- Какой идиот? – отважился задать уточняющий вопрос дон вор.

- Уфгас. Слышал? Такой весь черный, шепелявый и тупой, как гагий пупок. Уфгас,  с Ритта. Точно не слышал? Слушай, иберрец, а на кой ляд ты вообще приперся в наши края, если о местных делах не в курсах?

- Меня вела любовь, - покаялся дон Текило.

- «Любовь»! – фыркнула Фаня. – Ну, ты точно […]

- Я, принадлежа к благородному роду Альтиста, предпочитаю  другое наименование, - вежливо и твердо сказал иберрец. И тут же поспешил подсластить девице жизнь, добавив: - Кажется, я знаю причину ваших затруднений.

- Нно?  - буркнула Фаня, очень нехорошо примериваясь, с какого бока резать иберрца будет подручнее.

- Когда я покидал последнее поселение перед путешествием на север, ходили слухи, что торговлю винами в восточной части Кавладора и южных провинциях Буренавии монополизировал какой-то торговый дом из герцогства Пелаверино, - собственно, этот слух дон Текило соответствовал в действительности. И слышал его дон Текило в Аль-Миридо, почти четыре года назад.

- Нну? – на кукишном личике воительницы проявился намек на интерес.

- Ах, эти пелаверинцы! Жадные людишки! Все им мало! Ведь наверняка вы получали их послания с предложением о деловом сотрудничестве, в том числе и в виноторговле!

Здесь дон Текило ничем не рисковал. Артур, шестой герцог Пелаверинский, сумел завлечь в подданные двух магов, специализировавшихся в межпространственных путешествиях. Они наладили ему такую службу доставки корреспонденции, что конкурентам и коллегам оставалось удавиться от зависти. Достаточно сказать, что рекламные объявления «Вертанского консорциума» или «Фрателли онести», синдиката купцов Бёфери, дон Текило видел и в шахтах клана Гогенбрутт, и в Башне мэтра Вига. Чтоб ушлые торгаши обидели своим вниманием целый остров викингов!..

- Может быть, пелаверинцы решили проучить ваш остров за то, что вы не достаточно радостно приняли их торговые предложения?

Судя по реакции Фани, ложь дона Текило пришлась к месту.

- Они об этом пожалеют! Клянусь туманами и Восьмым Позвонком, пожалеют!!!

Дон Текило поперхнулся. Туманами – национальной климатической гордостью – имели обыкновение клясться ллойярды. Вторая по распространенности клятва – близким родственником, лично знакомым с некромантом.  А судя по тому, что девица не стесняется всуе упоминать замок, напичканный темными Чудесами от глубин подвалов до кончика носа горгульи, сидящей на крыше центральной башни…

- А что… - задал глупый вопрос иберрец, - ты из Ллойярда?

- Не городи чушь, - резко ответила Фаня. – Я тутошняя. Так, пора в поход. Девочки! – крикнула полугномка и перешла на язык викингов. «Девочки» прекратили жевать, выслушали распоряжения высокого… вернее, низкого начальства, замельтешили между драккарами и берегом, сгружая припасы и амуницию. – А что с тобой сделать, иберрец? – задумалась Фаня, глядя на дона.

Текило, говоря по чести и совести, испугался миниатюрной воительницы больше, чем дракона:

- Готов сдаться на вашу милость!

- Нужен ты мне… - фыркнула Фаня. Обернулась к своим подчиненным, отдала какой-то приказ. Две упитанные валькирии подхватили дона Текило, отнесли к ближайшей сосне и принялись опутывать веревками. Одна, та, с соломенными косами, воспользовавшись моментом, строила дону глазки. – Пока, урод, - бросила Фаня на прощание. Помахала пергаментами с записью сказа о великой драконьей рыбалке. – Беру на память, не возражаешь? Девочки, вперед! Разберемся с […], который заставил нас вести трезвую жизнь!!!

Моя жизнь прожита не зря, уныло подумал дон Текило. Я обучил ллояйрдку, играющую в викингов, новым словечкам…

Приблизительно три часа спустя после отбытия полка воительниц – они выстроились неровной колонной и маршем двинулись по направлению к Чудурам, горланя неожиданно сильными высокими голосами что-то боевое и воодушевляющее,  - прибыли еще пять драккаров.

Дон Текило на всякий случай привязался к той же сосне, состроил умирающую морду лица…

Ему тут же поднесли выпить.

Глотая чересчур сладкую на изысканный вкус дона медовуху, иберрец мельком рассматривал, оценивал своих спасителей и придумывал, какую тактику избрать.

- Ты, шаловек, - пришепетывая, обратился к дону Текило громадный черный викинг. Собственно, почти все воины, сгружавшиеся с драккаров, были большими, высокими и плечистыми, но этот был грандиознее всех, - Ты тут шеншин не видал?

- Видел, - голосом умирающего ответил дон. Перехватил фляжку с реанимирующим напитком, добавил: - Спасибо… Вы спасли мне жизнь…

- Шлушай, шаловек, а куда эти шеншины дальше пошли?

- У… э… вы, наверное, тоже ищете пиратов, которые не дают переправить к вам на острова спиртное? – осторожно забросил пробный шар иберрец.

- Их мы тоше ишшем, - объяснил другой викинг.

- Но шеншин мы ишшем больше, - поправил боевого товарища черноволосый и чернобородый великан.

- Если вы ищете женщин, - ответил дон Текило, прихлебывая медовуху и перебирая в воображении все возможные варианты, - то они в Брабансе.

- Да? – удивился великан-викинг. Остальные не удивлялись, они уже спешили обратно на корабли, готовили паруса и весла. – А драккары здешя брошили…

- Конспирация, - пояснил дон Текило. – Слышал такое слово?

- Нет…

- Научу, - пообещал дон. Похлопал возвышенного викинга по плечу и уверенно двинулся к ближайшему кораблю.

Когда утром драккары величественно и неспешно шли вдоль ллойярдского берега, дону Текило почудилась рысь в неприметном сером балахоне, скачущая меж стволов корабельных сосен…

Но это был обман зрения, не иначе.

Ведь охранный артефакт разрушенной Башни днем становился сонным, малоподвижным и невидимым. Да и с чего бы Ядвиге – или любой другой женщине, если подумать, - преследовать его на протяжении трех с лишним месяцев?

В конце концов, их связывала совсем не любовь. Совсем не любовь, а… что?

Между побережьем Ллойярда, Даца и Брабанса. Месяц Гусыни – месяц Восьминога

Путешествие к берегам королевства Брабанс проходило без лишних эксцессов. Медовуха, сушеная рыба, медвежатина, степенные мужские разговоры. Большей частью о войне и победах; о рыбалке и охоте - куда ж без этого. И, разумеется, о женщинах.

Хотя в случае Уфгаса Медведя первое подразумевало второе, второе – третье, а третье – второе и первое.

Побратим Уфгаса с острова Хага украсил  свой дворец шкурой моржа-альбиноса. Уфгас поднапрягся и украсил свой дворец двумя шкурами белых моржей. Двоюродный брат, сводивший свой клан на юг, хвастался добычей – большим топором из блестящей стали. Уфгас тоже повел викингов на юг, и вернулся с украденными у гномов  двумя топорами из о-очень блестящей стали. Верховный вождь Буруз устроил состязание сказителей на острове Одиле – Уфгас, не теряя времени, собрал всех, кто когда-нибудь рассказывал в его клане легенды былых времен, посадил их в своем дворце на Ритте и велел соревноваться, пока не выберут победителя. Правда, тут он оплошал: большинство рассказчиков оказались дряхлыми бабками, наполовину глухими; распоряжение вождя они поняли как-то по своему, поэтому выбирали лучшего сказителя с помощью клюк и примитивной рукопашной. Самая шустрая бабка, сломавшая три клюки и один зуб о своих соперниц, теперь носила гордое звание «лучшего сказителя года Вопящего Буревестника» и рассказывала на ночь сказки самому вождю.

Сказки, кстати сказать, были такими, что вождь рисковал поседеть не ко времени.

Дон Текило вспомнил истории Оракула и порадовался, что тот утоп в болоте.

Итак, Уфгас Медведь был очень азартным викингом. Поэтому, отправившись весной прошлого года пограбить пару ллойярдских деревушек, он, понятное дело, малость увлекся. Как-то незаметно к нему подвалили два феодала, недовольных политикой короля Суперсмита IV, как-то очень удачно Уфгас поборол вождя Думдура в традиционном риттландском троеборстве (сначала они рубились топорами, потом сбивали друг друга мешками мокрой шерсти, потом пили хмельную медовуху), и воины Думдура встали под знамена Медведя… Слово за слово, деревенька за деревенькой, сундук за сундуком,  победа за победой, добрались до Уинс-тауна. Перекрыли реку, на которой стоит город, сожгли пригороды, осадили крепость. А мерзкие ллойярдские гномы – ну нелюди, натуральные нелюди – возьми, да и начни пулять по отрядам викингов из огромных бронзовых желобов. Огонь! жар! грохот!! И огромные каменные и бронзовые шары, давящие храбрых риттландских воинов, как клопов.