5. И последнее. К счастью, на Талассе нас интересует лишь одна временная зона.

Сирдар Бей, капитан

3864.05.26 20.30 ЗВ 718.00.02 15.00 ТВ».

— Почему такие простые вещи оказываются столь сложными? — рассмеялась Мирисса, зачитывая прикрепленную к доске объявлений Терра Новы распечатку. — Надо понимать, знаменитая «Бей-молния»? Капитан — кто он? Так и не удалось толком пообщаться.

— Человек-загадка, — произнес Моисей Кальдор — С глазу на глаз я разговаривал с ним не больше десятка раз. Он единственный на корабле, к кому всегда обращаются «сэр». Разве что первый помощник Малина наедине зовет капитана по имени. Кстати, наверняка это не настоящая «Бей-молния». Слишком технический язык. Думаю, текст писали руководитель научной группы Варли и секретарь Лерой. Капитан Бей прекрасно разбирается в подобных вопросах, намного лучше меня, но он в первую очередь администратор. И временами, при необходимости — главнокомандующий.

— Я бы не вынесла такой ответственности.

— Кто-то должен. С рутинными проблемами обращаются к компьютеру или старшим офицерам. Но порой решения приходится перекладывать на человека, обладающего соответствующей властью. Для этого требуется капитан. Корабль нельзя доверять комитету. По крайней мере, навсегда.

— Так мы управляем Талассой. Представляете президента Фаррадайна капитаном чего бы то ни было?

— Превосходные сливы, — тактично проговорил Кальдор, беря из вазы еще одну. Он отлично знал, что ягоды предназначались Лорену. — Вам повезло, за семьсот лет не произошло ни одного настоящего кризиса! Кто из ваших соплеменников изрек: «У Талассы нет истории, только статистика»?

— Вы не правы! А как же гора Кракан?

— Небольшое стихийное бедствие. Я говорю о… скажем так, политических кризисах. Гражданские волнения и тому подобное.

— За это спасибо Земле. Вы дали нам Конституцию Джефферсона версии три. Она прекрасно работает. Ее называют «утопией на два мегабайта». Программа не менялась триста лет. Шестая поправка — последняя.

— Пусть таковой и остается, — искренне пожелал Кальдор. — Крайне не хочется, чтобы мы стали поводом для Седьмой.

— Даже если так, сперва ее проанализируют в банках памяти архивов. Когда вы снова к нам заглянете? Столько хочется показать.

— Я жажду увидеть как можно больше. Любая информация может пригодиться на Сагане-два, хотя это совсем другая планета.

«Далеко не такая привлекательная», — мысленно добавил Моисей.

В гостиную тихо вошел Лорен с полотенцем, накинутым на плечи. Одет он был только в короткие шорты. Мужчина направлялся из игровой комнаты в душ. Мирисса почувствовала, как у нее подгибаются колени.

— Разгромили всех, как обычно? — предположил Кальдор. — Не утомляет?

Лорен ухмыльнулся.

— Некоторые молодые талассиане подают надежды. Один обскакал меня на три очка. Конечно, я играл левой.

— Не знаю, успел ли Лорен похвастаться, — обратился Кальдор к Мириссе. — На Земле он заслужил титул чемпиона по настольному теннису.

— Моисей, не преувеличивайте. Всего лишь пятое место. Стандарты под конец опустили до невозможного. Любой китайский игрок третьего тысячелетия разбил бы меня в пух и прах.

— Вы не думали поучить Бранта? — лукаво заметил Кальдор. — Вышло бы забавно.

После паузы Лорен коротко ответил:

— Получится нечестно.

— Кстати, — вспомнила Мирисса, — Брант хотел показать кое-что.

— Да?

— Ты говорил, что не плавал на лодке.

— Действительно, не плавал.

— Приходи завтра утром в восемь тридцать на третий причал. Брант и Кумар будут ждать.

Лорен повернулся к Кальдору.

— Думаете, это безопасно? — с напускной серьезностью проговорил он. — Я не умею плавать.

— Не переживайте, — охотно подыграл Кальдор. — Пусть даже это экскурсия в один конец, какая разница?

Восемнадцатилетнюю жизнь Кумара Леонидаса омрачала лишь одна трагедия. Его рост не дотягивал десяти сантиметров до желаемого. За это молодого человека окрестили Маленьким Львом, хотя не каждый смельчак рискнул бы обратиться к нему по прозвищу.

Компенсируя недостаток роста, он усердно трудился над телом, развивая его в двух оставшихся измерениях. Мирисса не раз раздраженно восклицала: «Кумар, трать ты больше времени на мозги вместо туловища, стал бы величайшим гением на Талассе». Однако девушка боялась признаться себе, а тем более брату, что его утренние упражнения вызывают вовсе не сестринские чувства. За занятиями Кумара зачастую наблюдали и другие любопытные. В основном публика состояла из его ровесников. Мирисса ревновала к каждому зрителю. Поговаривали, что он переспал со всеми девушками и половиной парней Тарны. Это было преувеличением лишь отчасти.

Несмотря на интеллектуальную пропасть между Кумаром и сестрой, мускулистым идиотом он не являлся. Заинтересовавшись всерьез, Маленький Лев успокаивался, лишь достигнув результата, сколько бы времени на это ни потребовалось. Превосходный мореплаватель, он два с лишним года строил изящную четырехметровую байдарку. В проекте по мере сил участвовал и Брант. Общими силами им удалось осилить корпус, но к палубе юный конструктор все еще не приступил.

Кумар поклялся, что спустит судно на воду и тогда все перестанут потешаться над ним. Тем временем байдаркой Кумара в Тарне стали называть любую незавершенную работу, благо поводов хватало.

К недостаткам Кумара, кроме свойственной талассианам медлительности, относились безрассудная смелость и любовь к рискованным шуткам. Все считали, что к добру его выходки не приведут.

Однако проказничал он не со зла, и окружающие прощали ему даже самые возмутительные проступки. Открытый для всех, Кумар никогда не лгал. Обижаться на простодушного парня было невозможно.

Прибытие гостей, естественно, стало самым волнующим событием в его жизни. Молодого человека восхищали привезенные ими аудио-, видео- и сенсорные записи, земное оборудование и техника, истории пришельцев о былой жизни… Ничто не оставляло его равнодушным. С Лореном Кумар сталкивался чаще, чем с другими гостями. Неудивительно, что юноша быстро привязался к инженеру с космического корабля.

Нельзя сказать, что лейтенант-коммандер отнесся к такому повороту одобрительно. Кто способен испортить удовольствие от общения с девушкой больше всего? Конечно, прилипчивый младший братишка.

— Лорен, не верю, — воскликнул Брант Фальконер. — Неужели ты ни разу не плавал на лодке? Быть может, доводилось бывать на корабле?

— Кажется, катался на резиновой лодочке в маленьком пруду пятилетним мальчишкой.

— Тебе понравится. Волн нет, желудок не пострадает. Может, согласишься понырять с нами?

— Нет, спасибо. Не все сразу. Меня учили не вмешиваться в чужую работу.

Брант оказался прав: плавание начало нравиться Лорену, когда водометы почти бесшумно оттолкнули маленький тримаран от рифов. Однако лейтенант-коммандер слегка запаниковал, увидев, что безопасный берег удаляется все быстрее.

От позора спасла боязнь показаться смешным. Пришлось преодолеть пятьдесят световых лет — самое долгое путешествие в человеческой истории! — чтобы оказаться здесь. Не к лицу после этого переживать из-за нескольких сотен метров, отделяющих от ближайшей земли.

Отказываться от брошенного вызова нельзя. Лорен лежал на корме и наблюдал за Фальконером, стоящим у руля. Что творится в голове у талассианина? И откуда белый шрам поперек спины? Точно, он рассказывал об аварии микрофлаера несколько лет назад…

Трудно поверить, что человеческое общество, даже самое просвещенное и беззаботное, способно полностью освободиться от ревности. Впрочем, пока — увы! — у Бранта нет причин ревновать.

Лорен не обменялся с Мириссой и сотней слов; общались они по большей части в обществе ее мужа, хотя формально Брант не носил этого «титула». На Талассе понятия «муж» и «жена» не использовались до рождения первого ребенка. Если на свет появлялся мальчик, мать при желании брала фамилию отца, если девочка — вместе с дочерью сохраняла свою. Те же правила действовали со вторым (и последним) ребенком.