Послышался глухой удар, Златорукий застонал. Несмотря на прочность металла, тиониевый нагрудник прогнулся.

— Что, во имя Враккаса… — Боиндил вновь поднял оружие, вкладывая всю свою силу в удар. — Ну-ка, доспехи, смотрите, не сломайтесь!

Вновь раздался грохот, нагрудник продавился сильнее. Но руны так и не вспыхнули и к Тунгдилу не вернулась подвижность. Верховный, постанывая, ловил губами воздух.

— Прелестно, — пробормотал Слин. — Плохо дело.

— Я и сам вижу! — прорычал Бешеный. — Больно, книгочей? — обеспокоенно спросил он.

— Только когда смеюсь. Все, хватит, Боиндил. И если надумаешь лупить еще раз, то давай уже не по нагруднику, а то я задохнусь.

— Я думаю… альв… словно бы лишил эти доспехи магии. Полностью. — Равнорукий провел кончиками пальцев по изуродованному нагруднику. — Удары не помогают.

— Нужно нанять для него кучера с повозкой, — предложил Родарио. — И, раз уж мы все равно будем ехать медленно, можем и Маллению с собой взять.

— Нет, — заявил Тунгдил. — Мы найдем способ вернуть силу доспехам. И мы сделаем это еще сегодня ночью.

— Прелестно, прелестно, — проворчал Слин. — Может, Балиндару его Огненным Клинком стукнуть?

— Ты с ума сошел? С тем же успехом ты мог бы выстрелить ему в глаз. Это убьет его!

— Почему? Тунгдил ведь не враг нашему народу. — Поднявшись, Пятый отошел от костра, отбросил недоеденную заячью лапку и поднял топор. Как всегда, алмазы и гравировка на лезвии светились. — Давайте-ка проверим. Или кто-то против?

Слин и Бешеный переглянулись. Златорукий молчал.

Отряд подъезжал к крепости Преграда Злу. Над стенами реяли знамена. Было видно, что гарнизону пришлось нелегко.

Благодаря помощи Лот Ионана Тунгдил вновь сумел совладать со своим доспехом, и потому все смогли добраться сюда так быстро. Маг целую ночь просидел рядом с гномом, обдумывая, как же развеять чары. На рассвете волшебник сплел какое-то заклинание, доспехи окутало фиолетовым свечением, и к Златорукому вернулась подвижность. Более того, доспехи еще и сами распрямились, устранив последствия столкновения с молотом Бешеного. До этого нагрудник не реагировал даже на удар Огненным Клинком.

Лот Ионан никому так и не объяснил, что же он сделал. Даже собственному приемному сыну.

После этого события полетели галопом.

Маллению и Родарио отряд оставил на постоялом дворе, а затем понесся во всю прыть к Коричневым горам, оттуда, даже не отдохнув, — в Потусторонние Земли. Тунгдил не терял времени зря. Кроме того, ему не нужно было никому ничего объяснять, ведь он был Верховным королем гномов, а значит, никто не мог ему перечить. Его слово было законом.

— Что тут произошло? — Боиндил повернулся к другу, а потом зыркнул на Лот Ионана.

«С колдунишкой еще возникнут проблемы».

Златорукий тоже заметил трещины на стенах Преграды Злу.

— До тех пор пока крепость не пала, у нас есть шанс на победу. Главное, что мы не опоздали, — с облегчением сказал он.

Послышался звук горнов, приветствовавший героев. Им навстречу вышел отряд убариу и гномов. Солдаты под радостные крики гарнизона провели новоприбывших в башню, укрепленную дополнительными колоннами.

Бешеному показалось, что гарнизон увеличился. На крепостных стенах было слишком уж много детей Кузнеца.

— Я не ошибся? — спросил он у Слина, обратив внимание приятеля на эту странность.

— Нет. — Четвертый, покачав головой, посмотрел на стяги. — Я вижу незнакомые знамена.

— Раньше ты просто не хотел их замечать, — возразил Балиндар. — Это флаги различных кланов племени Лоримбура.

— Во имя Враккаса! — опешил Боиндил. — Значит, Третьи приехали, чтобы помочь нам? — Он посмотрел на Тунгдила. — Твое племя пришло на помощь своему Верховному королю! — Гном с облегчением рассмеялся.

— Ловко же мы их провели, выбрав одноглазого Верховным, — прошептал Балиндар.

— Никого мы не провели! — возмутился Бешеный. — Это было…

— Вон Года идет, — перебил его Слин. — Поприветствуешь свою жену, генерал, или, может, мне сделать это вместо тебя?

Боиндил, остановив пони, спрыгнул на землю и побежал к супруге. Выронив молот, он заключил Году в объятия.

— Сейчас я сжимаю в руках все счастье мира, — шепнул он ей на ухо, чувствуя комок в горле. — Как же я соскучился по тебе, Года!

Спрятав лицо у него на груди, гномка крепко прижала мужа к себе.

— Ну наконец-то, — выдохнула она. — Я чуть не умерла от тревоги за тебя и при этом не могла поделиться своей тоской с другими. — Женщина обернулась и посмотрела на гордо восседавшего на коне Тунгдила. — Вам все-таки удалось добиться своего! — Она перевела взгляд на Лот Ионана.

— Это оказалось проще, чем мы думали. — Бешеный отстранился. — Давай все обсудим в зале. Нам многое нужно тебе рассказать.

— Мне вам тоже. — Года заглянула мужу в глаза. — И, к сожалению, у меня плохие новости, любимый.

Эти слова испугали Боиндила, и он настоял на том, чтобы поскорее попасть в крепость. За гномами последовали Койра и Лот Ионан. Года отдала приказ провести гостей в зал заседаний.

При виде Тунгдила каждый гном в крепости опускался на колени и протягивал Верховному свое оружие — так по традиции дети Кузнеца клялись в верности новому королю. Бешеному вдруг подумалось, что Года этот обычай не соблюла. «Впрочем, меня это не удивляет…»

Ликованию в крепости не было предела. С башен Преграды до Златорукого доносились звуки горнов, радостные возгласы и бряцанье секир и топоров о щиты. Радость из-за приезда героев Потаенной Страны охватила и гномов, и людей, и подземных жителей, и убариу.

Боиндил расправил плечи, гордо вскинул подбородок и даже помахал толпе. Молот покоился на его плече. Гном ухмылялся во весь рот. Впрочем, Балиндар со Слином держались так же. Им нравилось, что их считают героями. Считают по праву.

И только мрачное лицо Годы немного портило настроение Бешеному. Но лишь немного.

Убариу распахнули перед гостями створы двери, ведущей в зал заседаний.

У Боиндила от изумления отвисла челюсть: за столом сидели гномы! Много десятков детей Кузнеца, все главы кланов. На стенах за их спинами висели флаги, по которым можно было понять, к какому клану и племени принадлежит тот или иной гном.

— Во имя Враккаса! — Сердце Бешеного от радости забилось чаще. — Книгочей, ты видишь это? — Равнорукий хотел схватить друга за плечо, обнять, выказать свою гордость и счастье, но сдержался.

— Оставайтесь рядом со мной, — шепнул Тунгдил своим спутникам. — Они должны запомнить лица своих великих героев. — Он торжественно двинулся вперед.

Послышался звон кольчуг: гномы склонились перед своим королем, опустились на колени и подняли оружие, давая Златорукому клятву в верности. Сюда прибыли представители всех племен, все они, даже Свободные гномы, преклонили колени перед Тунгдилом. Дети Кузнеца признали его своим королем.

В этот знаменательный момент, величайший в истории гномьего народа, никто не произнес ни слова.

Это потрясающее зрелище растрогало Бешеного. Его книгочей добился того, чего не удавалось раньше ни одному Верховному королю. Боиндил не стыдился слез. Соленые капли скатывались по его щекам и прятались в бороде. Он видел, что и его соплеменники плачут от счастья.

— Слава Верховному королю Тунгдилу Златорукому! — воскликнул Бешеный, вскинул молот и преклонил колено.

Слин и Балиндар, пораженные торжественностью момента, последовали его примеру. Года опустилась на колено последней.

— Вы пришли сюда, последовав моему зову. — Голос Тунгдила гремел, казалось, от короля исходили невидимые волны, заставлявшие всех подчиняться его воле. — И за это я благодарен вам. Битва у Черного Ущелья станет решающей для Потаенной Страны, ибо война, что началась двести пятьдесят солнечных циклов тому назад, так и не завершилась. — Он обвел присутствующих взглядом. — Для того-то я и вернулся. Чтобы закончить эту войну и помочь моему народу.