— А это дерево или человек? — Владик задал вопрос, который волновал и меня.
— Сейчас проясним, — взяв себя в руки и напустив такой вид, который, по моему мнению, должен соответствовать настоящему лидеру, я решил обратиться к дереву похожему на скорченную маленькую старушку. — Здравствуйте, уважаемая. Ответьте, пожалуйста, на вопрос. Являетесь ли вы лесным провидцем, к которому направили нас друиды?
Вначале ничего не происходило и я даже начал думать, что либо мой вопрос недостоин ответа, либо это вовсе не провидец, а простой пень, как раздался тихий скрип, показавшийся мне громовым — так уж я насторожен был в этот момент. Лицо старушки повернулось ко мне. Поднялись веки и перед нами сверкнули глаза провидца — два не ограненных самоцвета. Эти пронзительно ясные и ясно пронзительные очи казались абсолютно неподходящим элементом на фоне всего остального старушечьи дряхлого тела. Должно быть, также несуразно смотрятся и многомиллионные украшения на сморщенной груди какой—нибудь древней герцогини, когда та одевает их на прием, ожидая, что произведение искусства вернет ей хотя бы часть прежней красоты. Но сейчас у меня другой случай, и украшение визуально, таки вернуло молодость всему остальному. Глядя в эти глаза, почему то казалось, что они могут принадлежать лишь красивейшему из волшебных созданий всего мира. Я борол этот взгляд, что так и пытался пронзить меня, словно шпагой и выведать все мои секреты, о существовании которых я даже не подозревал. И мне это удалось. Давление ясных очей старушки стало слабеть, пока совсем не прекратилось.
— Было жутко, — произнес впечатлительный Владик, не переставая перекидывать взгляд с меня на провидца.
— Соглашусь, — ситуация проняла даже всего повидавшую ведьму. — У тебя глаза так и загорелись огнем... я подумала, что сожжешь весь лес таким взглядом.
— Феникс—на—Хье, отмеченный богом, воистину могуч! — поддержал Харимон.
Вот же люди! Удивляются, что у меня глаза зажглись. А вот когда я огромным булыжником, что поднять никому не под силу (кроме, пожалуй, старины Ринальдо) вбивал громадный столб в землю: не удивлялись — ведь так и должно быть!
— Да, я тот лесной провидец, которого посоветовали навестить вам друиды, — неожиданно для всех вступила в разговор дерево—старуха. — Желаете узнать свое будущее?
— Как—то не особо..., — ответил я, а в голове пронеслось: "Скажи спойлеру — нет!".
— Тогда желаю вам всего наилучшего. Я впадаю в сон.
Лицо старухи, что только—только чуть ожило и стало похоже на человеческое, вновь принялось деревенеть. Мои друзья удивились, и единым вздохом пронеслось: "и это все?!".
— Постойте, — попытался остановить я пророка, что так легко думал от нас избавиться. — Может, я и не желаю знать будущее, но если это поможет, то буду рад услышать и принять от вас любую помощь...
— Хорошо, — вновь ожила старушка, и мне даже показалось, что на ее лице промелькнула мимолетная усмешка. — Слушай внимательно! — это она могла и не говорить, потому что я и так собирался выцарапать навечно все слова, ею произнесенные, у себя в черепушке. — Тебя ждет смерть...
— Феникс умрет! — в истерике закричал кто—то и перебил пророка. — Что же нам делать?!
— Но умрешь ты нескоро. Тебя ждет много страшных напастей, как то: война, предательство, голод, скука...
— Ближе к сути, — вновь кто—то поторопил пророка.
— Словно хозяин или питомец, поступишь ты в зоопарк...
— Зоопарк?! — тут уж не выдержал я.
— И главное!
— Что главное?
— Бойся жуков, дерево жующих!..
Честно признаюсь, я еще пару минут стоял, выжидая, что старуха скажет еще хотя бы одно предложение, но нет. Все что она хотела произнести — она произнесла. Напрасно я желал прочно запомнить все ее мудрые предостережения — это все оказалось мусором!
— Не мог бы ты засунуть руку в мои недра? — вдруг раздалось нескромное предложение старухи—пророка. — Поройся там.
Совсем не хотелось засовывать руку в дупло этой старухи—пня, но и отказать я не мог. Почитай старших, как—никак. Не скрывая жалости, все смотрели на меня и мои действия. Я же, не скрывая отвращения, полез в темное, заросшее паутиной, да мхом, дупло. В нем сыро и склизко, но на удивление тепло. Стараясь покончить со всем быстрее, я принялся скоро исследовать недра. Когда я нащупал что—то, то поспешил вытянуть руку. В руке, покрытой какой—то гнилью и еще, бог знает чем, я зажал витую из травинок веревочку.
— Раздавил всех жуков? — спросила меня старуха. — А то страсть как они меня закусали... А что это у тебя в руке?
— Это я вытащил из... вас.
— Да?! — не скрывая удивления, переспросила старуха. — Ах, да! Это подарок тебе. Носи это ожерелье, и оно поможет тебе выбраться из любых пут. Но если путы будут нерушимы, то разорви ожерелье и обрети свободу!
— Спасибо, — поблагодарил я пророка, делая вид, будто бы не заметил, что она и сама не ожидала, что я что—то достану. Никакой это не подарок, а так — мусор. — Пожалуй, мы пойдем...
— Прощай и помни: "берегись жуков—древоточцев!"...
— Ага. Хорошо, — ответил я, стараясь поскорее уйти.
— Кто—нибудь вообще понял, что это такое было? — поинтересовался я у команды, когда мы удалились на достаточное расстояние от пня—предсказателя.
— Бред какой—то, милорд. — Поделился мнением Рин, а прочие молча его поддержали.
— Конечно, бред, но прислушаться к ее словам все же стоит, — совсем неубедительно попыталась встать на защиту старухи моя ведьмочка, но даже она не верила в то, что говорила. — Все же почувствовали ее Силу...
— Да, но опасаться каких—то жуков, с божественной силой Феникса—На—Хье — это как—то глупо... — высказался и первосвященник.
Разговор постепенно скатывался в раздел иронии и сарказма, как я приказал всем замолкнуть:
— Слышите, как заливается Синичка?
— Она часто орать начинает ни с того ни с сего, зачем ты только...
— И помимо нее в лесу вокруг нас слишком много шума!
Как только я это сказал, то и все в отряде вслушались (чего особо и не требовалось — было довольно громко) и на лицах появилась слабая тень непонимания. Еще бы: они выросли в этих краях (пусть и не именно здесь) и знают, как должен звучать их родной лес. Теперь же слишком много звуков природы. Я уже успел привыкнуть, что в здешних краях полным—полно живности, но не настолько же! Нас окружало крикливое облако разновидных птиц, вокруг носились в беспорядки пушистые безобидные зайчики, и с ними вместе всякие хищные лисички; по веткам скакали белочки; а хозяин леса — медведь, неторопливо ломился за нами напрямик через деревца, что трещали, да трескались под его напором.
Мне на плечо приземлилась синичка и начала торопливо вести свою речь.
— И что она говорит? — спросили меня лица друзей, что явно считали меня знатоком дикой речи.
— Давайте постоим и подождем, пока вся эта процессия подойдет, — предположил я. — Тогда станет ясно.
Мы стали ждать, но зверье не спешило подходить ближе и как—либо объяснять свое поведение. Синичка вновь попыталась все объяснить.
— Возможно, мы движемся не в том направление и на нашем пути... их святая земля? — предположил набожный Харимон.
— Возможно, но вначале проверим мою теорию, — начал распоряжаться я. — Вы остаетесь тут, а я отойду на минутку с этими премилыми... — на секунду речь моя сбилась: в числе зверей я заметил несколько полумагических тварей и их зубастая улыбка показалась мне... добродушной. — Короче, я отойду, а вы стоите тут и ждете. Все.
Даже если моим телохранителям и хотелось последовать за мной, то прямой приказ так сразу, и они не могут нарушить.
— Будь осторожен, — поцеловала меня Миа, словно красна девица, отпуская суженого на войну, — Среди диких зверей встречаются весьма опасные.
Последние слова, да и взгляд товарищей, пошатнул мою уверенность в своих силах, и я немного забоялся. Сам не знал отчего, но забоялся.
Стоило только отделиться от отряда, как животный мир окружил меня своим пестрым шатром, состоящим из меха, перьев и иголок. Я не видел куда шел, да и за временем не мог уследить. Обычно я плохо ориентируюсь в пространстве, но чувство времени у меня вполне нормальное, такое чтобы просыпаться за минуту до звонка будильника (если только не забыл его завести). Когда же от меня отхлынула куча—мала, то как ни удивительно, но я все еще находился в том же лесу, да и судя по запахам и звукам, недалеко от того места где существовала старуха—пророк. Только моих спутников рядом не видно.
