Возможно никто на приеме не смог настроиться на этот режим вездесущий безопасности, но большинство гостей уже привыкли к присутствию своих опекунов. Всегда могли существовать новые варианты угрозы, для борьбы с которыми и были развернуты их опекуны, и никто не собирался позволить этому пониманию расхолаживаться в такой день.

Хонор, наконец, удалось ускользнуть, чтобы украсть несколько минут, чтобы пообщаться со своим дядей и своей семьей. Она дала своей матери честное слово вернуться. Затем с помощью многочисленного персонала из офиса Дамы Ареты, она удостоверилась, что тысячи свадебных подарков, которые получили Ривка и Роджер, был все должным образом сохранены и маркированы. Ривка же объявила о своем намерении отправить личные благодарственные письма для каждого из них, и Хонор был уверена, что эта, внушающая уважение, молодая женщина будет делать именно то, что… однако на это потребуется слишком много времени.

Отложив в сторону эти проблемы, она исчезла вместе с Ривкой на достаточно долгое время, чтобы помочь ей переодеться из свадебного платья в не менее дорогое (но столь же простое и изящное) вечернее платье цветов дома Винтонов, синее с серебром, носить которые она теперь имела полное право. Конечно, «помощь» Хонор состояла главным образом в оказании моральной поддержки, поскольку Ривка с нетерпением ожидала своего первого дня, в качестве наследной принцессы-консорта Мантикоры. Было бы несправедливо утверждать, что у Ривки холодели ноги от такой перспективы, но пальцы ее ног определенно чувствовали холод, когда она готовилась взять на себя исполнение общественных обязанностей, которые будут возложены на нее до конца жизни.

Хонор чувствовала, как молодая женщина готовила себя, мысленно выпрямляя плечи, чтобы выдержать это бремя. А поскольку она поняла, что одной из причин, почему Ривку так сильно тянуло к ней было то, что Хонор тоже родилась в простой йоменской семье. И ни один из них никогда и не мечтал в детстве восхождения к таким, вызывающим головокружение, высотам, и, поскольку чувствовался растущий трепет Ривки, она обняла плечи молодой женщины в кратких, успокаивающих объятьях.

— Все это не настолько плохо, на самом деле, — сказала она, и Ривка повернула голову, чтобы улыбнуться в ответ, правда эта улыбка получилась несколько кривой.

— Что, моя дрожь так очевидна?

— Ну, вы же знаете, что я всю жизнь была окружена древесными котами, — улыбнувшись ответила Хонор. — В этом отношении я точно не начинала самостоятельно приспосабливаться к этой толпе.

— Тем не менее Ваша мать успешно справилась с этим, — указала Ривка.

— Ну да, она убежала бы от всего этого с неприличной поспешностью, как только получила бы такую возможность. И я обещаю Вам, что она не воспитывала меня, чтобы стать королевой бала, тоже! — Хонор фыркнула, развеселившись от такой мысли. — Я не утверждаю, что не было никакой помощи, ведь кое-кто является потомком семьи Бентон-Рамирес-и-Чоу, но я никогда не видела ничего похожего пока Бенджамин не сваливал на меня обязанности Землевладельца. А потом Королева — Ваша теща, как теперь я думаю обо всем этом, решила открыть свою коробку с игрушками! — Она покачала головой. — Поверьте мне, все это можно пережить. И причина, почему вы сегодня здесь, в том что Вы вышла замуж за Роджера такая, как Вы есть, а не то, что Вы или кто-либо другой ожидают от Вас, кем Вы станете в будущем. — Она улыбнулась еще раз, более мягко. — Вы просто продолжайте оставаться сама собой, и все получится прекрасно. Поверьте мне.

Теперь, когда Хонор смотрела туда, где Роджер и Ривка стояли на террасе, легко улыбаясь и смеясь, болтая то с одним гостем то с другим, она убедилась, как она была права.

— Я думаю Жак, что это очень внушительный список гостей, — сказал Хэмиш разумным тоном.

— «Внушительный»? — повторил другой голос. — Что? Это Ваше самое преднамеренное преуменьшение за весь день?

Хонор с усмешкой обернулась, когда кресло жизнеобеспечения скользнуло рядом с ней.

— Эмили, я думаю, что это, вероятно, столь же хорошее описание дяди Жака, как «замечательный» — сказала она. — И Вы должны помнить источник. Вы же знаете, что ни один из них не является тем, кто хорошо владеет языком.

— Вы заплатите за это позже, — пообещал ей Хэмиш с дьявольским блеском в глазах, и Нимиц, сидящий на плече Хонор, залился смехом.

— Я с трепетом жду этого момента, — сообщила сладким голосом своему мужу Хонор, потом повернулась к дяде. — Однако, я должна сказать, что несмотря на вызов брошенный Вашему родному языку, Вы оба правы. Интересно, была ли когда-либо свадьба похожая на эту?

— Я сильно сомневаюсь в этом, — заявила Эмили. — На самом деле, я чертовски уверена в том, что такого не было никогда, по крайней мере после расселения со Старой Земли! Давайте посмотрим, кто у нас есть, это императрица Мантикоры, Президент Республики Хевен, Протектор Грейсона, председатель совета директоров Беовульфа, королева Берри и двоюродный брат императора Андерманской империи. Не говоря уже о такой скромной персоне как о Землевладельце Харрингтон командующей Великого Флота, сопровождаемой рассыплю простых планетарных Великих Князей, Герцогов, Графов, членов кабинета министров Хевена, трех других членов совета директоров Беовульфа, председателя Объединенного комитета начальников штабов Альянса, первого Космического Лорда, начальника военно-морских операций Хевена, начальника военно-морских операций Беовульфа, Гранд-адмирала Янакова, адмирала Ю, двух или трех дюжин послов, и один только Бог знает кого еще. Я уверена, что были и другие свадьбы с таким же количество гостей или даже больше, но разве когда-нибудь собрались все эти люди в одном месте?

Она покачала головой, и Хонор кивнула в знак согласия.

— Мне очень жаль, что эти кретины из Старого Чикаго не смогли увидеть этого, — сказал ее дядя гораздо более мрачным тоном. Она подняла бровь, и он пожал плечами. — Они до сих пор просто не получили записей. Но я думаю, что истинная проблема состоит в том, что для них не существует ничего вполне реального за пределами их собственного небольшого мира. Мы все для них — только лишь неудобные и беспокойные символы, которые они перемещают на игровой доске в нужном им направлении. Все, что для них действительно имеет значение, это то, как отражаются неприятности в палатах где они проживают.

— Это то, из-за чего мы попали в наши неприятности, — согласился Хэмиш, — но я гарантирую Вам, что есть некоторые другие звуки, которые просачиваются в эту звуконепроницаемую «палату», к настоящему времени Вашу, Жак! Им не нравится это, и они пытаются заткнуть свои уши пальцами, но они не смогут поддерживать текущее состояние длительное время.

«Они продолжали это достаточно долго, чтобы оставить всех нас убирать этот чертов беспорядок, — ответил Бентон-Рамирес-и-Чоу, и Хэмиш кивнул в ответ.

— У них нет аргументов. Вопрос, на мой взгляд, состоит в том как долго они будут в состоянии оставаться на спине гексапумы. Я думаю, что они достаточно четко продемонстрировали то, что они преисполнены решимости продолжать попытки играть с нами до тех пор, пока не возникнет ситуация, когда их корабль пойдет ко дну. Но когда это случается, тогда кто-то другой придет на их место, и как этот кто-то другой будет на все это реагировать? Это станет верным путем к тому, что все это дело вытряхнет их с насиженных мест в конце концов, Жак.

— И сколько еще людей мы должны убить прежде все будет закончено. — Рот Хонор сжался от холода ее собственных слов, который омрачил теплоту и радость этого дня, тогда Нимиц издал мягкий звук и зашевелился на ее плече.

— И это так, — согласился ее муж, обвил ее руками и крепко обнял. — Хотел бы я сказать вам, что мы не должны убивать или не потеряем кого-нибудь еще, но это не сработает, таким путем проблем не решить.

— Я знаю. — вздохнула она и тоже обняла мужа. — Я знаю. И я обещаю, что постараюсь не заливать дождем слез всю свиту Роджера и Ривки.

— О, доверие этой счастливой парочки к Вам, Хонор, находится на довольно высоком уровне, — заявила ей Эмили с хихиканьем. — Я не думаю, что они будут вынуждены выдержать незначительный дождь или два от Вас. Никаких ливней, хотя бы теперь!