Покушение на Маргулая — неминуемый смертный приговор для Маркуса. Он же колдун, поэтому ещё неизвестно, убьёт она его или нет — никто не знает, а вот Маркуса… Нет, нужно сделать все иначе, так, чтобы наверняка, чтобы с принцем ничего не случилось.

Она с сожалением проводила глазами удаляющиеся фигуры. Какая, всё-таки, была возможность! Кто знает, может быть, никогда больше… Но думать только о себе недопустимо.

Подбрасывая сапогами комья слипшейся земли, Стелла шла обратно к сторожке. О прогулке верхом не могло было быть и речи. На душе было скверно, хотелось сделать что-нибудь, чтобы выплеснуть всю свою злость. И она шла, ломая преграждавшие ей дорогу ветки.

Около лошадей вертелся сынишка повара. Он пытался погладить Лайнес, а та упорно отводила морду в сторону. Увидев хозяйку, лошадь тихонько заржала и всем корпусом подалась в её сторону.

— Потом, погоди немного! — Принцесса шлёпнула её по шее и ласково отвела в сторону тычущуюся в руку морду.

— Послушай, — задумавшись, на ходу подбирая слова, обратилась Стелла к мальчишке, — можно достать бумаги и чернил или чего-нибудь другого, пригодного для письма?

— Не знаю, — почесал в затылке парнишка. — В нашей семье никто не умеет писать.

— А позаимствовать у кого-нибудь тоже нельзя?

— Позаимствовать? — Похоже, он не знал, что означает это слово.

— Ну, взять, а потом вернуть, — быстро поправилась Стелла.

— Думаю, можно. Кажется, у старшего повара есть бумага — он часто посылает поварят за разными вкусностями и, чтобы те его не обманывали, пишет на бумажке записки лавочникам.

— Принеси мне, пожалуйста, бумаги и чернил — они мне очень нужны. — Девушка молитвенно сложила руки.

— Хорошо, принесу. Только, — глаза у него шаловливо блеснули, — за это Вы позволите ещё раз прокатиться на Вашей лошади.

— Конечно! — расплылась в улыбке принцесса.

Девушка буквально вырвала сероватый лист бумаги и засиженную мухами чернильницу из рук парнишки и, бросив на ходу: «Большое спасибо!» побежала писать письмо. В сторожке никого не было, — Бейфа, уже вернувшаяся с работы, вместе с дочкой ушла за водой — и стол был в её полном распоряжении.

Писала она быстро; буквы, выводимые самодельным пером, не желали стоять смирно и упорно загибали строчки вверх, но Стелла не замечала этого. Наконец всё было кончено. Она подняла лист, подула на него и быстро пробежала глазами написанное. Вроде бы не слишком грубо и явных грамматических ошибок нет.

Подождав, пока чернила подсохнут, Стелла сложила бумагу вчетверо и бегом вернулась к лошадям. Как она и предполагала, парнишка вертелся вокруг Лайнес.

— Погоди, сейчас я её оседлаю, — приветливо бросила принцесса и протянула ему записку. — Отнесёшь это завтра утром во дворец и отдашь кому-нибудь из слуг. Там подписано, для кого это, так что они разберутся.

— А что в письме? Ничего опасного? — Мальчик недоверчиво покосился на зажатую в её руке бумажку.

— Нет, нет, ровным счётом ничего! Так, записка одному моему старому знакомому. Мы с ним не в таких хороших отношениях, чтобы я могла пойти навестить его, но мне очень нужно кое-что сообщить ему… Так ты отнесёшь?

Парнишка пожал плечами и сунул бумажку в один из карманов своего сюртука.

Само собой разумеется, Стелла той же ночью тайком ушла от приютивших её людей. Она и так причинила им много беспокойства и не хотела подвергать новым опасностям — за укрывательство преступника их ждало жестокое наказание. Ничего, одну ночь можно переночевать и в лесу. Одной, конечно, страшно, но ничего не поделаешь. Зато завтра… Завтра всё решится. Либо ей вообще не придётся нигде спать, либо у неё и волков снова появится компания.

Было около полудня, и если он появится, то именно сейчас.

Честно говоря, ей надоело его ждать.

Слегка побаливала спина — да, постель у неё сегодня была не из мягких. Ничего, пройдёт. Если она и дальше будет раскисать и мечтать о пуховой перине, следовало остаться в Лиэрне, а не изображать из себя героиню.

Чтобы немного размять затёкшее тело, девушка прямо в седле начала делать простенькую гимнастику. Кровь медленно разливалась по каждой клеточке, наполняя её умиротворением и спокойствием.

Однако это невежливо заставлять себя так долго ждать! Он, наверняка, не принимает ее всерьёз. Да её и невозможно принимать всерьёз — одинокую фигуру посреди шахматного поля, пешку, возомнившую себя королевой.

Он не приедет, а пришлет вместо себя отряд маргинов. Или не пришлет, чтобы она, выкрикивая пустые угрозы, с позором вернулась в Лиэрну и осознала свое место — куклы-марионетки.

Но Маргулай приехал. Один, как она и просила.

Как ни странно, её эта встреча обрадовала. Наконец кончится эта неизвестность!

— Надо же, ты еще жива! — театрально воскликнул он. — А я слышал, что тебя забрали под землю.

— Меня вернули обратно.

— И там успела всем насолить, — усмехнулся колдун. — Что, до сих пор горишь желанием убить меня?

— Да, — твёрдо ответила принцесса. — Для этого я и написала Вам.

— Признаться, меня удивило твое письмо. Смело и нагло — это мне всегда нравилось. Итак, я здесь, как видишь, маргинов с собой не взял. Что дальше?

— Я предлагаю Вам сделку.

— Сделку? — удивился Маргулай. — Впервые вижу принцессу, которая торгуется. Ну, говори, я тебя внимательно слушаю.

— Я вызываю Вас на поединок. Честный поединок, без всяких Ваших колдовских штучек. Если победите… — Она вздохнула и так же твёрдо продолжила: — Если победите, делайте всё, что хотите. Ну, а если выиграю я… Поклянись, что отпустите Маркуса.

— Это забавно. Сражаться на мечах с девчонкой… Да колдовство здесь и не потребуется. Вы это серьёзно, Ваше высочество?

— Абсолютно.

— А как же сестра? Боюсь, твоя смерть её не обрадует. Может, стоит попытаться уладить дело миром? — Он лукаво посмотрел на неё. — Я люблю отважных и, пожалуй, сохраню жизнь тебе и твоему другу, разумеется, при выполнении некоторых обязательств.

— Я не заберу своего вызова назад. И у меня есть еще одно условие?

— Какое?

— Я хочу, чтобы Вы взяли с собой один документ, перевязанный алой лентой. Если не ошибаюсь, он как-то связан с храмом Амандина.

— Ты и о нем знаешь? — удивился колдун. — Откуда?

— Жрица рассказала. Так Вы согласны на поединок на моих условиях?

— Отдать приказ отпустить принца в случае твоей победы?

— Да, и передать мне до боя свиток. В случае моей неудачи забрать его не составит труда.

— Что ж, попробуем! Где и когда ты решила умереть?

— Во вторник утром на Кендине.

— Если будешь петлять по лесу, словно заяц, не появишься там и к субботе, — усмехнулся Маргулай. — Скачи по дороге, маргины тебя не тронут. Что касается времени… Слишком рано, я не собираюсь вставать ради тебя на рассвете. Торопиться тебе некуда, так что встретимся после полудня. Во сколько — уж как получится!

Он тронул поводья и бросил через плечо:

— Твоего разлюбезного принца я прихвачу с собой. Его скинут вниз вслед за тобой.

Выбор был сделан, пути к отступлению отрезаны. И ее единственной мыслью было: «Наконец-то всё это кончится!».

К следующему полудню она была на месте.

Стелла стояла на вершине Кендина, по щиколотку утопая в грязи; девушка боялась, что промочит ноги. Хотя, какая разница! Если она вытянет несчастливый билет, а вероятность этого ой, как высока, мокрые ноги перестанут ее интересовать, как, в прочем, и всё остальное.

Ветра не было, но воздух был влажным. Казалось, она продрогла до самых костей.

С холма открывался вид на кладбище и Джерагандеил, но принцесса не смотрела вниз; она молилась. Молилась всем, по несколько раз: Амандину, его супруге, дочерям, Миралорду…

Беззаботный шум голосов и лязг оружия всё же заставил её посмотреть вниз — так и есть, приехал колдун. Он неторопливо поднимался по склону, сопровождаемый многочисленной свитой; двое маргинов под руки вели бледного Маркуса.