- Я имела в виду поплавок, - терпеливо разъяснила я, - кроме того, кто заставляет тебя отплывать от берега?

   - Как кто? А кипучая жажда деятельности и горячая младая кровь? - хихикнула Лина и вновь скрылась под водой. Чтобы она не говорила, а на воде она держится неизвестно каким образом, абсолютно не умея при этом плавать.

   - Слушай, а как ты думаешь, что мне родители подарят? - несколько неожиданно спросила сестра.

   - Без понятия. А чего ты ждешь?

   - Как было бы здорово, если бы мне подарили что-нибудь вроде этого медальона? - девушка с удовольствием посмотрела на висящий на груди медальон, - представляешь, просыпаюсь я завтра, а мне вместо " - с добрым утром!" говорят "- Чего изволите, светлая княжна?"

   - Да у тебя мания величия, сестренка! - засмеялась я.

   Впрочем, в словах мечтательницы была доля правды. По материнской линии мы действительно были потомками какого-то княжеского рода, не слишком богатого, но широко известного в узких кругах. В детстве вместе со сказками нам рассказывали о наших "великих и прекрасных" предках, которые в свое время, так или иначе, творили всякие разные дела. Однако когда я в сознательном возрасте попыталась выяснить у мамы, почему о наших предках не указано не в одной энциклопедии, она объяснила, что во время революции почти весь род был уничтожен, а оставшиеся в живых решили не разглашать тайну своего происхождения, сохранив историю в устном варианте.

   А еще при рождении нам подарили фамильные медальоны. Мой представлял из себя маленькую серебряную пластинку, лицевую сторону которой украшало вычерненное изображение волчьего клыка, обвиваемого змеей, а на обороте изящной вязью написано "patronus". Кого и от кого мне предстояло защищать, я не представляла себе до тех пор, пока сестренка не достигла возраста повышенной говорливости. Медальон сестры был гораздо замысловатей, что породило с моей стороны приступ зависти. Ей досталась в подарок роскошная подвеска с красивым янтарем с лицевой стороны и причудливыми рунами с обратной. Стоит ли говорить, что я считала такое распределение фамильного наследства несправедливым?

   -... а еще хорошо бы на лошадях покататься, а то уже месяц на конюшне не была... - продолжила мечтать Лина, сидя по пояс в воде.

  - Похоже, я знаю, что я подарю тебе в качестве бонуса, - хмыкнула я

  - И что?

  - Губозакатотельную машинку, вот что! Тебя она обязательно пригодиться, с такими желаниями...

   - Да ну тебя! Раз в год и то фантазию проявить не даешь! Вот представь, я сейчас сожму медальон в руке и скажу "Хочу оказаться в родовом гнезде матери!" и раз! Я очутилась в прекрасном замке с белыми лебедями на пруду!

   Желание сестры, медальон, естественно, исполнять не торопился. Да и с чего бы? Всю жизнь прожили в России в трехкомнатной квартире с в меру буйными соседями, а тут на тебе - светлые палаты и свечи вместо люстр! Действительно, машинка лишней не будет!

   - Кстати, если я буду тонуть, ты меня спасешь? - кокетливо поинтересовалась сестричка, которая не могла молчать больше трех минут.

   Нет, блин, оставлю тебя на произвол стихии, еще и флагом на прощанье помашу, ибо надоела ты мне хуже горькой редьки!

   - Может и спасу, но только для того, чтобы самолично тебе мозги на место вставить.

   Лина весело фыркнула. От меня по шапке она получала лишь дважды - когда в первый раз не пришла домой ночевать и когда из-за своей глупости чудом не попала под машину. За все остальные проделки она обычно платила выслушиванием долгих лекций о морали и приличии, которыми ее кормила мама. Я в это время изображала из себя держателя стен, принципиально не защищая сестру.

   Внезапно налетел ветер. Небо стремительно затягивалось тучами. Их мрачный свинцово-синюшный цвет говорил о приближающемся дожде. Птицы, до этого орущие на разные голоса песни, неожиданно смолкли. Даже надоедливые насекомые предпочли скрыться от приближающейся непогоды.

   - Слушай, вылезай! Кажется дождь собирается, пора под крышу. Да и кушать охота! - последнюю фразу я произнесла под жалобный стон желудка.

   - Ага, сейчас, - успевшая неведомо каким образом доплыть до середины реки сестренка, гребя по-собачьи, возвращалась к берегу.

   Внезапно похолодало. Это был не обычный преддождевая прохлада, а вполне ощутимая свежесть зимнего дня. И это в конце лета?!

   Непонятное чувство тревоги усиливалось с каждой минутой. Быстрее убраться как можно дальше от воды, к дому, к теплу, к свету...

   Словно издеваясь надо мной, сумерки сгущались. Мне даже почудилось, что я слышу чей-то голос, бормочущий какие-то латинские слова. Только глюков мне не хватало!

   - Оль, помоги мне! - раздалась жалобная просьба и, повернувшись к реке, я увидела, что Лина барахтается около берега, словно пытаясь вырваться из воды.

   - Хватит дурить, вылезай, - буркнула я, на всякий случай подходя ближе.

   - Не могу, - почти всхлипнула сестренка, - меня что-то не пускает!

   Я вздохнула. В голосе утопающей не было ни намека на ложь, однако я помнила, как она в прошлый раз разыграла меня подобным образом, устроив незапланированное купание, когда я протянула ей руку помощи.

   - Ну если ты меня обманываешь... - многозначительно произнесла я, таки помогая ближнему своему.

   Но Лина не врала. Ее действительно что-то удерживало, потому как стоило мне попытаться вытащить сестру из водяного плена, девушку стало затягивать с удвоенной силой. Но я тоже не собиралась сдаваться и потому рывком попыталась выдернуть будущую утопленницу на твердь земную.

   - Ты мне руку оторвешь, заботливая ты моя! - прошипела утопающая, но от помощи не отказалась.

   На воде начали образовываться маленькие водовороты, чем-то напоминающие слив в унитазе. Будь у нас менее трагичная ситуация, я бы возможно заинтересовалась данным феноменом, но сейчас, увы, я была занята проблемой извлечения тела из воды.

   Пару минут спустя моя задача поменялась. Вместо вытягивания из воды сестры, я боролась с тем, чтобы самой не оказаться рядом с ней. Не очень-то легкая задачка, учитывая, что тебя засасывают с целеустремленностью голодного пылесоса.

   - Брось меня, - неожиданно прошептала Лина, - спасайся сама...

   Я умиляюсь такой самоотверженности! А мне что, потом в трауре остаток жизни ходить, да?

   - Не брошу я тебя, глупая, чтобы не случилось. Клянусь...

   И кто меня за язык тянул? Стоило последним словам вылететь из моего рта, как я почувствовала, как медальон нагрелся, и, скосив глаза, заметила окружающее его сияние. У нас тут, блин, трагедия, а он фокусы творит!

   Закончить поток выразительных мыслей мне не удалось, ибо в этот момент меня дернуло со страшной силой и я оказалась в воде рядом с Линой. Ну, теперь мы, по крайней мере, на равных условиях!

   Впрочем, долго радоваться этому известию мне не пришлось, потому что вода вокруг нас забурила со страшной силой, словно в гигантской стиральной машине. "Ну, хоть простираемся напоследок" - подкинул ехидную мысль мой врожденный оптимист. "Ага, чтоб помирать, так в чистом" - вторил ему пессимист. "Заткнитесь, проклятые. У нас тут драма!" - недовольно вмешался реалист. И я была с ним полностью согласна.

   Внезапно стало на удивление тепло и спокойно. Ну утону я сейчас, кому от этого станет хуже?

   Жалько только я так и не успела дорисовать подарок...

   Наступившая тишина и темнота стало вполне закономерным завершением событий последних тридцати минут.

   Очнулась я в весьма интригующей обстановке - на плоском камне, исписанном рунами, посреди лесной поляны. Место в принципе, показалась мне симпатичным и если бы не странные обстоятельства, при которых я сюда попала, я бы с радостью осталась тут на денек-другой. Где-то с боку послышалось шевеление и я, к великому облегчению, увидела рядом с собой сестру. Хоть одной проблемой меньше. Подул ветер и я непроизвольно застучала зубами. Черт, холодно однако на ветру в мокрой футболке. Для тепла, а заодно и успокоения совести, я приобняла сестру за плечи и занялась изучением местности. М-да... суровый лес, мрачный, но почему-то знакомый. Вот так сказки и начинаются. Сейчас выйдет из леса седовласый старец и молвит человеческим голосом...