Как-то, уже следующей весной, Маркус позволил себе отпустить пару шуточек в её адрес. Стелла смолчала, но не забыла этого и, когда представился удобный случай, решила отомстить.

Она знала, что принц любит гулять перед сном, и решила подстеречь его во время одной из таких вечерних прогулок. Выяснив, что возвращается он всегда одной и той же дорогой, Стелла незаметно улизнула из дворца и осталась поджидать его неподалеку от первых домов предместья. Было немного страшно, — она никогда не гуляла по ночам одна — зато её согревало предвкушение маленькой мести.

Маркус появился со стороны реки; по её расчетам, он непременно должен был проехать мимо нее.

Ничего не подозревающий принц наслаждался ароматами наступающей ночи, когда что-то тёмное выпрыгнуло из-за дерева и сделало резкий быстрый выпад. Принц испугался, резко натянул поводья, еле удержавшись в седле. Раздался тихий женский смех; еще минута — и он увидел Стеллу.

— Доброй ночи, сеньор грубиян.

— Зачем ты это сделала?

— А зачем ты обозвал меня сегодня кулем с мукой. Смотри, Маркус, как бы ты не поплатился за это на завтрашней тренировке. Бьедер обучил меня одному приему, уверена, ты очень удивишься, когда я положу тебя на лопатки.

— Это мы еще посмотрим, кто кого. Ладно, нам пора, уже поздно. Старла будет беспокоиться.

— Вечно она обо всем беспокоится! — вздохнула принцесса, воскресив в памяти вечерний ритуал отхода ко сну. «Спокойной ночи, Ваше высочество. Приятных снов, Ваше высочество», — и прочая белиберда, сопровождаемая поклонами и расшаркиваниями. Целый час сидеть, как на иголках.

Королева, несмотря на прохладный ветерок с реки, ждала их на террасе. Она волновалась, прислушиваясь к бою башенных часов. На столике стоял недопитый чай.

Королева… Этот титул совсем не вязался с её хрупкой внешностью, и куда меньше подходил щуплой девушке, в одночасье превратившейся из подростка в правительницу страны. Она сидела в глухом траурном платье, ещё больше подчёркивавшим ее бледность и худобу, а королевский законник бесстрастно зачитывал завещание покойного монарха.

Власть переходит Верховному совету? — Хорошо. Они будут править от её имени до достижения ею совершеннолетия? — Пусть так. Покорность, спокойствие и строгое следование букве долга. И ни слезинки, хотя, видят боги, как ей тогда хотелось плакать! Но титул лишил её права на личное горе.

Два с половиной года она терпеливо подписывала нужные бумаги, молчаливо присутствовала на церемониях вручения верительных грамот и набиралась опыта. Когда ей исполнилось восемнадцать, Старла расформировала опекунский совет и занялась проверкой государственных финансов. Итоги были неутешительны — в наследство ей досталось много земли, пышный двор и пустая казна. Справедливый суд над «разорителями королевства» дел не поправил, и юной королеве с первых же дней правления пришлось учиться экономить.

— Вернулась? Ты же обещала никуда не уезжать по вечерам без Маркуса.

— Прости, не смогла удержаться.

— Что мне с ней делать? — Старла вопросительно посмотрела на Маркуса.

Принц улыбнулся и покровительствующим тоном ответил:

— Не беспокойтесь, я за ней присмотрю.

— Присмотришь где? — насупилась Стелла.

— По дороге в Добис. Тебе же лучше будет, если мы поедем вместе.

— Спасибо, я как-нибудь сама. Не хочу выслушивать твои нравоучения.

— Я обещаю вести себя тихо-тихо.

— И не изображать из себя взрослого? Тогда хорошо, поехали. Вдвоем действительно веселей.

— Берегите себя, дорогие мои! — Голос королевы дрогнул, Ближе вас у меня никого нет, и если…

Старла отвернулась, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слёзы.

В субботу с узким кругом приближенных выехали в загородную охотничью резиденцию. Официально королева хотела отдохнуть от городской суеты, а неофициально — проводить в дорогу младшую сестру. Они долго думали, как обставить ее отъезд, и наконец решили представить дело так, будто принцесса решила нанести частный визит одному из двоюродных кузенов, жившему милях в двадцати от охотничьего домика.

Во время прощания Стелла натянуто улыбалась, а королева старалась скрыть волнение и страх под маской спокойствия. Неимоверных усилий воли стоило ей не выдать себя, не расплакаться здесь, на глазах у своих подданных.

Дождавшись удобной минуты, Старла вложила в руку принца свиток с картой Лиэны, кошелёк и два амулета и поцеловала сестру.

— Будьте осторожны и не злоупотребляйте чужим терпением. Передавайте мои наилучшие пожелания кузену Югеру и его супруге. — И шепотом добавила: — Да уберегут вас боги от Шелока!

Королева с замиранием сердца наблюдала за тем, как они исчезают вдали. Пока под охраной, но это лишь до границ владений Югера. Потом они будут совсем одни посреди этого враждебного мира.

Фигурки все уменьшались и уменьшались. Быстро, слишком быстро, быстрее, чем ей хотелось бы. Может быть, она их никогда больше не увидит, но об этом не нужно думать. Пока веришь, пока надеешься, они будут живы.

И Старла осталась ждать и верить.

— Ну, и куда мы едем? Добис-то там! — Она указала на север.

— Пока в Чериндеш, — улыбнулся Маркус.

— А зачем нам в Чериендеш, нам надо в Добис. Дай сюда карту! Так и есть, ты опять все перепутал. Поворачивай к лесам Мена!

— И не подумаю. Мы поедем так, как я сказал.

— Это что еще за новости? Маркус, может, не будем петлять, как зайцы? Быстрее всего попасть в Добис можно через Мандины — значит, нам туда. Или всегда идти в обход и есть один из тактических приемов, которым тебя учили?

— За всякое дело нужно приниматься с умом.

— И что же говорит твой разум?

— То, что прямой путь опасен. Если нас ждут, то именно в Мандинах. Знаешь, очень удобно: и на могилу тратиться не придется, все в лучшем виде оформит Мериад в Джисбарле, — пошутил он.

— Хорошо, мне не больно-таки и хотелось, — согласилась принцесса. — Хотя я бы с удовольствием заглянула в Санину, погуляла по побережью…

— Так вот для чего ты всё это затеяла!

— Ну, одно другому не мешает.

— Ты ещё вдоволь покормишь чаек, причем без риска неожиданно обнаружить себя на том свете.

— Да, — погрустнела Стелла, — вскоре нам придется уповать только на Милалорда.

— Удача нам не помешает.

— Так мы теперь в Чериндеш?

— Для начала переберемся на тот берег.

Принцесса огляделась по сторонам: дорога резко уходила вправо, выводя к большому тракту. По её расчетам где-то там должен был быть Старый мост, помнивший невесть сколько её предков.

— Ну, вперед!

— Куда вперед? Там река.

— Как раз то, что нам нужно.

— И как же мы переберемся на тот берег, сеньор умник? Вплавь?

— Перестань ныть.

— Кто ноет? Я ною?

Маркус нарочито внимательно огляделся по сторонам и ответил:

— Я никого больше не вижу.

— Ну знаешь! — К счастью, не всегда эмоции можно выразить словами.

Уэрлина неспешно несла свои воды посреди низменных лугов, которые ежегодно затопляла по весне. На своём веку она повидала многое; если бы боги вернули ей голос, она поведала бы и о Долине голубых озёр, и о Мериаде, некогда с восхищением наблюдавшего за Тарис, разбрасывавшей из рукава звёзды. Но голосом ее не наделили, быть может, пожалев путешественников.

Уэрлина была рекой жизни для жителей долины, распростёршейся от моря Уэлике на западе и Черпен на востоке. В нижнем течении, неподалёку от устья, её воды намыли остров Арльз, где любили отдыхать жители Дерги. Принцесса с улыбкой вспомнила о том, как когда-то, ещё при жизни отца, она посетила этот город и помолилась в храме Анжелины… Это было так давно — по меркам её жизни.

Кому, если не ей, знать всю подлинную историю лиэнского государства? Она была, когда ещё не было поселений, когда берега её ещё не были скованы мостами, когда солнце казалось ярче, а жизнь — прекраснее. Река текла, когда будущие лиэнцы боролись между собой за право примерить корону, текла, когда строились города, когда они богатели, разрушались и возводились заново.