— Значит, Вы не сердитесь на меня?

— Ну что Вы, сударыня, как я могу на Вас сердиться?

Она вновь одарила его ослепительной улыбкой, и глаза-поднебесья засверкали миллионами озорных солнц.

— Я надеюсь, княгиня, что Вы не откажетесь составить мне компанию во время сегодняшнего бала? — продолжал Евгений, улыбаясь ей в ответ. — Я был бы несказанно счастлив, если бы Вы согласились украшать своей божественной красотой мою скромную серую персону.

— Сочту за честь, сударь. Если не будете столь критичны к себе.

И вновь поклон c одной стороны, и лёгкий реверанс с другой. А вместо музыки в ушах пение небесных ангелов. И врата рая разверзлись перед ними. Они не могут отвести взгляд друг от друга. Не могут двинуться с места. Они словно вознеслись к самым недосягаемым вершинам духовного сладострастия. Миновали все пределы, прорвали все горизонты, проникли за грань физических восприятий. Они двое были единым целым, воссоединившись как инь и янь. Совпав друг с другом в безупречной пропорции. Они были вместе.

Но вот, пелена счастливого головокружения, вызванного любованием друг другом, постепенно сползла с их горящих беззаветной радостью глаз, и всё понемногу начинало становиться на круги своя. Они вспомнили, что находятся в большом гостеприимном зале, наполненном звуками старинной музыки, что они не одни, и что рядом с ними присутствует много красивых приветливых людей, чьи лица сияют дружелюбием и нетерпеливым любопытством. Нужно было их поприветствовать.

Ольга плавно повернулась к гостям, и по мере того, как она поворачивалась, наивно и весело улыбаясь незнакомым ей людям, их сдержанные выражения лиц, от края до края этой шевелящейся людской массы, встречаясь с теплотой её прелестной улыбки, также начинали сиять ответными улыбками, зажигающимися подобно рождественским свечам. Она поприветствовала их лёгким красивым жестом, и толпа зашуршала, зашелестела в ответ, когда все гости разом ответили ей своими встречными приветствиями. И уже не было предвзятости в их лицах. Не осталось и надменности. Лишь радость от этой любопытной встречи, и от знакомства со столь необыкновенной девушкой, решившей разделить с ними такой милый праздник.

Евгений протянул ей руку, приглашая пройти к остальным гостям, и та приняла её, грациозно опустив свою шёлковую ладошку сверху на его подрагивающую от лёгкого волнения кисть.

— Прошу, — он сделал услужливый жест свободной рукой, и Ольга, одарив его теплотой своего взгляда, двинулась в сторону ожидающих их людей.

Евгений направился следом, двигаясь чуть-чуть позади, и легонько придерживая спутницу за руку.

Люди почтительно расступались перед ними ровным полукругом, пропуская их в самый центр столь живописной плеяды блистательных особ. Наконец, они окружили их плотным кольцом, которое медленно сжималось, всё плотнее и плотнее. Волнения и стеснения вежливых гостей поочерёдно рушились, сталкиваясь с бескорыстной, очаровывающей души, улыбкой миловидной Ольги. Даже дамы-сплетницы и завистницы молчали, скромно улыбаясь ей в ответ, и не находя придирчивых слов, которые обычно давались им так легко. Никто не решался подойти первым. Гости шептались, обступая счастливую пару со всех сторон, прятали глаза за веерами и масками, стыдливо отводили взор. Но всё их внимание было приковано к Евгению и Ольге.

Вдруг музыка сменила своё настроение, начав играть весело и задорно. Это событие быстро разрядило обстановку. Шум людской массы начал нарастать, расходясь всевозможными репликами, и столпотворение стало потихоньку разрежаться вокруг них, как будто успокаиваясь, входя в обычное праздничное русло. Вскоре зажурчали ручьи отвлечённых разговоров, и где-то даже послышался смех. Как будто ничего и не происходило. Как будто Ольга всегда была здесь.

Вот к ним подошла другая пара — высокий светловолосый мужчина в очках на золотой цепочке, при бабочке, в угольно-чёрном фраке, и накрахмаленной, с белыми кружевными обрамлениями сорочке. Он шёл под ручку с симпатичной барышней, чуть пониже его ростом, одетой в шикарное небесно-голубое платье.

— Сегодня такой чудесный вечер, не правда ли? — приветливо улыбаясь, подошедший господин пожал Евгению руку. — Мой дорогой Евгений, видит небо, как я счастлив, что Вы сегодня с нами. Но ещё больше меня радует то обстоятельство, что Вы изволили явиться на сей прекрасный бал в компании столь очаровательной, радующей всех нас своей небесной красотой, мифической богини, которую мне до сих пор, к великому сожалению, ещё не представили.

— Прошу прощения, дорогой друг, — смущённо улыбнулся Евгений, и лёгким движением руки указав на незнакомого господина, представил его стоящей рядом с ним Ольге. — Позвольте представить Вам графа, Дмитрия Павловича Рудакова. Он — мой старинный и очень хороший друг. Граф увлечён географией, и в данное время занимается серьёзным научным трудом, пишет книгу о природе, и географических особенностях нашего континента. Дмитрий Павлович является почётным членом Российского Географического Общества. Не смотря на свою молодость, он уже сумел добиться на этом поприще небывалых результатов, и совершить массу открытий. Очень способный и очень талантливый учёный. Замечательный человек.

— Сударыня, — поклонился граф.

Затем, Евгений представил ему Ольгу, а Рудаков, в свою очередь, представил им свою спутницу. После этих недолгих расшаркиваний, друзья перебросились несколькими фразами о грядущей экспедиции Дмитрия Павловича куда-то на Север. И Евгений был приятно изумлён тем фактом, что Ольга не только заинтересовалась этой темой, но и задала графу пару весьма толковых вопросов, которые явно произвели впечатление на последнего.

Пока они беседовали, от общего скопления людей отделились два шумных гусара, которые, как будто только что заметили присутствие Ольги и Евгения, несказанно этому обрадовавшись.

— Бонсуар! Кого я вижу! Евгений, мон шер! Ты ли это? — тот, что был пониже ростом и посмазливее, слёту бросился к Евгению, раскинув руки. — Дай мне обнять тебя! Сколько лет не виделись!

Они обнялись, и троекратно облобызались.

— Василий. А ты всё такой же.

— А каким мне быть? Служба-c. Как у нас говорили, «куды пошлют-с». Рьян а фэр, ноблэ оближ, хе-хе-хе, — гусар подкрутил правый ус, и его взгляд тут же переключился на Ольгу. — О, боги! Кто сегодня к нам пожаловал! Да ведь это же самая прекрасная из дев! Как мог я Вас не заметить сразу? Молю, простите Вашего скромного слугу.

— Извинения приняты, любезный друг, — улыбнулась Ольга.

— Право, Вы так искусно спрятались за спину моего дражайшего кузена, что я был введён в некоторое, знаете ли, заблуждение-с. Ах-х, княгиня, ма шери, Вы прекрасны, как райский цветок! Аншанте! — он припал губами к её руке.

Тем временем, Евгений обменивался дежурными приветствиями со вторым воякой — немногословным увальнем Алексеем Алексеевичем, сослуживцем Василия. Узнав о его повышении, он хотел было ещё что-то спросить у добродушного гусара, но егозливый кузен, видимо исчерпавший запас комплиментов в адрес Ольги, вновь его отвлёк.

— А помнишь, Евгений, тот день, когда мы имели честь присутствовать на званом ужине у Верховцевых? Ах, что за время было! — вдохновенно жестикулировал Василий.

— Это невозможно забыть, дорогой кузен. Ведь именно тогда небеса одарили меня знакомством с моей ненаглядной феей.

— О, да-c! Готов биться об заклад, что сие было провидением господним.

— Пардон, господа, но мы, так и не дождавшись, когда вы соизволите обратить на нас своё драгоценное внимание, позволили себе дерзость подойти к вам лично, — встрял в их беседу ещё один гость.

Из общей плеяды выдвинулась очередная троица. Двое кавалеров и одна дама.

— Ба! — просиял Евгений. — Глазам не верю! Николай! Савелий! Вы тоже здесь, друзья мои? Как же я рад встрече с вами!

— Взаимно, сударь, взаимно, — добродушно улыбаясь, пожал ему руку круглолицый франт.

— Должен признать, мы с господином Шулепиным переживали, что Вы не изволите явиться на сегодняшнюю ассамблею. Но переживания оказались напрасными, и это замечательно, — протягивая руку, добавил светловолосый дворянин в элегантном фраке.