— Представьте себе, я тоже в этом все более убеждаюсь, инспектор, ведь даже леди Джейн смеется надо мной по примеру других!

— Возможно ли?

— Увы, да!.. Когда я послушался и выполнил то, что она мне сказала, она изобразила удивление, как будто мое появление оказалось для нее неожиданностью… И конечно, она не приготовила багаж… Я не мог понять, что означало такое ее отношение… Как вы думаете, она посмеялась надо мной?

— Я надеюсь скоро ответить вам на этот вопрос, мистер Нарборо. А теперь отдыхайте, чтобы поскорей покинуть этот дом.

— Как только придет доктор, я попрошу увезти меня в клинику.

— Вы правильно сделаете.

В комнате для прислуги никто не решался заговорить. Тяжелая атмосфера, царившая в доме, подавляла всех и, даже Реджинальд утратил свою спесь. В углу, сидя на стуле, неизвестно почему хныкала Маргарет. Роза Венден вглядывалась в лицо того, чьей супругой она намеревалась стать, и ее пугали те изменения, которые произошли в обычно бесстрастном лице старого слуги. Глядя куда-то вдаль, он пытался осмыслить происшедшее. Этот тип, что осмелился так ударить его ночью, что чуть не раскроил ему череп… По какому праву этот невоспитанный полицейский распоряжается здесь как у себя дома? Почему этот презренный Нарборо, наказанный справедливо за свое поведение искусителя, устроен в комнате для гостей? Почему до сих пор не показывается сэр Микаэль?

Кухарка осмелилась наконец, задать вопрос, который не давал ей покоя!

— Что все это значит, по-вашему, Реджинальд?

Тот бессильно развел руками.

— Нам неизвестно, Роза, но если вы хотите знать наше мнение — ничего хорошего.

Рыдания Маргарет усилились. Реджинальд раздраженно повернулся к ней.

— Что с вами?

— Я… я не знаю.

Чедгрейв пожал плечами и собрался было выругать горничную, как в комнату вошел инспектор. Все застыли на своих местах. Полицейский же казался очень оживленным.

— Ну что, здесь что-то совсем не весело?

Они ничего не ответили. Роза — из робости, слуга — из презрения, Маргарет же была слишком поглощена своими рыданиями. Вот к ней-то и обратился Тъюстед:

— Что с вами, малышка?

— Я… я… не знаю, сэр.

— Без причины не плачут…

— Может, из-за того, что произошло ночью?

— Возможно.

Внезапно его тон изменился, и он обернулся к Реджинальду.

— Не расскажете ли вы, что здесь произошло?

— Когда?

— Ну, скажем, вчера ночью?

— Как только сэр Микаэль вернулся домой после обеда, здесь уже запахло драмой!

— В самом деле?

— Сэр Микаэль не замедлил еще более усилить наши предчувствия, сделав признание, которые тронули нас и насторожился.

— Что он вам сказал?

Мажордом презрительно взглянул на полицейского.

— Но это тайна, сэр!

— Для полиции нет тайн, если речь идет о попытке убийства. Иначе становишься соучастником.

— А? В таком случае, мы склоняемся перед законом, хоть и сожалеем о его жестокости.

— Ничего, я вас слушаю.

— Итак, сэр Микаэль с горечью признался мне, что должен отказаться от Королевского общества вследствие вмешательства в его жизнь этого отвратительного молодого человека, а также из-за смерти леди Ходдесдан. Он был очень подавлен и признался, что подумывает о самоубийстве…

Кухарка с трудом подавила вырвавшийся стон, а горничная заплакала еще горше.

— Он собирался умереть из-за оскорбленного честолюбия?

— Нет, сэр, из-за того, что боялся, что леди Джейн бросит его ради этого джентльмена, который таковым не является.

— У вас создалось впечатление, что он действительно в это верил?

— Мы умеем распознавать искренность страдающего человека, сэр!

— Хорошо… А потом?

— Потом сэр Микаэль признался, что его мучает предчувствие, что этот джентльмен, который таковым не является, проникнет в дом в его отсутствие…

— Почему он не отказал ему от дома?

— Из боязни оскорбить леди Джейн и подтолкнуть ее на свершение того, чего он боялся.

— И что?

— Мы дали слово, что в отсутствие сэра Микаэля мы будем следить…

— Потому что сэр Микаэль предвидел ночной визит Нарборо?

— Не совсем, сэр… Просто, мы поняли, что он считал это возможным.

— Но вы заснули?

— Просто задремал, но какой-то странный звук разбудил меня.

— Что за звук?

— Какой-то звон со стороны двери, ведущей на черную лестницу. Мы подошли туда и в этот момент на нас сзади напали.

— Сзади…, хотя ночной гость должен был появиться перед вами?

— Несомненно… Мы признаемся, что не поняли, сэр.

— Это неважно, понимать — не ваша забота, а моя.

Полицейский повернулся к женщинам.

— А у вас есть, что сказать?

Роза Венден, встала, дрожа от возмущения.

— Хочу сказать, что это позор, что вы до сих пор не надели наручники на этого убийцу, что там, наверху…

— Достаточно… А вы, мисс?

Маргарет пробормотала:

— Я… я не верю…, что этот молодой человек — преступник.

— Почему?

— Я не знаю, просто… у него очень безобидный вид…

Реджинальд взревел:

— Безобидный?.. А наша голова? Что вы думаете о нашей голове?

Измученная девушка пробормотала:

— Она мне не нравится!

Кухарка зашипела:

— Идите собирайте вещи, мисс, мы выгоняем вас!

Инспектор резко вмешался:

— Молчите!

Реджинальд чуть не задохнулся от гнева:

— Что вы себе позволяете… в комнате для прислуги…, где все привыкли к подчинению?..

— Никто не выйдет из этого дома без моего разрешения!

— Но…

— Это приказ, Чедгрейв, и советую вам его не нарушать, если не хотите эту ночь провести в тюрьме.

В полной тишине инспектор направился к двери. Прежде чем выйти, он оглянулся.

— Мистер Чедгрейв, за время своей службы я встречал немало глупцов, но таких, как вы, впервые.

Леди Джейн выходила из ванной комнаты, когда услышала стук в дверь.

— Это вы, Маргарет?

— Инспектор Тъюстед.

— Но я не могу вас принять!

— Сожалею, ибо у меня очень мало времени.

— Хорошо, вы можете минутку подождать?

Она поспешила завязать волосы платком, накрыть покрывалом кровать, открыть окно и пригласила полицейского войти.

— Я не думаю, что в Ярде принято принимать полицейского в спальне.

— Леди Уортэм, задача полицейских Ярда — поиск истины, и неважно где они ее находят.

— Садитесь, инспектор. С сегодняшней ночи я начинаю привыкать, что моя спальня превращается в место публичных собраний. Чем я могу быть вам полезна?

— Вы должны догадаться…

— Речь идет, по-видимому, о мистере Нарборо?

— Совершенно верно… Очень симпатичный молодой человек и… такой доверчивый.

— Почему вы мне это говорите?

— Потому что я думаю, очень плохо смеяться над его наивностью.

— Я не понимаю?

— Тогда поставлю все точки над i: мистер Нарборо поделился со мной, сообщив о тех чувствах, которые он питает к вам. Я не думаю, что он имеет привычку рассказывать такие истории полицейскому инспектору, но с другой стороны, он был вынужден объяснить некоторые свои поступки и не принадлежит к разряду тех людей, с которыми мы обычно имеем дело. Он мыслит несколько по-другому.

— Куда вы клоните?

— А вот куда. Мистер Нарборо вошел этой ночью в ваш дом, чтобы увезти вас, но вы отказались следовать за ним.

— И вы меня осуждаете?

— Конечно нет… по крайней мере, если не вы толкнули его на такой поступок.

— Инспектор! Вы отдаете себе отчет в том, что…

— Прошу вас, леди Уортэм, не следует возмущаться понапрасну. Я уверен, что мистер Нарборо не лжет.

— Что означает?..

— Это означает, что он не лжет, когда говорит что пришел по вашему приглашению.

— А как бы я это сделала?

— Обычный телефонный звонок.

— Инспектор, я даю вам слово, что не звонила мистеру Нарборо.

— Допустим. Но если это так, как он узнал, где находится черный ход, и прямо явился в вашу спальню?