Как, государь, на этот шаг решиться? Иль не богиня, спасшая меня, Моей судьбой одна располагает? Она меня снесла под этот кров И, может быть, хранит здесь для отца, Наказанного видимостью горя, Чтоб скрасить старость скорбную его? Как знать, не близится ль возврата час? А я, ее путей не зная, дерзко Себя свяжу, наперекор богине. Молю о знаке — и тогда останусь. Фоант Знак уже в том, что ты покуда здесь. Не измышляй же робких отговорок. Напрасно прибегаешь к многословью, В них краткое лишь различаю: нет. Ифигения Не для отвода глаз я говорила, Все сердце я открыла пред тобой! Иль сам не видишь ты, как это сердце К отцу и к матери, к сестре и брату Навстречу рвется в страхе и тоске? О, если б радость наш дворец микенский, Где грусть-тоска еще лепечет имя Мое, как при рождении младенца, Венками разукрасила нежданно! Дай мне корабль, я возвращусь к любимым! Дай мне, воскреснув, милых воскресить! Фоант Что ж, возвращайся! Сердцу подчинись! Замкни свой слух для голоса рассудка Холодного. Будь женщиной вполне! Влеченьям уступи! Пускай играют Они тобой, как утлым челноком! О женщины, когда вас страсть пронзит, Нет уз священных вас остановить Обманщику по первому же знаку Отдаться, бросив мужа и отца, Но, коль в груди не разгорится пламя, Напрасно будет праведно греметь Увещеваний золотой язык. Ифигения Не забывай же, царь, о слове данном! Иль так ты за доверье платишь? Все, Казалось, ты услышать был готов. Фоант К нежданному я не был подготовлен — И в том моя ошибка: знал же я, Что с женщиной иду я говорить. Ифигения Не порицай наш бедный женский род, Не как у вас блестящи, но чисты И благородны женские доспехи. Верь, в этом деле я тебя правей, В чем счастие твое, я знаю лучше, Ты ж, ничего не ведая о нас, Считаешь: этот брак нас осчастливит — И в добром рвенье, с доброю надеждой Ждешь от меня покорности немой. Но боги мне решимость даровали — Спасибо им! — отвергнуть этот брак, Не освященный их святою волей. Фоант Так сердце говорит твое, не бог! Ифигения Чрез наше сердце боги говорят. Фоант А разве я не вправе им внимать? Ифигения Их тихий голос страсти заглушают! Фоант Иль только жрицам внятен голос их? Ифигения Нас слушались цари спокон веков. Фоант Сан жрицы и наследственное право На Зевсов стол тебя роднят с богами, А я дикарь лишь земнородный… Ифигения Так Плачусь я за доверие к тебе? Фоант Я человек. Ненужный спор оставим! Я порешил: будь жрицей, как была, Служи богине, избранная ею; Мне ж да простится, что давно Диане — Неправедно, не без упреков тайных — Отказывал я в древних приношеньях. Наш берег был злосчастен для пришельца. Здесь исстари ему грозила смерть. Лишь ты притворной ласкою своей, В которой мне то дочери покорность, То тихое влечение невесты Порой так сладко грезились, как цепью, Меня сковала, — и забылся долг!.. Ты совесть убаюкала мою! Я ропота народного не слышал; И вот толпа — все громче с каждым днем! — Винит меня в нежданной смерти сына. Я сдерживать кричащую о жертве Толпу не стану больше для тебя. Ифигения Не о себе, поверь, я хлопочу. Тот ложно судит о богах, кто мнит Их падкими на кровь. Он переносит На них свои же низкие влеченья. Иль не спасла меня сама богиня? Мое служенье любо ей — не смерть. Фоант Нам не к лицу судить об освященных Обычаях увертливым умом, Их толковать по прихоти рассудка! Твой долг исполни, я исполню мой: Двух чужеземцев мы нашли в пещере У берега. Едва ль они благое Для нас задумали. Они — в цепях. Да примет в их лице твоя богиня Возобновленную отныне жертву! Я их пришлю. Ты знаешь службы чин. ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ Ифигения (одна) Ты, как прежде, дева-заступница, Прячешь в тучах безвинно гонимых, Силой ветра от грозного рока Их уносишь через моря, Через земные, дикие дали, Чтоб укрыть их от умысла злого. Ты, премудрая, видишь грядущее И хранишь, что обрушилось в вечность, И твой взор бодрит удрученных, Словно луч ночного светила, Здесь, над землею, бодро царящий. Упаси мои руки от крови! Не лишай меня мира и счастья! Знаю, призрак случайно убитого Будет невольного мучить убийцу, В час недобрый его пугая. Ибо бессмертные любят людского Рода текущие в ночь поколенья И охотно порой продлевают Жизнь быстротечную смертным, охотно Им дают небеса голубые Лишний срок созерцать, упиваясь Их красой с бессмертными вместе. |
