Если бы новый ритуал призыва увидели мои учителя в этом деле: архимаг Корг Темный Ветер и старший маг Рарк Боль Пустоты, то они не поверили бы в успешность подобного. Мало того, что я творил призыв не используя пентаграмм, так я еще и выполнил весь ритуал за секунду. Станцевал, конечно, не весь танец, а лишь ту часть, что посчитал важной. У меня ничего не должно было выйти, но передо мной, а, следовательно, и на пути черного рыцаря, из адских бездн появился старый знакомый демон.

Сразу же я создал завесу из фиолетового тумана и побежал, что есть мочи, подальше от разгневанного демона. По дороге я показывал всему отряду знаки, чтобы и они принялись сваливать. В голове раздавалась лишь одна мысль: "Тикайте хлопцы!". Я оборачивался дважды. Первый раз, когда услышал представление демона: "Курфюрст Хархарох!", и увидел, что на демона уже обрушивается черный клинок рыцаря. Другой раз я обернулся спустя секунду, желая убедиться, что завязался бой и что противникам не до нас... но увидел уже только одного врага. Демона не стало, словно я его и не призывал.

Я пустился бежать пуще прежнего — попасть в лапы такого монстра, что за секунду избавился от сильного демона — желания нет! Но, как бывает в таких случаях — не повезло. Я споткнулся и рухнул, подняв облако пепла. Бегущего рядом со мной тавра настигла черная плеть, и здоровенный рогач в секунду обрушился кучкой праха. Я и помыслить не мог, что черный рыцарь может так далеко поражать врагов... хотя какие у него могут быть враги — лишь жертвы. Никакое расстояние не остановит грозного противника от нашего уничтожения! А значит, мне нужно дать возможность своим людям сбежать!

Поднявшись с земли и отряхнув одежду, я встал лицом к врагу. В меня метнулась увеличивающаяся в длину черная полоса, но я был готов и отбил атаку. Я сражался серьезно. Когти Феникса прорезали воздух оранжевыми линиями и столкнулись с черной полосой. Атака чуть отклонилась и не задела меня, но плеть унеслась дальше, и почти поразила товарищей, которые только заметили, что я отстал. Поняв, что рисковать больше нельзя, следующую атаку плети я отразил всей мощью Крыльев Феникса: в воздухе поднялась огненная буря и нещадной волной пронеслась по направлению к противнику, но ни черного рыцаря, ни даже плеть повредить не удалось. Тьма неслась ко мне, лишь немного замедленная мощнейшим потоком ветра. Я прекрасно мог бы увернуться, но подумал, что тем, кого я защищаю, придется, в таком случае несладко... Я крепко схватил жгучую плеть и отпускать больше не собирался. Если продолжу таким образом сдерживать оружие врага, то он и атаковать не сумеет!

Руки нестерпимо горели. Вокруг кистей взвивался белесый пар, перемешанный с черными нитями тьмы. Рыцарь потянул оружие обратно, но я держал крепко. Он потянул сильнее. Мне пришлось поднапрячь силы. Он начал тянуть с такой мощью, что я почувствовал, будто против меня выставили не рыцаря, а тягач. Но я продолжал стоять на своем. Я обрадовался, что хотя бы физически не уступаю врагу и могу тем самым дать возможность друзьям сбежать. Но тут враг ослабил натяжение, а следом резко рванул плеть на себя. Меня, так и не отпустившего черную полосу, понесло навстречу с черным рыцарем, и уже ничего нельзя с этим поделать...

Приземлился я прямиком возле ног опасного воина. С такого расстояния можно досконально рассмотреть всю его броню, вплоть до мельчайших бляшек и шипов на наручах... Но оно мне надо?! Смерть прицепил свою плеть к поясу и в руках у него остался лишь меч. Я посчитал, что вот сейчас этим самым мечом меня и убьют, но отчего—то Смерть медлил. Он смотрел на меня и на мои руки, от которых продолжал исходить белый туман.

— Единорог, — констатировал рыцарь, когда до него долетела часть тумана с моих рук. — Светлая противоположность... Жаль...

Ничего не объяснив и ничего не предприняв, враг развернулся и пошел по направлению к пещере. Я остался сидеть на пепле земли и гадать, почему же он не убил меня. Раз упомянут единорог, то, возможно, моя встреча с мистическим животным или его слезы, что стекали по рукам, наделили меня защитой от разрушительной мощи рыцаря тьма, а значит и плеть против меня бесполезна. Но это не объясняет того, почему рыцарь отступил, ведь он мог и мечом разрубить меня! Пока я думал, подбежавшие товарищи начали меня оттаскивать и уводить прочь. Уводили они лишь тело, разум же витал подле черного рыцаря.

Мгновенно, не отдавая себе даже отчета в том, что делаю, я остановился, развернулся к уходящему Смерти и громогласно задекламировал:

И я бессмертен, и за что же!

Чем, чем возможно заслужить

Такую пытку? Боже, боже!

Хотя бы мог я не любить!

Строки поэмы великого российского поэта, вспомнились как—то вдруг, и я, зачитывая их, не мог понять, зачем и для чего я их говорю?! Но помимо моих мыслей я прочитал этот отрывок и дальше, насколько помнил. А что Смерть? Он остановился спиной ко мне, словно раздумывая о только что услышанном. Казалось ему понравилось услышанное.

Прошли десятки минут в полнейшей тиши и бездействии. Смерть ждал продолжения. Я проклинал свой живущий отдельной жизнью язык, что решил похвастаться знанием великого творения. Все эти минуты я отчаянно вспоминал произведение, что перечитывал не так уж и давно. И моя память, находясь под действием столь сильного стресса, умудрилась предоставить всю интересующую информацию. Не ожидая от себя подобного, я умудрился запоем продекламировать черному рыцарю и полный вариант "Азраила", и "Демона" и "Смерть"...

Словно выключенный робот, черный рыцарь продолжал стоять на том же месте. Я, потратив весь список вспомненных произведений, начал нервничать и вспоминать похожие работы других авторов. Как назло ничего путного в голову не приходило! Но этого уже и не нужно.

Смерть развернулся и быстрым шагом двинулся ко мне. Я продолжал стоять, понимая, что если Смерти захочется, то он убьет меня довольно легко. Он подошел и протянул плеть рукоятью вперед.

— Бери.

Действуя рефлекторно, я взял протянутый предмет и руки сразу начало жечь, но я не обратил на слабую боль внимания. Туман, что сразу образовался от взаимодействия двух противосторонних сил, понемногу начал спадать и уже не кружился облаком вокруг рук, а лишь слегка дымился.

— Лишь ты да я способны выдержать гибельную силу сего предмета, — решил пояснить свой поступок Смерть. — Используй эту силу, как пожелаешь нужным, но помни, что в случае твоей смерти Плеть вновь вернется ко мне...

— Постараюсь не умереть, а вот пользоваться твоим даром вряд ли буду: чересчур громадная сила исходит от этого оружия. Боюсь, не справлюсь с такой мощью!

— Как знаешь, — спокойно произнес рыцарь и собрался уходить.

— Постой! Скажи, возможно ли помочь тебе? — спросил я, отчего—то решив, что столь сильный воин глубоко несчастлив.

— Нет.

— Тогда скажи, что делать с твоим даром?! Я же не могу ходить, постоянно держа плеть в руке — могу зацепить случайно или себя или кого еще!

— Плеть изменит свою величину и форму, по твоему приказу.

Не откладывая дело в долгий ящик, я решил сразу же проверить совет рыцаря. Мысленно приказав грозному оружию измениться: сделаться тоньше и короче; я удивился, когда оно послушалось и превратилось в короткую веревочку, которую я тут же повязал на левом запястье. В таком виде она жгла слабее, да и не вступала в битву с белым туманом.

— Спасибо, — поблагодарил я совсем не такого плохого, как показалось вначале, рыцаря. Интересно, что за причина, по которой он вынужден нападать на всех?! Но сам он явно не расположен выбалтывать свои беды и тайны... А жаль. Я бы мог попытаться ему помочь!

— Безумие! — настаивал Владик, пока мы покидали Мертвую Землю. — Прийти в логово Смерти и думать, что он согласится вступить к нам в команду — настоящее безумие!

— Ну, почему сразу "безумие"?! Авантюра и только—то, — отвечал я другу, шевеля рукой так, чтобы Плеть причиняла меньше неудобств.