, скажет: “Пожалуйста, заплатите в любое удобное для вас время!” Ничего позорного в такой просьбе нет. Я слишком деликатничаю, это никуда не годится!” — Беспрестанно твердя про себя эту внезапно пришедшую ему в голову мысль, он все кружил и кружил по комнате.
К вечеру Каидзима вышел из дома и направился к лавке виноторговца Найто. Один из продавцов магазина, стоявший у дверей, любезно поздоровался, и Каидзима, задержав шаг, с улыбкой ответил на приветствие. Позади кассы, на полке среди консервов и винных бутылок, он заметил несколько банок с молоком, но с безразличным видом прошел мимо и направился к дому.
— Уа-уа! — уже издали слышался плач ребенка. Каидзима, вздрогнув, повернул обратно, на этот раз сам не зная куда.
Ветер с гор, предвестник близкой зимы, со свистом гнал вдоль шоссе холодные потоки воздуха. В парке, раскинувшемся вдоль реки, в укромном уголке под дамбой несколько ребят играли в какую-то игру.
— Нет, нет, Найто-кун! Зачем хитришь? Так дело не пойдет! Осталось всего три бутылки. Заплатишь по сто иен — забирай.
— Дорого!
— Разве это дорого? Скажи, Нумакура-сан!
— Верно! Найто хитрит. По дешевке хочет купить — ничего у него не выйдет! Нечего торговаться. Покупаешь, так не торгуйся! — слышались детские голоса.
Каидзима остановился:
— Что вы там делаете?
Ребята хотели было разбежаться, но Каидзима стоял слишком близко и скрыться было невозможно.
“Раз попались, делать нечего! Пусть влетит!” — явственно читалось на лице Нумакуры.
— Ну что, Нумакура? Примете меня в свою компанию? Что продается на вашем рынке? Может быть, поделитесь с учителем деньгами и поиграем вместе?
Каидзима улыбался, но глаза были зловеще налиты кровью. Никогда раньше дети не видели таким своего учителя.
— Ну что, давайте играть? Не бойтесь! С сегодняшнего дня я тоже становлюсь вассалом Нумакуры!
Нумакура испуганно, с растерянным видом отступил на несколько шагов, но, быстро придя в себя, подошел к Каидзиме. Выждав паузу, он с важностью школьного вожака, покровительственным тоном произнес:
— Вы это серьезно, сэнсэй? Ну что ж, дадим учителю деньги. Скажем, миллион иен... — С этими словами он вынул из кошелька ассигнацию и протянул ее Каидзиме.
— Вот здорово! Учитель заодно с нами! — сказал один из ребят. Остальные весело захлопали в ладоши.
— Сэнсэй! Вам что-нибудь нужно? Все, что хотите! Табак, спички, сакэ, лимонад... — кричал кто-то из мальчиков, подражая зазывале в пристанционной лавке.
— Мне нужно только молоко. На вашем рынке есть молоко?
— Молоко? Это у нас в магазине. Завтра я принесу. Для вас уступлю за тысячу иен, — сказал сын виноторговца Найто.
— Хорошо, хорошо. Тысяча иен — это дешево. Завтра я опять приду сюда играть с вами, так что смотри не забудь!
“Ну вот, — сказал сам себе Каидзима, — теперь я смогу достать для ребенка молоко. Нет, что ни говори, у меня есть опыт обращения с детьми”.
На обратном пути, проходя мимо магазина Найто, Каидзима вдруг решительно вошел внутрь и попросил молока.
—Гм, и впрямь цена тысяча иен. Вот деньги, прошу! — Он протянул продавцу ту самую ассигнацию. В ту же секунду, словно очнувшись от кошмарного сна, он часто-часто заморгал. Лицо, его заливала краска.
“Какой ужас! Какой позор! Я сошел с ума, меня примут за сумасшедшего! Хорошо, что вовремя спохватился, придется выкручиваться!” — пронеслось у него в голове.
— Ну какие же это деньги? Просто захотелось пошутить! — рассмеявшись, сказал он, обращаясь к продавцу. — Но все ж возьмите на всякий случай, — продолжал он, — тридцатого числа я обязательно заплачу наличными!
1918
КОММЕНТАРИИ
1 Цзилинъ — древний тотем, мифический единорог с туловищем оленя и хвостом буйвола, покрыт панцирем и чешуей, Символизирует “жэнь” (человеколюбие) — главную из пяти конфуцианских добродетелей и служит благим знамением рождения праведника.
Феникс — мифическая птица, в Древнем Китае считалась олицетворением благоденствия в стране и добродетели правителя. Считалось, будто эта пятицветная с разводами птица, похожая на петуха, водится на сказочной Горе Киноварной пещеры, изобилующей золотом и нефритом, откуда вытекает Киноварная река. Узор оперения на голове птицы напоминает иероглиф “дэ” (добродетель), на крыльях — “и” (справедливость), на спине — “ли” (благовоспитанность), на груди — “жэнь” (человеколюбие), на животе — “синь” (честность).
3 Эпиграф — песня блаженного Цзе-юя из страны Чу. В книге изречений древнекитайского мудреца и философа Конфуция (Кун-цзы, Кун-цю; VI—V вв. до н. э.) “Беседы и наставления” рассказано, как, услышав однажды эту песню у ворот своего дома, Конфуций хотел остановить Цзе-юя и поговорить с ним, но тот убежал,
4 Цзо Цзю-мин (V в. до н. э.) — ученый-конфуцианец из княжества Лу.
5 Мэн Кэ (390—305? гг. до н. э.) — древнекитайский философ Мэн-цзы, последователь Конфуция, уроженец княжества Лу.
6 Сыма Цянъ (145—86? гг. до н. э.) —выдающийся писатель и историограф ранней династии Хань (206—8 гг. до н. э.), автор знаменитых “Исторических записок”.
7 Цзяо — ритуальное жертвоприношение из фруктов, сладкого вина, мяса яков, быков, кабанов, баранов и т. д., подносимое на специальном алтаре правителем страны для Верховного Владыки Шанди, духа Великого Единого, для пяти небесных императоров (Синего на востоке, Красного на юге, Желтого в центре, Белого на западе и Черного на севере), для духов Неба и Земли.
8 “...достигли границ земли Лу, каждый с грустью обернулся на родную сторону...” — намек на луского сановника Цзи Хуань-цзы, на три дня забросившего государственные дела из-за развлечений, что и побудило Конфуция покинуть княжество Лу. Княжество Ци, опасаясь усиления соседа, специально прислало в подарок правителю Лу восемьдесят танцовщиц и сто двадцать четыре коня и тем отвлекло Цзи Хуань-цзы от политики. “Не имея власти (топора), невозможно повлиять на сановника”,— сокрушается Конфуций.
9 Ю (542—481 гг. до н. э.; полное имя — Чжун-ю; наст, имя. Цзы-лу, букв.: “Путь мудреца”) — ученик Конфуция.
10 Лао-цзы — прозвище древнекитайского философа Ли Даня (Лао Дань; VI—V вв. до н. э.), автора древнейшего даосского трактата “Дао дэ цзин”.
11 “Зовут его Кинь Лэй...” — Весь последующий отрывок является цитатой из знаменитого классического даосского трактата “Ле-цзы” (VI—IV вв. до н. э.).
12 Вэйский государь Лин-гун.— Время правления — 534—493 гг. до н. э.
13 Башня духов.— Башни как элемент дворцовой архитектуры первоначально выполняли оборонные и ритуальные функции, а впоследствии стали служить площадкой для астрологических наблюдений и любования пейзажем.
14 Радуга-дракон.— В дальневосточной мифологии радуга часто идентифицируется с небесным змеем или драконом, покровителем водной стихии.
15 Яо и Шунъ (III тыс. до н. э.) — мифические императоры, идеальные правители древности.
16 Гао Яо — придворный министр Яо и Шуня, мудрый судья.
17 Цзы Чань — современник Конфуция, первый министр княжества Чжэн, отличался справедливостью и человеколюбием.
18 Цунъ — мера длины в старом Китае; 3,2 см.
9 Юй (III тыс. до и. э.) — мифический император, в прошлом министр при дворе Яо и Шуня. Вырыв каналы, покончил с наводнениями, получил престол от Шуня и основал государство Ся.
