— Ты так спокойно об этом говоришь. Почему вы ей не помогли? Уверена, что её можно было спасти!

— Она уже холодная была, когда мы с Генкой её обнаружили, — Сергей пригубил чай. — Поздно было. Слишком поздно.

— Да вы даже не пытались!

— А ты? — Сергей устало взглянул на неё. — Что сделала ты? Зачем ты её отпустила? Мы ведь тебе говорили. Просили тебя следить за ней.

— Но я… Я… — Ольга запнулась и умолкла.

Она поняла, что ей нечего ему ответить. Вина за смерть Лидии всецело лежала на ней одной. Побледнев, Оля опустила голову и заплакала.

Тяжко вздохнув, Сергей поднялся, и обнял её. Уткнувшись в его широкую грудь, Ольга дала волю своим чувствам, плача навзрыд.

— Ну, ну, успокойся, — гладил её по спине Серёжка. — Не надо реветь. Никто тебя не обвиняет. Я не хочу спрашивать, как получилось, что Лида ушла от тебя. Наверное, на то была какая-то причина. Всё это — роковое стечение обстоятельств. Мы должны быть стойкими. Ведь так? Хватит плакать. Генка тоже на тебя не сердится. Ну а Лида… Жаль девчонку, конечно. У меня тоже сердце кровью обливается. Но, что свершилось — то свершилось.

Дверь открылась, и вошёл капитан. Выдержав почтительную паузу, он поймал взгляд Сергея, и тихонько предложил:

— Покурим?

— Ага, идём, — кивнул тот в ответ.

— Я с вами, — вытирая мокрые щёки тыльной стороной ладони, вызвалась Ольга.

Противиться этому никто не стал. Они вышли из каюты, и пошли по коридору. Проходя мимо пятьдесят третьей, Оля увидела отпечатки кровавых следов, обильно затоптавших ковровую дорожку на входе в каюту. Это было не сумеречное видение. Кровь принадлежала Лиде. Если даже в коридор попала кровь, то можно было представить, что творилось за этой дверью.

— А куда вы её? — спросила Ольга у Сергея.

— В морозильник, — ответил тот. — Ко всем остальным. Куда же ещё?

Дойдя до поворота, троица свернула к выходу на палубу. Осипов открыл дверь, и они окунулись в мир прохладной туманной сырости, царящей вне корабля.

— Достав мятую пачку сигарет, Гена протянул её Сергею. Тот вытянул одну сигаретку.

— А можно мне тоже? — дрожащим голосом попросила Ольга.

— Тебе? — удивился капитан.

— Ты же не куришь? — озадаченно покосился на подругу Сергей.

— Надо же когда-то начинать? — грустно улыбнулась девушка, и, со вздохом, продолжила. — Может быть это поможет мне успокоиться.

— Уверена, что это тебе надо? — на всякий случай спросил Осипов, протягивая ей сигарету.

Та молча выхватила её из рук капитана.

— Ну смотри, сноха, тебе жить, — пожал плечами тот, вынимая сигаретку для себя, и убирая оставшуюся пачку в карман. — Не балуйся этим. Минздрав-то не зря предупреждает. Рак лёгких там… Дети зелёные рождаются.

— Да пусть затянется, — поддержал подругу Сергей. — Нервы успокоит. В нашей-то ситуации только рака лёгких осталось бояться.

Поднеся горящую зажигалку к сигарете Ольги, капитан подпалил краешек, и Вершинина начала неумело раскуриваться. Сначала тихонечко втянула дым в рот, а потом вдохнула посильнее, и тут же закашлялась, едва не выронив сигарету, когда ядовитый дым ворвался в её чистые, неподготовленные лёгкие.

— Ну вот, — усмехнулся Осипов, давая прикурить Сергею. — Видишь, какая это дрянь?

— Всё нормально! — прокашлявшись, ответила Ольга. — Пустяки.

И она вновь поднесла сигарету к губам.

— Зачем? Зачем она делает это? Зачем сознательно вредит себе? Неужели не понимает…

— Да всё она прекрасно понимает.

— Она ведь знает, что мне это не нравится!

— Возможно, поэтому она это и делает.

— Нет! Не верю! Это единичный случай. Она больше не повторит этого.

— Я так не думаю.

— Я знаю, как наверняка спустить мотобот на воду, не рискуя его разбить, или утопить, — прищурившись, произнёс Сергей, и выпустил струйку дыма.

— Да ты что? Ну-ка, как? — саркастично спросил капитан.

— Взрываем нахрен оставшиеся в трюме газовые баллоны, и топим долбанный корабль. Когда это корыто уйдёт под воду — лодка останется на плаву. И мы вместе с ней.

— Иногда ты меня поражаешь своей наивностью. Я бы не удивился, услышав подобное предложение от десятилетнего пацана, но от взрослого мужика услышать такое.

— Моя ненависть к этому кораблю возросла настолько, что я горю желаньем его потопить, — Сергей пнул стенку.

— Ты прямо как в анекдоте, про мужика, который пилил мост, под которым не проходила его корова, цепляясь рогами. Его спросили — зачем он пилит мост? Ведь можно сделать подкоп поглубже. На что он ответил, что его корова зацепляется рогами, а не копытами. Взрывать целый корабль, чтобы спустить на воду маленький мотобот. Ты представляешь себе степень идиотизма?

— Маленький-то он маленький, однако спустить его с верхней палубы у нас почему-то до сих пор не получилось. С элементарной задачей справиться не можем. То одно ломается, то другого не хватает, то третье мешает.

— А о том, что корабль может перевернуться, переломиться пополам, развалиться на части, ты подумал? Да даже если и не развалится и не перевернётся, то однозначно утонет не ровно и гладко, как дырявая кастрюля в ванне. Непременно образуется дифферент, который заставит корабль погружаться под резко увеличивающимся углом наклона, а это значит, что «Эвридика» утащит за собой и мотобот и нас вместе с ним.

Мимо палубы тихо прошелестел аэроскат.

— Да что за хренотень там летает?! — воскликнул Сергей.

Ольга с опаской на него посмотрела.

— Просто ветер, — ответил Гена.

— Какой-то странный ветер. Ну да чёрт с ним. Скоро ночь, а у нас ещё ничего не готово. Лебёдка барахлит, стропило треснуло.

— Лебёдку нужно другую найти. А стропило — усилим. Всё нормально будет.

— Да когда искать? Когда этим заниматься предлагаешь?! Завтра?!

— Не грузи меня. И без тебя тошно, — скорчив страдальческую мину, капитан выбросил окурок за борт.

— Да кто тебя грузит?

Осипов шагнул обратно в помещение, буркнув через плечо:

— Жду тебя на верху.

— Нет, ты погляди на него, — Сергей покачал головой.

— Может быть, я могу чем-то помочь? — спросила Ольга.

— Ничем ты не поможешь. Мы крепко тут засели, слишком крепко.

Не зная, что ответить, Оля промолчала. Сергей подошёл к краю борта, затушил окурок об поручень и щелчком отправил его в море.

— Послушай, Оль, ты не могла бы мне ответить на один, возможно, странный вопрос? — спросил он, стоя к ней спиной.

— Конечно. Спрашивай.

— Кто такой Евгений?

Вопрос был таким неожиданным, что Ольга не сразу смогла прийти в себя. К её горлу подкатился ком, заблокировавший голосовые связки.

— К-какой Евгений, — наконец, сделав усилие над собой, произнесла она.

— Понимаю, моя заинтересованность может показаться тебе неожиданной. Тем более, сейчас. Но, всё-таки. Это имя тебе о чём-то говорит? Был в твоей жизни какой-нибудь знакомый с таким именем?

Шок охватил Ольгу. Она не знала, что ей ответить. С чего вдруг Сергей заинтересовался Женей? Откуда он вообще о нём узнал? Может быть, когда-то она и упоминала о нём, но лишь вскользь, ничего конкретного. С чего вдруг Сергею захотелось поговорить об этом именно сейчас? И главное, что она должна ему ответить? Солгать? Сказать, что не знает его? Но ведь ей неизвестно, насколько серьёзно Евгений успел войти в контакт с её другом. Да и зачем он вообще на него вышел? Нет, ложь не спасёт Сергея, а лишь усугубит положение. Нужно сказать ему правду, но аккуратно. Без лишних деталей.

— Ну-у, в общем-то был, — ответила она, приближаясь к поручню.

— Можно узнать о нём поподробнее? Кто он?

— Да так. Обычный друг. Мы с ним уже давно не виделись.

— Как давно?

— Несколько лет.

— Извини, что я вот так тебя спрашиваю… Не подумай ничего плохого. Ты мне как-то особо ничего не рассказывала об этом своём друге.

— А должна была? Серёж, мы с ним не встречались так давно, что я уже начала забывать, как он выглядит. Спрашиваешь, был ли у меня знакомый с таким именем? Да, был. Теперь объясни, почему это тебя вдруг так взволновало?