Гоблин покрутил бровями, а потом не выдержал и хихикнул. Контраст с предыдущим образом был полнейший.
- Что тебе не нравится, человек? Ты хуже даже вечно недовольного дракона!
- Тебе бы в актёры податься. Комедийные...
- А ты думал! На этот раз тебе не удастся задеть меня - к творческим профессиям я питаю слабость. Ты ведь знаешь... - и они заржали какой-то им известной шутке. - Нос, мы тебе рассказы...
- Миллион раз, - правую сторону лица, видимую с повозки, прорезала морщинка смеха. - Как ты по пьяни чуть не уехал с бродячей труппой, но очнувшийся внезапно, упившийся до дракона хозяин вдруг отождествил тебя с ним и пытался святой водой и огромным бронзовым крестом изгнать... Да, при этом он был голый по пояс - снизу, а происходило это на площади, где они и давали накануне представление...
- Повезло ему, что я был тоже... изрядно пьян, - довольно пробурчал Худук.
- Слышь, Худ, ты ещё забыл упомянуть "терпимые", не смертельные правила гостеприимства. Такие как: плевок в суп, кошачье дерьмо в сапоге, заноза в скамье, крылышки тараканов в сметане...
- О-хо-хо! Хра-хра-хра!
- ...хотя последнее, скорее всего - деликатес.
Тут уже грохнули все; даже Рохля попытался изобразить необъятного филина.
- Так я не понял, - раздался неуверенный голос, хозяином которого оказался Улфео, - все эти штучки насчёт ядов - брехня?
Смех распространился по новой.
- Конечно, нет, - с полной серьёзностью ответил Ройчи.
- Улфео, перестань, пожалуйста, - на этот раз слабый голос донёсся из повозки, и по уверенным интонациям можно было узнать маркиза. - Я помру либо оттого, что развалюсь на части, либо от смеха, что в принципе, результат не меняет, но во втором случае, с идиотской улыбкой на губах.
- Как вы себя чувствуете, Ваша светлость? - заполнил Ройчи неожиданно возникшую паузу (попутчики прятали ухмылки и сдерживали смешки).
- Паршиво... Пожалуй, хуже было только после попойки после совершеннолетия Лидии... Ух мы тогда и дали... - мечтательно протянул. - Дворец дрожал... А Панорик на следующее утро устроил смотр... Вот это был позор! С опухшими лицами, мятой форме... Напротив ухмыляющийся Элий, устроивший разнос о "недопустимом поведении", - процитировал, - Панорик, наш капитан, красный, как рак, РоВенци и Лидия со своими... подружками. Что самое обидное, девчонки, с которыми накануне попивали - румяненькие, чистенькие, свеженькие, как огурчики - так бы и захрустел...
РоГичи смущённо кашлянул в кулак - но так, довольно громко. Да и остальные как-то невнятно захихикали - всё-таки речь шла о лицах королевской крови. Они конечно да, тоже люди, и сопли у них бывают и отхожее место посещают. Да положение у них такое, что по лестничке поближе к небу будут. Потому и насморк лечит не суровая бабка затрещинами, а заморский франт - сонетами. А в сортир ходят исключительно фиалками. Так-то!
РоПеруши уже понял по неловкому молчанию и отчаянному бренчанию сбруей капитана, что его занесло куда-то не в сторону. Ройчи подозрительно обернулся на гоблина - с того сталось бы подсунуть благородному такое зелье: заживляющее, но с незначительным побочным эфектом - болтливостью. Но Худук скорчил рожу и закатил глаза - мол, ох уж эти аристократы - и попойки у них знатные и яйца дубовые - не каждым сапогом и пробьёшь.
- Да... - постарался подвести черту маркиз сказанному раннее. - Стояли мы тогда, гвардейцы, на страже внутренних покоев, желание было одно на выбор: либо кружка пива, либо - смерть. Причём смерть не очень-то благородная: или от головной боли, или от позора. А во всём виновата Лидия...
Повозка неимоверно тряслась и с трудом проходила по узкой тропке, пришлось снять навес, а в некоторых местах Рохле довелось помогать Кышу и Мышу, терпеливо продирающимся вперёд. Эльф заводил их всё глубже в чащу.
Колонна растянулась, и реальным слушателем баек благородного остался Худук. Так что, какими страшными тайнами королевства Агробар поделился светлый РоПеруши с подозрительным гоблином, осталось неизвестно, ибо когда спустя минут сорок выехали на относительно просторную полянку, маркиз посапывал, совершенно не по благородному подложив руки под щёку. Зато очнулся Мегир, бледный, с болезненно блестящими глазами.
Эльф, Худук и РоГичи, как более - менее сведущие в местности, собрались вместе определиться с направлением дальнейшего движения.
Тронулись. К вечеру совещавшиеся обещали привести к какому-то селению. Агробарцы наконец-то получили по куску вяленого мяса, лепёшке и луковице - вредный Худук до конца оттягивал начисление пайком. К чести гвардейцев стоит заметить, что они молча и стоически терпели и голод, и выбрыки невольных попутчиков (в основном ехидные выпады гоблина), и, честно говоря, будь они - королевские военные - менее благородными (а попроще - злопамятными), то при благоприятных обстоятельствах с удовольствием упекли эти абсолютно не обывательские и тем более не ангельские физиономии куда-нибудь подальше, на тяжёлые работы во благо династии Берушей с перспективой скорейшей кончины. Но... Но, но, но. Как говорится: будут обстоятельства - будем рассуждать. Ещё не вечер, измениться может всё.
Улфео, правда, не сразу принялся за свою еду после гоблинского представления о гостеприимстве, долго и подозрительно изучал по очереди кусок мяса, лепёшку, а луковицу чуть не разобрал на лепестки в поисках пресловутой ядовитой слюны, очень - ну очень - затрудняющей пищеварение. Потом всё-таки голод взял своё, и он присоединился к мерно жующему флегматичному РоГичи, чуждому всяческим занятиям из разряда рассуждений и догадок, и даже без улыбки наблюдающему за исследовательскими муками подопечного. Еда есть еда. Её надо тщательно пережёвывать, чтобы в самый ответственный момент не подвело пузо. А есть или не есть - не солдатский вопрос, проблемы брезгливости и вкуса - для салонных дамочек. Кушать по возможности нужно всегда! Ибо если ты будешь в походе крутить носом, то ослабеешь, а ослабеешь, скоро получишь по кумполу чем-нибудь тяжёлым, и всякие там поносы и дезинтерии навсегда перестанут тебя волновать. Вот такие соображения крутились в голове бывалого офицера относительно солдатского питания.
А пока тропка сменялась тропкой, порой протоптаной разумными, порой - дикими существами. Эльф часто менял направление, иногда возвращался назад, колдовал на свой манер, путая следы, но путь неизменно, пусть впритирку и с физической помощью, но был проходим повозкой. Лиственный лес сменился лохматыми елями, как-то плотнее скрывающими солнце, казалось, что они попали в царство сумерек. Ностромо, естественно, получил свою порцию мяса, но уже чуть не валился с ног, поэтому Ройчи, желая немного пройтись, предложил поменяться местами, после чего получил нагоняй от Худука, остался на телеге, а гоблин сам спрыгнул и потрусил рядом с бортом, возле довольного компанией Рохли, которого пешая прогулка совсем не смущала. Тем более, что он автоматичсеки жевал уже вторую долю.
Проснулись раненые агробарцы, и Худук добровольно вызвался проверить их на серьёзность повреждений, влез на телегу, провёл скорее блиц прощупывание и вынес вердикт: жить будут.
Какое-то время спустя, после двух небольших остановок (одна была сопряжена с приготовлением пищи и умыванием - они вышли к ручью), светлый маркиз поинтересовался, что же прозошло с их отрядом. Тут выяснилось, что прояснить картину произошедшего могут только двое, у остальных же... В общем, не до того им было. Эльф дипломатично вызвался просветить спутников, и, сказать честно, и свои, и чужие мысленно вздохнули с облегчением - выслушивать очередную историю с драконом во главе не было никаких сил, злые шутки гоблина стояли у всех поперёк горла. И даже с учётом неоспоримой помощи Худука, в воздухе веяло трудно сдерживаемым желанием оттягать того за уши. Нажив, естественно, таким образом, серьёзную, острую занозу в заднице. Перевоспитать тёмного - неосуществимая задача, а вот то, что тот после непременно постарается доконать обидчика (возможно не только словесно) - факт. И случай с усатым гвардейцем на постоялом дворе - тому яркий пример.
