Это была вода, если точнее — лед. Бессчетные тысячелетия метеоритной бомбардировки и вулканической деятельности, которая, временами активизируясь, вывернула наизнанку верхние слои Луны толщиной в несколько сотен метров, давно уже уничтожили все остатки воды, будь то вода жидкая, твердая или газообразная. Все же оставалась надежда на то, что глубоко под землей, около полюсов, где температура всегда намного ниже точки замерзания, могут находиться слои ископаемого льда, оставшегося с тех времен, когда Луна еще только сформировалась из первичных осколков Солнечной системы.

Почти все селенологи полагали, что это голая фантазия, но имелось предостаточно заманчивых свидетельств, чтобы поддерживать эту мечту на плаву. Фрейде посчастливилось быть одним из членов экспедиции, обнаружившей первую из ледяных шахт Южного полюса. Это открытие не только обещало коренным образом преобразить экономику Луны, но и оказало непосредственный и крайне благотворный эффект на экономику семьи Сингх-Кэрролл. Теперь им хватало общих средств, чтобы взять в аренду фуллеровский дом и жить в любом месте на Земле, где им заблагорассудится.

На Земле… Они по-прежнему рассчитывали провести немалую часть жизни где-нибудь еще, но им хотелось иметь сына. Если бы он родился на Луне, то ему не хватило бы физических сил для посещения родной планеты своих родителей. Но если бы ребенок был выношен в условиях земной силы тяготения, то это, напротив, дало бы ему свободу передвигаться по всей Солнечной системе.

Они также согласились, что первым месторасположением их дома будет Аризонская пустыня. Пусть сейчас в ней становилось довольно многолюдно, но по-прежнему оставалось множество нетронутых геологических красот, по которым могла полазать Фрейда. Еще эта пустыня очень близко походила на Марс, который оба они были намерены рано или поздно посетить, пока его не изгадили, как выражалась Фрейда, лишь наполовину иронизируя.

Куда более тяжелой задачей было решить, какую модель жилища выбрать из множества предлагающихся. Эти дома, названные в честь великого инженера-архитектора двадцатого века Бакминстера Фуллера, конструировались с использованием технологий, о которых он мечтал, но до появления их не дожил. Они могли практически автономно обеспечивать существование своих обитателей почти неограниченное время.

Энергию вырабатывал стокиловаттный герметично закрытый термоядерный реактор, который раз в несколько лет требовал заправки обогащенной водой. Такого скромного количества энергии вполне хватало практически для любого грамотно спроектированного дома, а постоянный ток напряжением в девяносто шесть вольт мог послужить причиной смерти только для очень упорного самоубийцы.

Технически мыслящим клиентам, которые спрашивали: «Почему именно девяносто шесть вольт?», сотрудники консорциума «Фуллер» терпеливо объясняли, что инженеры — рабы привычки. Всего пару столетий назад стандартными были системы, рассчитанные на двенадцать и двадцать четыре вольта. Мол, арифметика оказалась бы гораздо легче, если бы у человека было не десять пальцев, а двенадцать.

Потребовалось почти целое столетие на то, чтобы получил широкое общественное признание наиболее спорный элемент устройства такого дома — система переработки пищи. Без сомнения, в начале эры земледелия охотникам и собирателям понадобилось еще больше времени, чтобы побороть отвращение при мысли о том, что надо разбрасывать фекалии животных над своей будущей едой. В течение тысяч лет прагматичные китайцы, зашедшие еще дальше, использовали для удобрения своих рисовых полей собственные испражнения.

Среди предрассудков и табу, управляющих человеческим поведением, самыми мощными являются те, которые относятся к еде. Зачастую для их преодоления логики бывает недостаточно. Одно дело — перерабатывать экскременты на открытом воздухе, в полях, с помощью чистого солнечного света, и совсем другое — проделывать это у себя в доме при помощи таинственных электрических приспособлений. Спецы из консорциума «Фуллер» долгое время тщетно доказывали, что даже сам Господь Бог не может отличить один атом углерода от другого. Большинство простых граждан были убеждены, что они — могут.

В конце концов экономика одержала верх, как это обычно и бывает. Избавиться от необходимости думать о счетах за продукты, иметь в своем распоряжении практически неограниченный набор меню, хранящийся в памяти домашнего Кибермозга, — этому искушению не поддавались лишь немногие. Все остававшиеся сомнения разрешил изумительно простой, но эффективный метод. В качестве дополнительного элемента комплектации в поставку мог быть включен маленький садик. Хотя система переработки преспокойно работала и без него, вид прекрасных цветов, поворачивающихся к солнцу, помогал успокоить многие капризные желудки.

У фуллеровского дома, который Фрейда и Роберт лишь арендовали, потому как консорциум никогда не продавал свою продукцию, было всего два предыдущих владельца. Гарантия нормальной работы основных систем составляла пятнадцать лет. К тому времени им потребуется новая модель, достаточно просторная, чтобы вместить в себя еще и одного энергичного подростка.

Почему-то они так и не собрались запросить у Кибермозга традиционные приветствия, оставленные предыдущими обитателями. Мысли и мечты супругов были устремлены в будущее. Подобно всем молодым парам, они считали его бесконечным.

Тоби Кэрролл Сингх родился в Аризоне, как и планировали его родители. Роберт продолжал служить на шаттле Земля — Луна, поднялся до должности старшего инженера и даже отказался от возможности поехать на Марс, потому что не хотел по нескольку месяцев быть вдалеке от своего новорожденного сына.

Фрейда оставалась на Земле и даже редко покидала Американское Содружество. Она перестала ездить в полевые экспедиции, но могла все так же активно продолжать исследования, да еще и в более комфортной обстановке, при помощи банков данных и спутниковых видеозаписей. К тому времени стало уже избитой шуткой, что геология больше не считается профессией для крепких мужиков, поскольку молоток заменили программы обработки изображений.

Тоби было три года, когда родители решили, что послушных роботов в качестве товарищей для игр ему недостаточно. Напрашивающимся решением было завести собаку, и они уже почти приобрели генетически модифицированного скотчтерьера с уровнем интеллекта в сто двадцать баллов по кинологической шкале, когда стали появляться первые детеныши мини-тигра. Это была любовь с первого взгляда.

Бенгальский тигр — самая прекрасная из всех больших кошек, возможно, и вообще из всех млекопитающих. К началу двадцать первого века из естественной среды обитания он исчез. Но несколько сотен этих великолепных животных по-прежнему вели беззаботную жизнь в зоопарках и заповедниках. Даже если бы и эти тигры вымерли до единого, их ДНК был уже, разумеется, полностью расшифрован. Создать их заново оказалось бы довольно несложной задачей.

Тигретта была одним из побочных продуктов этого проекта генной инженерии. По всем признакам, она была прекрасным представителем своего вида, но даже во взрослом возрасте должна была достигнуть веса всего в тридцать килограммов. По характеру, тоже тщательно спроектированному, животное напоминало ласковую игривую кошку.

Сингх не уставал наблюдать, как она подкрадывается к маленьким роботам-уборщикам, явно считая их животными, изучать которых надо весьма осторожно, поскольку палитру их запахов в своей наследственной памяти ей отыскать не удавалось. Роботы, со своей стороны, не знали, как к ней относиться. Временами, когда она спала, они принимали ее за коврик и пытались пропылесосить, что приводило к уморительным результатам.

Подобная возможность выпадала им нечасто, потому что мини-тигренок обычно спал в кровати у Тоби. Фрейда поначалу возражала по соображениям гигиены, пока не обратила внимания, насколько больше времени посвящает зверушка уходу за собой, чем Тоби — краткому контакту с водой и мылом. Если в дом и могла проникнуть инфекция, то ее причина заключалась бы вовсе не в том, чего так опасалась Фрейда.