Враг посмотрел на меня, и лицо его все также не выражало эмоций, хоть я и надеялся прочесть хотя бы удивление. Молча он схватил очередной камень и в этот раз запустил в меня. Но я ему не беззащитная девушка!
— Отвечать ты не намерен? — заключил я, после того, как булыжник разлетелся на мелкие осколки, столкнувшись со щитом из чистой силы. — Ну, и отлично! Я передумал приглашать тебя в отряд...
Монстр не дал мне даже договорить. Молниеносным прыжком он преодолел те метры, что нас разделяли, и ударил Когтями по моему Щиту, который тут же и разрушился. Его заклинание отличалось от обычных Когтей оборотней. Его Когти видны невооруженным глазом и представляют собой три полупрозрачных птичьих пальца заканчивающиеся тремя же кинжалами белых когтей. Понятно, что это не настоящие когти, а лишь иллюзия, что внушалась магией, но обычно я лишь чувствовал где находятся Когти врагов, а тут... Значит это заклинание самое сильное среди всех встречных мною оборотнических когтей.
Весьма ловко отскочив от врага (меня приятно поразила собственная реакция) я уж было обрадовался, что избежал опасного удара, но грудь дала о себе знать щиплющей болью рассеченных кожи и мышц. Времени на то, чтобы осмотреть, насколько опасна рана, нет, потому, как враг оказался столь быстрым, что я даже не успел атаковать в ответ!
Следующая атака монстра пришлась по ногам. Я упал, не удержавшись на поврежденных конечностях, и в ту же секунду на меня рухнул враг. Все тело пронзило болью: грудь словно расплющило, когда он упал на меня коленями; а руки пришпилило к земле его когтями.
— Ты столь же слаб, как и все, Феникс, — равнодушно заключил враг, низко согнувшись ко мне и прошептав все это в самое ухо.
Меня это так сильно разозлило, что в тот же момент я не удержался и атаковал вполне серьезно. С диким ревом, способным разрывать врагам сердца, смахнул с себя этого надменного оборотня. Его отбросило на пару метров и он, как и я теперь извалялся в грязи. Поднявшись, он выглядел уже чуть удивлённым, а значит, он способен на эмоции. Я заставлю его удивиться еще сильнее!
— Помогите раненым и не мешайте, — приказал я жителям деревни, что следили за ходом поединка, ожидая развязки. — Я справлюсь с этим монстром.
Не сразу, но люди посчитали, что им действительно стоит помочь раненым, да и убраться подальше. А в это время на меня вновь молниеносно наскочил противник, к чему я оказался готов. Я замедлил его, оставив на пути Силовой Щит, а потом атаковал Золотым Пламенем. В злобных чувствах этого врага я уже не сомневался, да и огонь со мной солидарен. Оборотня окутало ярким пламенем, и из уст врага наконец—то вырвался злобный рык. Но без криков боли. Почему—то пламя его не спалило, но лишь чуть обожгло. Он накинулся на меня и успел нанести три удара когтями, а я за это время ответил лишь своими двумя. Ударил обычными когтями, что лишь чуть оцарапали кожу врага, а следом обрушил на него столб обычного, но невероятно жаркого пламени. Врага не проняло и это...
Мы сражались долго и яростно. Не думая о защите, а лишь нападая, старались нанести противнику максимальный урон и не дать себе пасть раньше. Я использовал на врага все колдовство, которым владею. В ход пошли и уже вызубренные заклинания: Золотой Огонь Владика и Фиолетовый Туман Степана; магия, что я выучил, но не столь хорошо: Огонь Харимона и Молния Димитро; и даже заклинания, которые я ни разу не использовал, а лишь почувствовал их действие на себе: Черный Ураган Корга и Ментальный Удар Рарка; умудрился даже использовать Божественное Пламя Хье, полученное во время становления Фениксом—На—Хье! (Все названия выдуманы лично мной и за соответствие этих названий с истинными, ведомыми лишь владельцам сей магии я не ручаюсь!) И из всего обилия волшебства, монстра проняло лишь воздействие Божественным Огнем, да и магия товарищей личей.
Под конец боя противник мало что соображал из—за постоянных ментальных ударов. Весь он изрезан нещадными черными ветрами, да и представляет собой печальное зрелище выходца из Пекла. Я бы характеризовал его ожог третьей "а" степенью, что означает, если говорить, прям как из учебника: "некроз эпителия и поверхностных слоев дермы"; а про площадь поражения вообще промолчу, так как если говорить по—русски, то "живого места нет".
Когда прибыл отряд (а случилось это очень нескоро), оборотень выглядел ужасным уже не в том плане, что способен нагнать страх, а в том, что без жалости на него и не взглянешь. Продолжать бой он не мог. Любое действие сопровождалось ужасающей болью, да и во время бездействия, должно быть ему непередаваемо мучительно.
Но увидев меня, товарищи, должно быть, увидели не гордого победителя, а замученного и еле живого человека. С ног до головы я в крови: за пределами организма этой ценнейшей жидкости стало больше чем внутри. Левая кисть почти полностью отсечена и я придерживаю ее в нужном положении правой рукой, надеясь, что она прирастет. Хорошо, что товарищи застали меня, когда кровотечение прекратилось и раны начали затягиваться, а то их хватил бы удар от увиденного.
— Сэр! — первым подбежал ко мне верный Ринальдо и подставил крепкое плечо.
— Господин Феникс! — вскричал испуганный моим видом Владик.
— Феникс, ты в порядке? — проговорила всегда эффектная Миалла.
— Феникс—На—Хье, вы победили? — спросил спокойный, как и положено быть далекому от мирской суеты монаху, Харимон.
— Да, — ответил я всем и каждому.
Вернулись жители, но пока еще лишь издали следили за происходящим, все еще не рискуя приближаться к поверженному монстру.
— Ты оставил его в живых?! — ведьма удивленно посмотрела на тихо стонущего от боли монстра. — Добить?
— Нет. Уходим, а он пусть остается...
— Но как же жители?! — недоумевал отряд. — Он же продолжит бесчинства!
— Вряд ли. Больше он не станет убивать.
— Откуда такая уверенность?
— Я понял его проклятие. Оно звучит примерно так: "Вечно жить, не зная смерти и не ведая чувств". Не знаю, кто его проклял, но он мучился и до встречи со мной, а после проигрыша его муки будут столь велики, что он не сумеет ни на кого напасть.
— Смогу! — простонал оборотень.
— А сможешь: так я навешу на тебя еще и свое проклятие, что будет страшнее нынешнего твоего положения, — невероятно жутким голосом заверил я врага.
Оборотень поник, а я показал своим людям, что нужно уходить из деревни. Когда мы развернулись и медленно двинулись прочь, то раздался крик местных жителей, предупреждая об опасности. На меня, как всегда молниеносно кинулся оборотень, но я даже не повернулся в его сторону. Товарищи хотели его атаковать, но не успевали за его скоростью во время прыжка, а после растерялись. Враг рухнул и обхватил меня за ноги.
— Убей меня! — взмолился он. — Ты честно победил, доказав что сильнее, и должен теперь убить!
— Кто тебе сказал, что я должен из—за такого как ты становиться убийцей? — спокойно и даже не оборачиваясь, произнес я. — Твоя смерть меня не интересует...
— Но как мне быть?!!
— Ты — не моя забота, — проговорил я и попытался вырваться из цепкой хватки, а когда не удалось, то повернулся и посмотрел на ставшего таким жалким врага. — Из всех врагов, что мне довелось увидеть в этом мире, тебя я считаю самым настоящим Злом. Все муки, что принесло тебе проклятье, справедливы и отменять наказание я не намерен!
— Молю. Лишь ты можешь убить меня!
— Отстань от милорда! — крикнул разозленный Ринальдо и ударил оборотня ногой. Тот даже не поморщился. Тогда парень стал наносить удар за ударом, но они словно не оказывали на монстра никакого действия.
— Молю, — продолжил просить меня враг, совсем не обращая внимания на старания моего верного защитника.
— Перестань, — попросил я Ринальдо и пояснил. — Проклятье не так—то просто разрушить и действительно, только я могу это сделать. Не ведаю, почему мне это по силам, но никто другой не будет в состоянии убить его. Максимум на что хватит сил, так это немного его побить. Сам же он не сможет и малюсенького вреда себе причинить.
